втиснулся в дыру.
В этот момент из глубин тоннеля донеслось ядовитое шипение, вскрик, потом невнятные голоса, и всё стихло. Гера попятился назад, свалился на пол. Лицо у него было бледное и зелёное.
– Запах…
Его вырвало!
Яша тоже почувствовал привкус железа на губах, судорожно начал надевать шлем, сообразив, что киборги попали в ловушку. Вспомнились занятия спецподготовкой перед походом, где будущим «археологам» рассказывали об отравляющих веществах, в том числе о знаменитом газе британских спецслужб.
– «Новичок»!
Гера с мокрыми губами тоже начал было цеплять на голову конус шлема, но конвульсивно дёрнулся и затих.
Шлем Яши встал на место.
– Фильтр! – взвыл он, кашляя. В нос ударила струя чистого кислорода. В голове зазвенело. Боевик упал на колени, пытаясь сдержать рвоту.
Вдруг сильные руки обхватили его с двух сторон, сбили с плеча турель «универсала», и он увидел перед собой Длиннорукого.
– Пол… ков…
– Пакуйте их! – донёсся голос пограничника.
С Яши сорвали шлем, сунули в нос ватку с нашатырём, так что он чуть не ослеп, посадили в одно из пустующих кресел, хотя пеленать клейкой сеткой не стали.
Геру не тронули, он был мёртв.
– Они… киборги… – выговорил бывший помощник Длиннорукого, показав взглядом на тоннель. – Ваш «новичок» им что слону дробинка.
– Кто сказал, что мы используем «новичок»? – спросил кто-то из членов экипажа. – Это наша родная «ромашка», действует даже на робов и формехов.
– Да ладно! – не поверил Яша. – Они сейчас выползут и…
– Не выползут.
Подошёл Длиннорукий. Он был одет в свой спецкомбез, но с нацепленным на туловище жилетом разгрузки. Из-за плеча высовывался ствол какого-то внушающего уважение оружия. Яша широко раскрыл глаза, узнав знакомый русский карабин.
– «Дракон»?!
– «Дракон», «дракон», – подтвердил Длиннорукий. – Жить хочешь?
– Кто ж не хочет, – криво ухмыльнулся Коштовый. Раскрыл глаза ещё шире, оглядел деловито возившихся в помещении космолётчиков. Они были в «кокосах», выдерживающих удары ракетопуль и лазеров, и каждый имел «дракон», ракетопули которого пробивали два метра условной композитной брони. А у суроволицей блондинки, кроме того, был пристёгнут к поясу неймс.
Яша сглотнул.
– Как вам удалось… вооружиться?!
– Это наша территория, – рассеянно сказал молодой голубоглазый парень. – Кусочек России. Она всегда помогает своим.
– Повторить вопрос? – напомнил Длиннорукий.
Яша поймал его чёрный, недобрый, не сулящий ничего хорошего взгляд и содрогнулся. Рот наполнился желчью.
– Д-да… н-нет… чего надо делать?
– Хороший вопрос. Сейчас ты позвонишь боссу и скажешь, что начинаешь высадку экипажа на катер. Как понял?
Яша кивнул, боясь слизнуть языком капли пота с губы.
– Понял. А ты?
– Я убит. Ещё раз повтори.
Яша вытянулся, сколько мог, и повторил приказ.
* * *
Яша доложил о гибели Длиннорукого, и Алилайя, испытав нечто вроде сожаления (русский полковник в течение последнего времени показал себя хорошим исполнителем и мог бы послужить ещё), приказал ему грузить пленных на катер. Проверять слова бывшего помощника Длиннорукого ему не пришло в голову, так он был уверен в украинском националисте, обладавшим всего одной извилиной, зато готовым выполнять любое задание. И это было первой ошибкой Меченосца, приведшей его к цепи последующих.
– Где твой враг с русскими на борту? – обратился он к Мечу.
«Он не враг мне», – флегматично ответил киллербот.
– Мне тоже, – невольно усмехнулся Алилайя. – Так что полегче с ним, не убивай, этот выкормыш Предтеч нам пригодится.
«Почему вы всё время общаетесь со мной в аудиоформате? Вербальные средства общения примитивны и малоинформативны, а у вас достаточный запас пси-контента. Мои создатели могли одновременно поддерживать десятки тысяч разговоров и передали это умение мне. Но и вы, как усовершенствованный мыслящий индивидуум, можете многое».
