больше полагался на запах, а воняли пришельцы как испорченные грибы, так что…
Вдруг Алькарон замер и, подняв кулак, остановил всех, после чего уже вслух сказал:
— Делайте как я, сейчас же!
Он сел на пол, склонив вниз голову и подняв вверх руку со сжатыми кулаком, приказывая всем остановиться.
Остальные едва успели замереть, причем в крайне неудобных позах, как вдруг из-за ближайшей скалы прямо на них вышел одноглазый Кы. Он, мягко ступая по песку, фыркая, подошел ближе и втянул ноздрями воздух возле Алькарона. Сделал пару шагов вперед и понюхал Полоза.
В воздухе раздался звук громкого испускания газов, и Кы вдруг навалил рядом с бывшим рейдером громадную кучу, после чего повернулся задом, два раза мощно загреб ногами, отбрасывая свое дерьмо и песок подальше. От этого стоявший за Полозом Мик, и особенно Биркин стали похожи на две статуи, которые, правда, сваяли вовсе не из мрамора или иного благородного камня, а из песка вперемешку с дерьмом.
Закончив, Кы величественно ушел обратно.
Алькарон тут же выпрямился и, предупреждая любые шутки, прижал палец к губам, после чего куда более быстрой походкой, нежели раньше, двинулся вперед.
Выход из этого нагромождения скал и пещер показался через минут двадцать быстрой ходьбы, а посреди выхода лежала туша самого Кы, но не одноглазого, который только что расправился с отрядом киборгов, а другого. Он был поменьше размером и другого цвета, скорее ярко-желтого, а не песчано-зеленого, как тот.
Оказывается, у Кы, обитающих здесь, была полноценная стая, семья. Тут, в пещере, был детеныш. Стало понятно, почему так тщательно были уничтожены все киборги — Кы не свои поля охранял, а потомство. Ничто не должно угрожать ребенку.
К удаче отряда, между хвостом «малыша», в котором было добрых метра четыре, и краем проема в стене оставалось где-то полметра пространства, куда по одному, не дыша, они и протиснулись.
Не обращая внимания на дикую жару, они почти бегом шли из пещеры не меньше часа, после чего вповалку рухнули под удачно оказавшейся скалой, в тенек, и Биркин, тяжело дыша, заявил:
— Беру назад все свои слова. Уважаемый Алькарон, вы не дикари. Вы гении, сумевшие обратить такое… — он выделил последнее слово интонацией, — … такое чудовище себе на пользу. Но если б я только знал…не пожалел бы ничего, чтобы достать образец.
— Как жаль, — с сарказмом заявил Мик, — что образец вы так и не достали, да? — с этими словами он продемонстрировал профессору чешуйку Кы, видимо, потерянную во время линьки.
Но возможный едкий ответ Биркина прервал вой с неба, превратившийся в рев. В шаре пламени с небес летел какой-то объект, и упасть должен был прямо совсем рядом с ними, если не прямо на них.
Все провожали глазами эту штуку до поверхности, и даже было запаниковали, но объект вдруг сменил курс, полетел в сторону, и вот уже он врезался в песок, поднимая микробурю вокруг себя.
«Совсем рядом» оказалось почти в километре, но это расстояние они преодолели быстро. В воронке со стеклянными краями лежал моторный пилон от звездолета, грубо вырванный вместе с куском обшивки. На нем, несмотря на повреждения, все еще виднелась эмблема, которую Мик легко и просто смог опознать: эмблема 8-го флота ВКС…
Глава 20
Арена ярко освещалась всеми тремя солнцами Пекла, не давая тени ни единого шанса. Жар над песком стоял такой, что если пройтись босиком, можно было обжечь стопы.
Тапок скорчился за углом здания, судорожно набивая магазин тяжелого дробовика и лихорадочно рыская взглядом по сторонам.
Да уж, противник попался реально серьезный и опасный. Впрочем, для «показательного» боя. В обычной ситуации, во время обычной стычки Тапок бы привалил его в самом начале, прежде чем тот успел бы среагировать. Тапок всегда так делал, если считал противника опасным. Зачем с ним танцевать, если можно сразу вывести из игры?
Однако тут все было иначе. В начале боя он навязал Вандалу свою тактику, мгновенно вылетев на открытое пространство и засыпав противника тяжелыми бронебойными пулями из пистолетов.
Конечно, это была скорее бравада и попытка выхватить победу «на дурака» — а ну как противник замешкается, а ну как его защита даст брешь?
Конечно, случись такое, и Тапку пришлось бы срочно импровизировать, но…обошлось. К худшему или к лучшему, а броня Чистильщика выдержала все, хотя и покрылась выщерблинами и вмятинами от всех попаданий, которые на нее пришлись.
Затем Тапок, не снижая скорости движений, попробовал сблизиться с Вандалом, но тот, огрызнувшись парой очередей из «Аспидов», предпочел отойти, разорвав дистанцию. При этом он выдал один из своих козырей — продемонстрировал как минимум такую же скорость движений, как у самого Тапка.
«И эти вот люди ратуют за чистоту человека! Не может человек так двигаться. Лицемерные скоты, а не поборники расовой чистоты. Ладно, сейчас будет вам сюрприз номер один», — подумал Тапок, пытающийся попасть в передвигающегося хаотичными прыжками врага, чьи движения, не будь у Тапка имплантов, было бы сложно заметить.
Через пару секунд должен был запуститься первый «сюрприз» от Тапка и команды. Желтый хоть и козлина, но облажавшись с наемниками, решил все же сыграть на их стороне (стороне Тапка и Беса), а потому выдал Бесу коды для подключения к Матери, заранее предупредив, что коды одноразовые и у Беса второй попытки не будет.
Но тот лишь пренебрежительно отмахнулся, мол, и не такое ломали.
Эта часть плана базировалась как раз на том, что Вандал не только использует импланты, но еще и подключен к Сети, и компьютер станции постоянно мониторит его действия и действия Тапка, еще и прогнозирует возможные действия Тапка, позволяя Вандалу реагировать быстрее. Ну и, разумеется, часть вычислительных задач, которые должны обрабатываться имплантами, проводить расчеты, подбирать, какую в кровь впрыснуть химию, насколько усилить те или иные мышцы, чтобы дать большую скорость и силу, но при этом сэкономить энергию, выполнялись за счет мощностей Скайсити.
Собственно, все это изрядно «бустило» молодого человека, усиливая его природные навыки за счет компьютерного моделирования процессов. По-простому — компьютер увеличивает
