невыносимой.
Будь у меня время подумать, наверное я бы туда не полез. Но времени не было, мысли не успевали за эмоциями, и я, отбрасывая встающие перед глазами кровавые кошмары, решительно заглянул внутрь.
Аккуратно заправленная кровать, стул со спинкой, табурет в углу и стойка для капельницы.
И всё. Никаких растерзанных девочек и обезглавленных женщин.
Застыв в таком положении и убедившись что в комнате действительно пусто, я развернулся, недоумевая.
— И что ты тут увидел?..
Но вопрос ушёл в никуда. Леонида не было. Нагнав жути, он просто исчез.
«Может пошутил?» — пришла в голову мысль, но я тут же её отмёл, не имелось за ним такой привычки.
Обычно веселый, он любил шутить, только всегда по-доброму, и так издеваться точно бы не стал.
В этот момент в коридоре что-то загрохотало и послышался приглушенный мат.
Перехватив автомат, я выглянул наружу. Темновато, окна с той стороны заложены, но видно что там, распластавшись по полу, копошатся Василич с Саней. Скользкий пол, на котором мне удалось удержаться, для них стал непреодолимым препятствием.
— Черти что... Скользко-то как... — недовольно посетовал Василич, а Саня, пытаясь встать, заохал. — Я, кажется, ногу сломал...
— Вот жеж... — кое как принимая вертикальное положение, и не обращая внимания на страдающего переводчика, Василич двинулся дальше.
— Никого? — заглянув в комнату, обернулся он ко мне.
— Помогите блин! Говорю же, ногу сломал! — подняться Саня уже не пытался, но кричать начал гораздо громче.
— Да не ори ты! — рявкнул я, и Саня заткнулся.
Обстановка накалялась. Наверное можно было бы предположить что-то рациональное, но я был уверен что рациональностью тут и не пахнет. Не могли женщины никуда уйти по своей воле, тем более утащив с собой коматозницу.
Первым делом мы пробежались по этажу, заглянули во все закутки, в том числе в палату откуда я забирал переводчицу, но никого не нашли. Практически уверенный что и не найдём, я никак не мог отделаться от ощущения что упустил нечто важное, но что именно, сообразить не мог.
Вот что такого мог увидеть Леонид? Он и при жизни никогда трусом не был, так что могло его напугать после смерти? Ад? Как у Данте с чертями и сковородками?
Но даже будь это так, и в комнате открылись врата в преисподнюю, навряд ли бы это его испугало. Удивился бы, да побежал отбирать у чертей вилы.
А тут натуральный животный страх. Мне даже сейчас не по себе, хожу, оглядываюсь...
— Может они просто вышли куда-то? — не унимался Василич. Он явно устал носится по этажам, но бодрился, стараясь скрыть подступившую одышку.
— С коматозницей подмышкой? — возразил я.
— Всякое бывает, вдруг что-то случилось? Плохо стало, или, наоборот, очнулась...
— Даже если и так, они должны были пройти через кучу народа, сам же видишь, коридоры забиты, — мышь не проскочит, не то что человек.
Но Василич меня словно не слышал, и не собирался прекращать поиски. Объявив что пропал ребёнок, он тут же набрал целую кучу добровольцев из ходячих больных, разбил их на группы, и принялся напутствовать.
— От подвала до чердака! — вещал он. — В каждый шкаф заглянуть, под каждую кровать! Обо всём необычном докладывать лично мне!
Закончив общее обращение, он приступил к инструктажу отдельных групп. Люди слушали, получали маршрут, и уходили на поиски.
Я тоже задерживаться не стал, и пользуясь столпотворением, потихоньку слинял, потому как искать, зная наверняка что это бесполезно, не хотелось совершенно.
Да и усталость брала своё. Если с утра планы были наполеоновские, то сейчас поугасли, тем более что обстановка в станице, неопределенность, сумбур последних дней и пугающие перспективы, настроения не добавляли.
Добрёл потихоньку до дома, поел без особого аппетита, так, механически покидал всё в глотку и запил чаем. Потом залёг на диван, и проспал до прихода жены.
— Помнишь сестру из моей смены? Оксана, чернявая такая. — выслушав моё сбивчивое повествование, внезапно оживилась она.
Я кивнул.— У неё брата недавно убили, так она клянется и божится, что он как живой за ней ходит. Я даже пару раз видела как она со стенкой разговаривает!— Массовое помешательство?— Не думаю. Скорее очередная особенность нашего мира. — улыбнулась супруга. Раньше она никогда не называла это место нашим, и сейчас я не знал как реагировать.
Говорили в этот вечер мы ещё долго и о многом. Поэтому спать я ушёл уже за полночь, а утром, едва рассвело, кто-то уже долбился в закрытое ставнями окно.
Оказалось — Саня. Он со вчера оставался в штабе, и его, как самого молодого, отправили за мной.
****
— Вот ты и поспать! — прямо на крыльце меня встретил Василич. А я только глянул на него, так сразу понял — случилось что-то хорошее.
— Нашли? — вырвалось интуитивно.
— А как же! — довольно крякнул тот. — Если я за что-то взялся, обязательно до конца доведу!
— И девочка?
— И девочка, и мама, и обе наши дамочки. Все на месте, пошли покажу! — продолжая довольно улыбаться, он открыл дверь, и пропустив меня, сам зашёл следом.
Внутри было темно и сыро, хотя свет через окна проходил беспрепятственно, а помещение постоянно проветривалось.
— Вот, сюда проходи. — открывая ведущую в актовый зал дверь, Василич снова счастливо улыбнулся.
Я прошёл. Единственная лампочка едва тлела где-то под высоченным потолком, и её света хватало разве что не убиться. Пахло чем-то знакомым, но настолько неуловимо, что я никак не мог понять чем. Может дымом?
— И где они? — сделав пару шагов, я остановился.
— Так вот же. — поравнявшись со мной, Василич махнул рукой в направлении сцены.
Я присмотрелся.
Среди декораций выделялось нечто похожее на человека, но человеком точно не являющееся. Облаченная в балахон полупрозрачная фигура этого существа свободно парила над сценой, быстро перемещаясь с одного края, на другой.
— Проходи, не стесняйся. Здесь все свои... — остановившись, существо спустилось ниже, и приглашающе махнуло рукой, показывая на место возле себя.
Я хотел ответить что не хочу никуда идти, но не смог, а ноги зашагали сами собой.
— Вот и молодец, видишь как хорошо всё. — дождавшись когда я окажусь рядом, похвалило существо, а я снова не смог ничего ответить.
— Ты, главное, не переживай... Бить тебя никто
