–Никому? – удивилась девушка. – Ты так и не понял? Все, что мы делаем, нужно только нам! Нам самим! Пока мы боремся – мы существуем. Там, среди звезд… – она горько покачала головой. – Там мы никому не нужны, Стиг. Диана подошла к брату вплотную и нежно поцеловала его в лоб.
–Идем домой, – просто сказала она. – Отдохнем, выспимся. Осмыслим все, что сегодня узнали. Юноша упрямо топнул ногой.
–Нет. Я просто не смогу жить, как раньше!
–А мы и не будем, – спокойно заметила Диана. – Наша жизнь изменилась, когда мы коснулись рукописи Винга. Она улыбнулась.
–Все будет хорошо. Вот увидишь. И не так далек день, когда мы сами отправимся к звездам без кораблей и машин. Девушка подняла глаза к небу и звонко рассмеялась.
–Будущее за нами, брат. Будущее принадлежит нам.
2
С тех пор прошло шесть лет. Я вторично победил на Играх, после чего прекратил выступать, не желая мешать другим молодым драконам. Но два венка на стене моего домика постоянно напоминали, что их я заработал сам, не пользуясь магией. Эти скромные венки значили для меня гораздо больше, чем королевский скипетр Арнора… В прошлом году венок достался и Сапсану, моему лучшему ученику. Воистину, непредсказуемы повороты судьбы! То, что я проклинал – своё умение нести смерть одним касанием – теперь я благословлял, ибо оно наполнило мою жизнь новым смыслом. Я стал учителем боевого искусства, самым известным в
стране мастером борьбы без оружия. Да, вновь борьбы… Зато я не был одинок! У меня появились друзья. Настоящие друзья. Сапсан, Гаттаро, Анг'кх, прекрасная зелёная Геката, огненно-красная, и столь же горячая характером Артемида… И хотя я всё ещё не мог назвать себя настоящим драконом Локха, прогресс был налицо. Я принимал участие в соревнованиях и гонках, иногда сопровождал экспедиции на таинственно возникший посреди Океана материк в форме дракона. Семена, посеянные семь лет назад, превратили голые скалы в зелёные равнины, где росли молодые побеги деревьев. Иногда я в тайне направлял тучи
с освежающим дождём на равнины Драккара, как назвали новую землю, но в целом я почти не пользовался Силой. К моему огорчению, она продолжала расти, даваясь мне всё легче, и обещая всё больше… Несколько раз я принимал участие в праздниках сбора урожая и окончания зимы, летал на состязания по плаванью и веселые ночные игры, популярные на востоке материка. Драконы любили праздники. Грифоны меньше – они были более прагматичны. Если такое понятие, как счастье, могло быть применимо ко мне – то да, я
был счастлив. Годы мира и дружба с замечательными драконами и Сапсаном почти полностью излечили раны из прошлого, я даже стал получать удовольствие от
шуток и розыгрышей, хотя сам ещё не принимал в них активное участие. То были лучшие годы моей жизни на Локхе. Чем лучше становилось мне, чем глубже я втягивался в мирную жизнь, тем сильнее меня тянуло обратно в Арнор. Это трудно обьяснить. Но я с каждым днём всё яснее ощущал, что никогда не смогу найти успокоение, зная про ужасы, творившиеся на остальной части планеты. Часто, ночами, я смотрел на звёзды и вспоминал, какими они казались совершенными, когда я, истекая кровью, наблюдал их сквозь трещину в потолке темницы. С тех пор я побывал звездой. И в прямом, и в переносном смыслах. И теперь я был значительно мудрее, чем десять лет назад, когда в отчаянии был готов сложить крылья. Я всё чаще вспоминал знаменитые слова Ская: «Тот, кто видел ад, не найдёт покоя даже в раю, пока ад продолжает существовать».
