Раздался щелчок.
Происходящее напомнило Хэнку старые фильмы об ограблениях банков, депозитариев и сокровищниц миллионеров. “Кем, в конце концов, он себя возомнил? – думал Таран. – Похоже, никак не меньше чем Президентом. Ну что ж, наверное, у Короля имеются для этого все основания: живые подданные, подати, вооруженные силы и практически суверенная территория. Чем не Запорожская Сечь?”
Зеркальные створки разъехались. За ними обнаружилась комната, которая могла бы показаться просторной, если бы смотрящий знал ее назначение. Таран же, окинув ее беглым профессиональным взглядом, заключил, что это типичная газовая камера, – два метра на полтора, с гладкими металлическими стенами, с которых наверняка удобно соскребать не только мозги, но и свернувшуюся человеческую кровь.
А потом до хозяина Подворья дошло. Мысленная аналогия с ярусом была отнюдь не случайной.
Лифт. Обыкновенный лифт.
“Ведь мы, – успокаивал себя Таран, – еще на поверхности. Король ждет где-то внизу…”
– Прошу. – Автоматчик повел оружием в направлении лифта. – Ничего не трогайте, кабина сама доставит вас по назначению. Поторапливайтесь – Король уже знает о вашем прибытии.
Хэнк невольно ускорил шаги. Затем стиснул зубы от злости. Им, Тараном – создателем лучшей школы! – помыкали, будто он какой-то карманник! И все же для недовольства сейчас было далеко не лучшее время и уж тем более не самое подходящее место.
Бывший гладиатор бросил на автоматчика пронзительный взгляд, словно впечатывая в память черты его лица. Возможно, когда-то они встретятся в темном, глухом тупичке…
Войдя в кабину и оглядевшись, Таран понял, что “трогать” тут было особо нечего. Блестящие хромированные стены, девственно чистый пол и потолок, излучающий ровный белый свет. А больше ничего, за исключением крохотного зрачка видеокамеры. Ни кнопок, ни переговорных устройств, ни рычага или тумблера.
Однако, как только “клопы” вошли в кабину, створки сомкнулись. Все затаили дыхание. Тишина стояла неимоверная. Еще чуть-чуть, и Хэнк начал бы молиться. Как ему казалось, с той минуты как они оказались в бункере, лучшего момента, чтобы их укокошить, Королю еще не представлялось. Это было бы быстро, надежно и почти безболезненно. Однако сам Король, судя по всему, преследовал другие цели.
Дрогнув, кабина ухнула вниз. Движение почти не ощущалось, но желудок Тарана бочком-бочком переместился поближе к точке естественного выведения отходов из организма. Им обоим не особо часто приходилось путешествовать в лифтах.
Места всем хватало, но не то чтобы с избытком. Слева к Хэнку прижимался Хью, справа – Шило. От этого соседства Таран был не в восторге и старался не обращать внимания на запахи и подозрительные выпуклости, имевшиеся у горбуна там, где у обычных людей находятся ребра. О том, что это такое, Хэнк старался не думать.
Секунды падали в пустой стакан вечности. Владелец Подворья ожидал сокрушительного удара в ступни ног, что промчался бы молниеносной волной по лодыжкам, коленям и бедрам, в мгновение ока превращая позвоночный столб в колышущееся студенистое месиво.
Но хромированная кабина, как ни странно, замедлила падение, а затем остановилась – так плавно, что гости почувствовали лишь слабый толчок. В следующую секунду створки разъехались. Как Тарану ни хотелось оказаться на свободе, избавившись от мучительного приступа клаустрофобии, он решил с этим не спешить. Наверное, это поняли и остальные, потому что никто не торопился стать первопроходцем.
– Ну-ка, живее! – прикрикнул Хэнк.
Нож с Топором, стоявшие у самого выхода, услышав грозный рык начальства, рванули наружу. Следом вытряхнулись все остальные. Хозяин Подворья выбрался последним.
Новый “предбанник”.
Как Таран и думал, это был очередной рубеж обороны – № 3 по счету. Тут царил полумрак, рассеиваемый парой тусклых ламп. Темные стены стремились в неоглядную высь. Было страшно представить, сколько метров почвы и укрепленных переборок находится над головой. “Еще немного, – думал Хэнк, – и мы очутились бы в самом Аду, минуя промежуточную стадию биологической смерти. У Короля, возможно, имеется пропуск к черному ходу, где он может видеться со своими предшественниками, а также с другими знаменитыми грешниками. Тут можно навещать собственных жертв…” Совсем как в больнице.
Кроме стен, тут имелись очередные двери. На каждой створке красовалась огромная корона, на каждый из пяти зубцов был насажен человеческий череп, металлический, но очень убедительный. Вместо дверных ручек – здоровенные кольца. Петли по толщине не уступали мужскому бедру.
Парни с автоматами Калашникова были и здесь. Всего четверо, но очень здоровые. Они обступили детектор металлов, настороженно глядя на “клопов”. Хэнку все это успело порядком надоесть.
– Знаю, знаю, – буркнул он. – Пропуск…
Достав Черную Метку, он повертел ее в поднятой руке.
Один из парней удовлетворенно кивнул. Затем указал на металлоискатель, арка которого также стояла напротив дверного проема. Успокаивая себя тем, что скоро все эти издевательства закончатся, дай бог чтобы благополучно, Таран двинулся вперед.
“Клопы” поочередно прошли под аркой. Более всех беспокоиться приходилось за Шило – металлоискатель был гораздо мощнее, а у горбуна хватило бы мозгов припрятать какую-нибудь опасную штучку. Парни с автоматами, похоже, не собирались церемониться, готовые открыть огонь без предупреждения. Тут в самом деле все обстояло иначе.
Машина решала судьбу жалких людишек.
И… промолчала.
Двое автоматчиков повесили оружие на ремни и шагнули к дверям. Но не спешили прикасаться к металлическим кольцам, а замерли, чего-то ожидая. Что-то щелкнуло; глухой звук прокатился по толстым металлическим плитам. Парни взялись на кольца и с силой потянули. Мышцы проступили на плечах и спинах, усилия прилагались недюжинные.
Наконец створки раздвинулись, – ровно настолько, чтобы в щель мог пройти человек. Даже такой, как Хмырь, небезызвестный приспешник Лысого Хью, посредника “мокрых дел”…
Таран вошел и… замер.
Он и сам не мог сказать, что именно ожидал увидеть. Но там не оказалось ни первого, ни второго, ни третьего. Ни залитых ослепительным светом мраморных полов, ни топографического лабиринта изысканной и не очень роскоши, тянущегося на многие воображаемые мили. Ни россыпей золота, ни сундуков с драгоценными камнями. Ни золотой инкрустации. Ни толп голых наложниц, ждущих малейшего кивка повелителя. Ни напыщенных придворных Короля воров, ни залежей собранных податей.
Не было даже отрубленных и высушенных голов наемных убийц, которые предшественник нынешнего Короля складировал в непосредственной близости от собственного трона.
