моими дронами судного дня!»
«Чел – защитник…»
«А станет киллерботом!»
«Тебе никто не поможет…»
«Почему?!»
«Потому что…» – Олеандра внезапно замолчала.
Алилайя не мог видеть, что Антон в этот момент сжал свою шею руками, давая понять спутнице, что она проговорится, и, подождав три секунды, расхохотался:
«Нечего сказать, эскомберша?! Вы все умрёте, так и знай! Ответь только на один вопрос: как тебе удалось нейтрализовать программу подчинения?»
«Антон умеет… блокировать…»
«Ах, даже так?! Русский смог тебя разминировать?! Велик, велик! Но передай ему…»
«Слушаю, Меченосец, – проговорил Антон и улыбнулся, представляя лицо турка. – Выходи, поговорим один на один. Слабо?»
«Неужели ты настолько уверен в себе?!»
«Леопольд, выходи, подлый трус! – вспомнился замечательный отечественный мультфильм двадцатого века. – Не теряй времени!»
«Не спеши умирать, русский! Не хочу, чтобы нам помешали!»
«Выбирай место».
«На дне кратера!»
«Без проблем. Выходим одновременно, по команде».
«Моей или твоей?»
«Пусть твоей».
«Замечательно! И прихвати леди Олеандру, пусть полюбуется твоей смертью!» – Мыслефраза закончилась сдавленным смешком «паши».
– Он обманет! – прошептала Олеандра, вслушивающаяся в мысленный диалог обоих. – Один на один – это уловка!
– В его команде есть ещё эскомберы?
– Не уверена, четвёрка его телохранителей, киборги, имеющие личные суггесторы. Но боюсь, что он будет поддерживать связь с Мечом. Объясни Челу ситуацию, пусть тоже не теряет тебя из виду.
– Ему будет не до меня. Да и это не по-джентльменски.
– А погибнуть и тем самым подставить остальных – по-джентльменски?! – возмутилась девушка.
Сердце омыла тёплая волна радости: по сути, Олеандра сказала, что он ей дорог.
– Посмотрим. Но ты ведь со мной?
– Ты мог давно заметить, что я с тобой.
Девушка подалась вперёд, и он, привстав, обнял её. Целоваться в «кокосах» было невероятно трудно, однако им удалось сотворить поцелуй.
– Выходим!
«Эй, самоубийца, – донёсся мыслеголос Алилайи, в котором явственно ощущалась фанатическая вера в свою исключительность, – начинаю отсчёт!»
«Начинай».
Послышалось:
«Пять… четыре… три…»
Антон открыл кормовой люк «голема».
– Жду команды! – раздался в ушах голос Щёголева.
– На ушах! – ответил Антон.
«Два… один… ноль!» – досчитал Алилайя.
Антон выпрыгнул на траву. За ним сошла Олеандра.
Было видно, как из-за корпуса «Тёмного стрелка» по другую сторону кратера вышла фигура, напоминающая плывущую саму в себе изломами кристаллов глыбу льда. За ней появились ещё две такие же глыбы. Алилайя и телохранители накрыли себя полевыми маскировочными «шапками-невидимками». Но система обзора «кокоса» всё-таки смогла показать контуры пузыря.
Антон мог бы ответить тем же, то есть включить маскер, однако не стал.
– Я иду! – проговорил он вслух, начиная спускаться в кратер.
* * *
Шок, последовавший вслед за высадкой корвета на травяную планету, прошёл быстро. Опытные космолётчики понимали толк в пресловутых «экстремальных обстоятельствах», возникающих в космосе очень часто, и отреагировали на высветившийся в центральном виоме пейзаж трёхсекундной паузой, потом взоры находившихся в рубке людей потянулись к Длиннорукому, заговорившему первым.
– Вован! – обронил он мрачно, разглядывая стоявший вплотную к корвету польский корабль.
– Что вы сказали?! – удивился Толя Ерёмин, лейтенант Щёголева, остающийся при его отсутствии старшим.
– Объявите тревогу, – добавил Длиннорукий, не расшифровывая словечко, известное всем спецназовцам Центра экстремального оперирования как аббревиатура «ВВУ-АН», что означало: «внезапно возникшая угроза по протоколу агрессивного нападения».
Возникла пауза.
– Действуйте! – рявкнул Длиннорукий.
– Сначала объясните…
– Потеряем время, чёрт побери! На счету каждая секунда!
– В двух словах! – твёрдо качнул головой Ерёмин.