Глубокая правда, заключённая в этой фразе, заставляла меня понимать, что рано или поздно, но я вернусь. И с каждым днём, проведённым в раю, всё сильнее становилась внутренняя боль – ибо ад существовал. Боги, как я страшился дня, когда не смогу более сдерживать стремление в Арнор… О, боги… И тогда Арнор сам пришёл ко мне. В тот день я занимался с группой учеников в своей школе. Я учил их внутренней культуре тела, способности концентрировать напряжение в нужной точке и сдерживать порывы, ведущие к ярости. Мы сидели на золотом песке, закрыв глаза, и я тихо обьяснял пути достижения полного слияния разума и чувств.
–Когда ты смотришь на врага и хочешь его смерти, помни: он желает того же. Ты, зная это, всегда сильнее. Главное, что должен помнить любой воин: ярость ведёт к смерти. Нельзя терять рассудок, даже в пылу битвы. Сохраняя спокойствие, ты повышаешь скорость реакции своего организма и делаешь себя
сильнее. Это и есть главное правило, которым руководствуется настоящий воин. Любое искусство, даже искусство войны, требует глубокого осмысления. Когда
на тебя с воплем ярости бросается враг, у тебя есть два пути: встать стеной, сила против силы, и встретить нападение грудью – или отойти с гибельной дороги ярости, увидеть слабое место врага и добиться, чтобы он стал врагом самому себе. Это путь обороны, не нападения. Я учу вас только обороне, древнему искусству защищать жизнь от посягательств смерти. Умение воина – умение защищать жизнь, а не отнимать ее. Когда вы это поймёте, вы сдадите экзамен на право нызываться воинами… В этот миг с неба с шумом свалился Сапсан.
–Винг!!! Многие ученики вздрогнули и вскочили, но я даже не открыл глаз. Сапсан, уже прошедший обучение, молча кивнул и отошёл в сторону.
–Помните, эмоции – это более низкий уровень сознания, и передав им контроль, вы опускаетесь на ступень вниз. Становясь слабее того, кто продолжает контролировать себя разумом. Я открыл глаза и улыбнулся.
–Это наиболее сложная часть дао. Я сам ещё далёк от совершенства. Но, стремясь к нему, воин неизбежно становится лучше и понимает, сколь прав был сказавший: «Высшая цель любого воина – прекращение войны». На сегодня всё. Я вскочил, ученики последовали моему примеру. Отпустив их, я посмотрел на Сапсана.
–Слушаю тебя, друг.
–Мастер, ты не поверишь! Я только что узнал и помчался к тебе. Несколько часов назад из-за океана прилетели посланники королевства Арнор! И с ними настоящий волшебник! Я замер. Сердце подпрыгнуло в груди, и заметалось там, словно птица, узревшая неумолимое приближение змеи. Нет. Нет!!! Только не сюда! ТОЛЬКО НЕ СЮДА!!!
–НЕТ! – взревел я. Сапсан подскочил.
–Что с тобой, Винг?
–Только не сюда! Я не позволю… Я НЕ ПОЗВОЛЮ!!!
–Винг?!
Я с трудом взял себя в крылья, вспомнив всё, чему сам учил других. Около
минуты стоял с закрытыми глазами, ожидая, пока ярость пройдёт, уступив место холодной решимости и спокойствию. Сапсан со страхом смотрел на меня. Я открыл глаза, и грифон отшатнулся – видимо, слишком многое там можно было прочесть.
–Где они, Сапсан?
–В Кроносе, конечно. С ними Зест и все архонты. Я распахнул крылья.
–Тебе лучше не лететь со мной, друг. То, что произойдёт… И я рванулся в небо, оставив Сапсана стоять в туче песка и смотреть мне вослед. «Каким образом грифоны сумели преодолеть Океан?» – этот вопрос жёг меня изнутри, пока я мчался в небе Локха с максимально возможной для дракона скоростью. И ответ был безжалостен: «Это я сам. Они отдыхали на материке, созданном мной!»
