можно выше. Стена зашипела, пошёл дым, но пламя не погасло, с шипением облизывая промокшее дерево.
Вторая фляга стояла в ванной, я метнулся за ней, по пути разбудил жену, и выскочив обратно, повторил процесс.
— Вовремя успели... — когда всё было кончено, прижимаясь ко мне, прошептала Аня.
Действительно, ещё минута, и пошло бы на крышу, а её уже просто так не зальёшь, да и из дома не выйдешь. Окна где-то забиты, где-то наглухо закрыты решётками, дверь подпёрли снаружи трубой, а искать другой выход, когда легкие разрывает от дыма, так себе занятие, неблагодарное.
В общем, если бы не дурацкий сон, все бы и угорели.
Сейчас, после всего, верилось в это с трудом, но факты на лицо. Гореть просто так у нас не чему. Проводка не закоротит, обесточена, печку не топим и спичками не балуемся. Ну и закрытая снаружи дверь, как вишенка на торте.
— Принеси автомат. — попросил я сына, постепенно возвращаясь к реалиям. Мало ли, поджигатели вернутся. Хоть будет чем встретить.
Как оно пошло с тех пор, после случая с курганом в посёлке, так и не любят меня некоторые. Мне, в общем-то, параллельно, но с поджогом, конечно, перебор. Не делают так. Отомстить хочешь, так мсти открыто. Вот он я, по углам не прячусь. А так, как крыса, это уже слишком.
Наверное, будь мои недоброжелатели сейчас здесь, — перестрелял бы. Вот ей богу, даже не раздумывая.
— Может, генератор запустим и из шланга прольём? — стоя с пустым ведром напротив обгорелой стены, спросил сын.
Экономя топливо и ресурс техники, генератор попусту не трогали, стараясь обходится ветряком. Но насосную станцию ветряк не тянет, и в другое время я бы отправил сына на реку, благо недалеко, но сейчас только рукой махнул.
А чуть позже, когда после полноценной проливки, стена прекратила парить, и солнце выползло из-за горизонта, мы наконец переместились в дом.
Адреналин подсдулся, эмоции улеглись, и мне уже не хотелось никого убивать. Во всяком случае без разбору.
— Думаешь, кто мог такое сотворить? — в который раз я спросил у жены, но она опять только пожала плечами, и вместо ответа поставила передо мной тарелку с остатками ужина.
— На вот, поешь.
Аппетита не было, но спорить я не стал, и аккуратно переложив содержимое тарелки в рот, запил вчерашним же чаем.
Если кто-то хочет меня убить, то зачем так заморачиваться? — Подкараулил вечерком где-нибудь, пустил пулю, и готово. Стреляют в станице постоянно, народа на улицах мало, шанс попасться минимальный. Будь у меня необходимость убрать кого-нибудь, я бы так и сделал. Если только, у этого кого-то, нет доступа к оружию? Но тогда кто это? — Женщина? Ребёнок? В этом случае поджёг выглядит оправданно, как не требующий каких-то особенных навыков.
А вообще, обидно. Настроение и так было ни к черту, а сейчас и вовсе швах. Не так я представлял себе возвращение домой, совсем не так. Наверное, если бы в этот момент на небе открылась дверь, и меня позвали наверх, — Ей богу, согласился бы, даже не раздумывая.
И только я так подумал, как перед глазами, прямо напротив печи, появился карлик, скорчил противную рожу, и издевательски подмигнул.
Я отвёл взгляд, проморгался, и вновь посмотрел на печку. Карлик исчез, но тут кто-то постучался в окно.
Под окнами, держась за велосипед, стоял пацан-посыльный из штаба. Встретившись со мной взглядом, он сообщил что меня срочно вызывают в штаб, и оседлав своего двухколесного коня, тут же удалился.
Идти мне не хотелось. Ни в штаб, ни вообще, куда бы то ни было. Тем более пешком, без машины. Разве что на велике прокатиться?
Велосипеды вообще теперь были практически в каждом доме. Как новые, так и хорошенько пожившие. Оставшись без транспорта, люди пересели на двухколесных коней, повытаскивав даже ржавеющие по сараям раритеты. Оно, ведь, как получается; дети подросли, внуки на старьё не сядут, а выкидывать жаль. Зато теперь всё при деле, почищенные и смазанные, по селу, наравне с современными аппаратами, катаются заржавело-винтажные экспонаты.
Вот как наш. Старенький, не понятных годов и марки, выглядел он не очень хорошо, но спокойно выдерживал мой вес. И даже почти не скрипел при этом. Единственное больное место, — колёса. Вроде не дырявые, почему-то они периодически сдувались. Может с ниппеля травило, или микротрещины какие-то. В общем, перед тем как ехать, я убедился что всё в порядке, и закинув за спину автомат, налёг на педали.
Пока ехал — как конь вспотел. Всем хорош транспорт, но с непривычки, тяжеловато.
— Тренируешься? — с усмешкой спросил один из оккупировавших крыльцо мужиков.
— Типо того. — ответил я, «паркуя» чудо-технику у стены.
— По какому поводу сбор?
— Так свалили, ушлёпки-то. Вечером были, а с утра и след простыл! — довольно щурясь, сообщил один из станичников.
— Точно? — переспросил я.
— Факт. — покивал мужичок, — Очканули, палатки побросали, и свалили.
Ну что ж, логично. Забрали девочку, и ушли. Тем более, если верить Леониду, воевать им было практически не чем. Единственное, что не укладывалось в логику — способ, каким они умыкнули женщин.
Поздоровавшись со всеми кто стоял на крыльце, я зашёл внутрь, подспудно ища схожесть со своим сном.
Но нет. В «предбаннике» клуба было тепло и многолюдно. Разбившись на небольшие группки, со всех сторон галдели станичники.
«Пробежавшись» по сторонам глазами, в одной из групп я заметил Антона, а чуть подальше, в гордом одиночестве, Саню.
— Слыхал новости? — тут же подскочил Антон.
— Про этих?
— Ага. Свалили суки. Зассали. — едко прокомментировал он, и посмотрев на часы, добавил, — Вроде ровно, щас начнут, значит.
И словно услышав его слова, народ зашевелился, потянувшись к дверям актового зала.
Мы тоже присоединились. Что интересно, сбор хоть и объявлялся общий, но женщин практически не было. Наверное поэтому, даже когда все перетекли в зал, свободных кресел оставалось ещё достаточно.
Но я садиться не стал, хотя Антон и застолбил мне местечко во втором ряду.
Встал возле входа, в проходе где потемнее, — отсюда и видно всё, и за спиной никого нет. После ночного происшествия это стало особенно актуально.
Ждать не пришлось. Пару минут в