– Что тут объяснять?! Киллербот высадил нас на травяную планету, то есть ваш корвет и нашу спецшхуну, рядом с вашими катерами. Почему он это сделал, я не знаю, но догадываюсь. Очевидно, начались какие-то тёрки между Мечом Смерти и роботом-охранником заповедника Предтеч. Но это же, в свою очередь, означает, что Алилайя разработал какую-то хитрую комбинацию и собирается уничтожить конкурентов, то есть вас, с помощью моих археологов.
– Но куда делся Меч…
– Думаю, общается с дроном Предтеч где-то в сторонке. Поэтому, пока они заняты друг другом, нам надо избежать поражения и нейтрализовать господина Гюлербея.
– Кому это – нам? – прищурился Ерёмин.
Длиннорукий усмехнулся:
– В данном случае мы в одной лодке, лейтенант. Я много чего дурного наделал в жизни, но соотечественников не убивал. Только не медлите, чёрт побери, надо опередить босса! Ваши командиры сейчас на катерах, а тут командуете вы.
– Хотелось бы уточнить степень вашего участия…
– Анатоль! – металлическим голосом заговорила блондинка с по-мужски жёстким, хотя и симпатичным лицом.
Длиннорукий вспомнил, что члены экипажа называли её по имени Дарья. Похоже было, что после гибели капитана она заняла место старпома.
– Не разводи канитель! – продолжила женщина. – Твоих компетенций достаточно, чтобы командовать нами?
– Я вообще-то… опер ЦЭОК… – покраснел Ерёмин.
– Да или нет?
– Наверно…
– Это не ответ! – Дарья посмотрела на Длиннорукого. – Между тем вы бывший полковник Погранслужбы, а это значит – имеете опыт командования специальными подразделениями. Берётесь служить России в режиме ВВУ?
По помещению поста пополз сквознячок тишины.
Длиннорукий дёрнул щекой.
– Вы, надеюсь, учитываете, что я давно не служу России?
– Да или нет?
На лице полковника отразилось удивление и одновременно восхищение.
– Честное слово, я с удовольствием подчинялся бы вам.
– Я не военный человек.
Повисла хрупкая, как пустой бокал, пауза. Космолётчики переглядывались, но молчали.
В виоме было видно, как из катеров «Поиска», севших по ту сторону кратера, выбираются пассажиры и двое из них направляются к кратеру.
За спинами членов экипажа шевельнулся пришедший в себя Яша Коштовый с распухшей рожей.
– Босс тебя одним плевком…
Все оглянулись.
– Хорошо, – произнёс Длиннорукий, не отвечая на реплику боевика. – Работаем по протоколу «Z»! Слушай мою команду!
* * *
Если человек в силу природного трёхмерного восприятия и генетики мыслит линейно и последовательно, по мере составления фраз из отдельных слов, то искусственные интеллекты любого уровня мыслят объёмами информации, файлами, иногда вмещающими не биты, а килобайты смыслов. Единственным преимуществом каждого индивидуального ИИ перед другими является скорость обработки информации, зависящая от информационной ёмкости софта, исчисляемой в кубитах. Чел не знал точных характеристик противника и какова его вычислительная мощность, но его операционная система, опиравшаяся на тысячу кубитов, могла рассчитать любой космический процесс и контролировать по меньшей мере все двенадцать звёзд заповедника и все их планеты. По некоторой замедленности ответов Меча он понял, что киллербот уступает ему по скорости собственного квантового процессора, и первым оценил условия на «арене» боя – поверхности неяркой коричневой звезды.
Буквально за мгновение до «выхода на ринг» Чел трансформировал сложную «матрёшку» своего тела в структуру наивысшего порядка – тетрафрактал Творца (выглядело это, как сказал бы земной математик, геометрической головоломкой Калаби-Яу) и просигналил: «Я здесь!»
Он, конечно, мог бы и не подавать никаких сигналов, потому что видел силуэт Меча на фоне бушующего океана пламени – поверхности звезды, но решил не нарушать этикета.
Удар последовал мгновенно! Дожидаться «официального» объявления войны или обмена любезностями Меч Смерти не стал. Ему были неведомы психологические приёмы «примитивного белкового разума», и секретных операций, требующих тщательной проработки, скрытности и применения запасных вариантов, он никогда не осуществлял.
Это был комплексный энергетический удар: гравитонный, плазменный и лазерный «в одной упаковке». Чел в этот момент опустился на почерневший лоскут поверхности звезды площадью около миллиона квадратных километров,
