друзей, вручил бирку-ключ от покоев и предупредил:
– В будуаре ждут горничная и куафер, до приема я буду работать в кабинете, если ничего срочно не будет, лучше не мешайте.
Арвэн медленно кивнул и уточнил:
– Про Ривена ты в курсе?
Министр поморщился, кивнул, поцеловал дама руки на прощание и удалился в соседнее помещение. Похоже покои второго министра были весьма просторными. Арвэн тотчас прошел в будуар матери, обнаружил там ее вторую камеристку, сундуки с одеждой и вертлявого тонкого человечка с полным набором угрожающих щипцов, гребней и шпилек.
Девушек сразу взяли в оборот, не смотря на уверение высокого лорда, что до приема еще три часа и сначала им нужно появиться в парадной академической форме. Мужчинами занялся камердинер прямо в гостиной.
Дорн с нарастающим изумлением смотрел, как немолодой подтянутый мужчина извлекает из сундука парадную форму, аккуратно развешивает на ширме, стряхивает невидимые пылинки, удурченно качает головой заметив примятый рукав, и срочно достает из своего объемного саквояжа щетку, утюг, тонкое полотно для отпаривания, и даже иголку с ниткой, чтобы проверить каждую пуговицу!
Процесс одевания больше походил на церемонию. Старый слуга передавал за ширму по одной вещи, сам лично застегивал пуговицы, расправлял воротник и лацканы, с явным трудом доверив господину завязывание галстука. Последний штрих – булавка с крупной черной жемчужиной и запонки из черненного серебра. Строго, стильно и невероятно индивидуально, не смотря на стандартный мундир.
Облачение Дорна потребовало больше времени – северянин нервничал, пытался забрать у камердинера свою рубашку и вообще всячески мешал процессу, пока Арвэн не начал над ним посмеиваться. Наконец мужчины были готовы, и довольный камердинер подал им кофе, чтобы настроиться на долгое утомительное стояние в ожидание представления королю.
Дамы задерживались. Дорн уже несколько раз выразительно поглядывал на дверь в будуар и на часы, стоящие на каминной полке, но Арвэн невозмутимо пил кофе и рассуждал о магических щитах, традиционно применяемых в северных землях.
Наконец, когда опоздание стало практически реальностью дверь будуара распахнулась, являя миру пару восхитительных красавиц в строгой академической форме.
Вирата как мечница была одета в мундир и брюки. Широкие обшлага, галстук, традиционная треугольная шляпа, все было согласно регламенту, но при этом она выглядела невероятно свежо и очаровательно. Словно маленькая девочка примерившая мундир из озорства.
Форма Итлы была черной с красными кантами и обшлагами. Ей полагалась мантия с мундирными петлицами, и она выглядела в ней мрачно великолепно в точном соответствии со своей профессией.
Лорд Арвэн изящно раскланялся:
– Дамы, вы неотразимы! Идем?
Добираться до приемного зала пришлось долго. Теперь вместо узких темных лестниц пришлось пересечь множество парадных залов, галерей и коридоров, убранных роскошно и дорого. Времени все это заняло даже больше, потому что на их группу оглядывались, рассматривали, кое-кто узнавал Арвэна, здоровался и тормозил их движение. Но в конце концов они добрались до приемной в которой уже собрались все члены их отряда.
Покрасневший от гнева мажордом выговорил Арвэну за опоздание, но лорд покаянно склонил голову, пожал плечами, вздохнул:
– Девушки… – и был прощен.
Церемония представления началась! Первым конечно в зал вошел Арвэн, под громогласное перечисление его титулов. Следом Вирата, затем Итла и Дорн. Даже «королеские клинки» представлялись королю в порядке знатности их семей.
Вирата смотрела перед собой во все глаза. Конечно в каждом классе Академии висели портреты короля, королевы и наследного принца, но ей было интересно увидеть сюзерена, чтобы понять. Как он мог допустить такое жестокое обращение со своим личным «оружием»?
На троне сидел мужчина лет пятидесяти. Поскольку прием был официальным, но не слишком торжественным. Его голову украшал лишь тонкий венец с небольшими зубчиками и крупным рубином в центре. Яркий камзол с золотым шитьем, орденская лента и короткая накидка отделанная горностаем на одном плече «мала мантия».
Его Величество благожелательно смотрел на студентов и Вирата не заметила какой-то жестокости или злобы на его лице, скорее усталость и скуку. На соседнем троне сидела моложавая женщина. Ее трудно было назвать красивой, слишком «породистым» было ее лицо, но ухоженные волосы, кожа, горделивая осанка и со вкусом подобранные украшения добавляли ей шарма.
Венценосная чета вежливо приветствовала бойцов. Всех поздравили с победой и началось вручение призов. Мажордом объявлял имя, король улыбался и протягивал студенту руку для поцелуя, а лакей в сияющей ливрее выносил на подносе награду. Начали с самых худородных: наградили повара за храбрость, оказывается он отбивался от скелетонов поварешками и вполне успешно искрошил несколько штук, ему вручили памятную медаль и лычку, означающую присвоение первого боевого звания. Затем пошли мечники. Их награждали кинжалами с клеймом известной мастерской и так же первым боевым званием. Вирата припомнила, что с таким званием студенты обычно выпускаются из Академии после двух или даже трех практик. Получение же звания досрочно могло стать толчком в карьере.
Лучникам вручили арбалеты гномьей работы с колчанами болтов. Медичку король наградил редкой книгой по траволечению, а королева улыбнувшись поздравила с законным браком и подарила девушке небольшой браслет, украшенный мелкими драгоценными камнями.
«Клинки» получали награды последними. Сначала мажордом выкрикнул имя Дорна. Северянин вышел вперед, красиво поклонился, но руку короля целовать не стал. Лакей чуть замешкался, но вручил оружейнику длинный кусок железа и тяжелый кошель с монетами. Вирата поджала губы сдерживая смешок – фамильяр Дорна работал без сбоев, это был единственный кошелек, врученный в качестве награды.
Следом вышла Итла. Оказывается, на родине она принадлежала к жреческому клану, и потому с точки зрения королевских чиновников превосходила своего супруга знатностью. Некромантке вручили редкий амулет, защищающий от нечисти, и орден Лилии, которым награждали только «помощниц смерти». Ее Величество на этот раз высказалась в том духе, что очаровательная леди сможет найти себе во дворце достойного жениха, и Вирата сделала вывод – о браке Итлы и Дорна во дворце еще не знают.
Когда прозвучало ее имя девушка внутренне встрепенулась и вышла вперед. Король взирал на нее весьма благосклонно с любопытством рассматривая алые локоны, выпущенные из-под треуголки на плечо.
– Вы еще так молоды, баронесса, – мягко сказала ее величество, – что заставило вас поступить в Академию в столь нежном возрасте?
Вирата напряглась: неужели это шанс доложить о бесчинстве королевского чиновника? Но сзади раздалось едва слышное шипение Арвэна, и девушка сдержалась. Ответила в том духе что это ее священный долг. Королева благосклонно кивнула, другого ответа при таком скоплении народа явно не ожидали.
Девушке вручили свернутую трубочкой бумагу и серебряный вензель Ее Величества. Любопытствовать сразу было неприлично, но королева с улыбкой кивнула на подарок:
– Думаю вам понравится, леди Гират, молодой