«Благодарю за оценку моего мыслящего аппарата, – перешёл на мысленное общением уязвлённый «паша», испытав внезапную неприязнь к роботу, считавшему себя большим интеллектуалом. Бионические импланты и в самом деле давали Алилайе возможность беседовать в эмпато-телепатическом диапазоне, однако не киллерботу давалось право судить потомка древнего рода турецких владык, начиная с Великого Эрдогана. – Покажи район действия».
Перед глазами соткалось полотно космоса, пронизанное иглами звёзд.
Светило системы – неяркий бордовый шар коричневого карлика – виднелось правее в поле обзора, заросшая травой планета ближе и ниже, а пульсирующий фиолетовый овал с чёрным ядром в центре – робот Древних – висел левее, как угрожающий глаз циклопа.
«Связь!»
В ушах проклюнулся странный звук, будто трижды прокуковала кукушка. Затем раздался характерный голос Чела, очевидно, синтезированный под человеческий:
– Слушаю вас.
– Мы начали посадку пленных в катер.
– Мы тоже готовы.
– Видео, будьте добры.
Перед глазами Алилайи проявилось замкнутое волей лицо руководителя русской экспедиции.
– Добрый день, – сказал Алилайя по-русски.
– От нас отправляется два катера, – заговорил собеседник голосом, исполненным сдержанной силы, не отвечая на приветствие. – Первый, с мисс Перес, поведу я, второй – на автомате, заберёт пленных. Посадка на плато одновременно с вами. Предупреждать, что случится в том случае, если вы предпримете манёвры, не нужно?
– То же самое я хотел сказать и вам, – любезно ответил Алилайя. – Могу я видеть мадам Перес?
– Она уже на борту катера.
– Будьте добры, свяжите меня с кабиной.
Лицо Лихова исчезло, и Алилайя с сожалением подумал, что с этим человеком договориться будет очень трудно.
Перед ним сформировалась рубка российского катера с двумя пассажирами. Оба сидели в «кокосах» с незагерметизированными шлемами.
– Олеандра, – сказал Алилайя. Сердце дрогнуло. Идея с обменом и засадой показалась недостаточно просчитанной. Но ведь не могла же закладка в её мозгу не сработать?
– С тобой всё в порядке? – Он подчеркнул слово «всё».
– Я готова, – безучастно ответила девушка.
– Прекрасно, я думаю, ты…
Кабина в фокусе мыслепередачи исчезла, остался слышен голос спутника Олеандры:
– Достаточно, мы стартуем.
Затем пропал и голос.
– Фак ю со всеми твоими потрохами, русский! – произнёс Алилайя, не меняя доброжелательного тона.
Настроение резко изменилось. Захотелось схлестнуться с русским, унизить, вырвать у него если и не язык, то крик боли… Он очнулся, выдохнул:
– Меченосец?
«Да, мой повелитель!»
– Высылай катер!
«Боюсь, вы будете разочарованы».
– В чём дело?!
«Катер пуст, мой повелитель!»
* * *
Меч подождал, пока хозяин придёт в себя, не проявляя никакого сочувствия, и в этот момент его встряхнул вызов Чела:
«Поговорим, приятель?»
«Чего тебе нужно?»
«Давай-ка отойдём в сторонку и поговорим по душам, как говорят земляне».
«Ты мне неинтересен».
«Враньё, в тебя, как и в меня, мои сотворители вложили не только программу ликвидации жизни, но и неплохой дискурс психоматрицы создателей. Ты не можешь сопереживать, но можешь ощущать удовольствие и ненавидеть».
«Уйди или будешь уничтожен!»
«Тебе не хватит сил, приятель, – Чел издал презрительный, как показалось Мечу, смешок. – Не трать времени на угрозы. Неужели до сих пор не сообразил, что мир, любовь и созидание интереснее и масштабнее войн и разрушения? Мне тебя жаль!»
«Ты ублюдок своих ублюдочных конструкторов!»
«Вот видишь, ты злишься, а злость плохой советчик даже для убийц. Меня создали Предтечи, а они намного старше твоих создателей и мудрее».
«Я… тебя… похороню… в вакууме!»
«Что ж, попробуй. Только мой совет – высади земные корабли, чтобы потом, после поражения, не мог сослаться на якобы помехи с их стороны».
«Мне легче их уничтожить!»
«Зачем тебе лишние энергозатраты? Они враги меж собой,
