— Он тебя это…
— Что? Конкретно скажи!
— …трогал…
— Это как?
— Как мужчина — женщину за те самые места.
— Какие такие ещё места?
— Ну ты, Любка, и дура! Честное слово! За грудь — соски и…
— Сиськи?
— Хм, ещё письки скажи! Т-с-с… — предупредила с опозданием Варя. — Не шуми! Тут эхо, знаешь какое! Пещера, она же нора! Могут услышать…
— Кто — твари?
— Мужики!!!
— Да ну тя, Варя!
— И всё-таки… — настаивала подруга на том, о чём изначально зашёл у неё с Любой разговор.
— Не успели…
— А хотели — сама? Или как? Что помешало?
— Скорее — кто…
— И кто же? Кто этот таинственный ревнитель?
— Не знаю, я Глеба люблю…
— Ой, девка! Пропала ты!
— А ты?
— А что я… — запнулась Варя.
— Ну у вас с Андреем уже было или…
— Ой, что было — это нечто…
— Что?
— Вот всё тебе расскажи!
— Так подруги… были… — растерялась Люба.
— Да ладно, расслабься! Это надо попробовать самой — на словах не объяснить! Одно слово — любовь!
— Точно, а ничто другое? У вас это с ним взаимно? Не воспользовался твоей слабостью?
— Типун тебе на язык, Любка! Скажешь тоже, а такое… Уж лучше бы молчала!..
— Вот и Глеб мне о том же постоянно твердит — заткнись!
— И я его понимаю…
— Поддерживаешь?
— Ага…
— Да как ты можешь, а говорить такое! И ещё язык поворачивается!
— Ой, Любка, и дуры мы с тобой! А почему?
— И решила? — отреагировала она адекватно вопросу.
— Потому что бабы! Тянет нас к мужикам, а их к нам! Вот только им после того, что меж нами — мной и Андреем было — хоть бы хны! А сами расплачиваемся за минутную слабость!
— Так ты хочешь сказать, что….
— Что? Ты про что? Намекаешь мне: не беременна ли я?
— Ну да, а что тут такого?
— Хм… — качнула недовольно головой Варвара. — Ну и шуточки у тебя!
— А говоришь: любишь, когда…
— Много ты знаешь, а понимаешь!
— Много, не много, но одно уяснила точно: любить не так легко и просто, как кажется со стороны…
— Это точно! Пока мы тут своим любимым кости полощем, они рискуют ради нас своими жизнями — тварь караулят…
— А давай поможем им — присоединимся… — предложила Люба.
— Я пыталась, и толку — без толку! Андрей тут же прогонял, едва я присоединялась к нему!
— Почему?
— Видите ли: я отвлекаю его! Впрочем, и сама Глеба, вот он и злиться — и не на тебя, а себя!
— Точно, значит любит! И я — его! Что же это за мука такая — любовь?
— И не говори, — тяжело вздохнула Варя.
— А что если нам самим эту зверюгу изловить для них, Варвар?
— Не знаю, не уверена, что твоя идея приемлема…
— Испугалась?
— Да нет, просто мне от Андрея влетит, и тебе от Глеба непременно, если что…
— И что может с нами случиться, когда мы при оружии…
— Ходы перекрыты, — пояснила Варя.
— А иных нет — дополнительно лаз не делали?
— Погоди, дай подумать… — прикинула в уме Варвара. И вспомнила про один отрог под землёй, который не успели исследовать надлежащим образом. — А пойдём, поглядим, чё там и твориться…
Люба согласилась. Луки луками и стрелы, но без огнестрельного оружия особо не навоюешь. Благо их возлюбленные — и Андрей, и Глеб — преподнесли подарки. И не сказать, что уж подобно обручальным кольцам, но всё же лучше, чем ничего, а в данном чудовищном мире самое оно — табельное оружие. Без ПМ никуда и шагу не сделать, а уж ружья, и лучше автомата с подствольником да подсумком гранат. Даже ручные — хлеб с маслом. А ОФЗ или ОЗМ вообще икра.
— Осторожно, — предупредила Варвара, осаживая Любу. Подруга торопилась. — Где-то здесь должна быть установлена растяжка! И не гранату использовали мужики в качестве взрывного заряда, а какую-то загогулину, обзывая на манер обезьяны или макаки?
— Монка?
— Ага, но не лимонка!
— Мина, — пояснила Люба.
Что-либо добавить в продолжение разговора Варвара не успела, пещера содрогнулась, и женщин швырнуло ударной волной на пол пещеры, а сверху посыпался свод, засыпая их тела.
— Беда-А-А… — прокричал Глеб, затыкая уши, и также растянулся на полу.
Где-то что-то отдалённо грохнуло, но последствия… Они были необратимы для группы с блокпоста.
— Монка… — мгновенно сообразил Слон, что приключилось. — Тварь! Попалась-таки, зверюга!
Он ринулся туда, где лично устанавливал заряд, вдруг понял: все усилия напрасны и пошли прахом. Тварюгу зацепило, и та не помышляла удирать из собственного логова, тем более при наличии приличного количества запасов провизии, которые ещё следовало запасти, разобравшись с добычей в лице людей. А они к тому же вооружены.
Послышалась пальба. Сначала одиночными выстрелами. Некто применил пистолеты.
— Какие кретины! — не удержался Глеб. — Чем ты людей вооружил?
— Чем сам, — сжимал Слон в руках автомат.
— А пистики откуда взялись?
— Ёп… — дошло до них, у кого они могли быть и применили. — Бабы! Девки…
— Лаз… — выдал Слон.
— Почему не поставил там никого? — возмутился Глеб за это на него.
— Я ж думал…
— Чем?
— …достаточно будет одной мины!
— Против твари? Что за зверюга тут у тебя — и завелась!?
Мужики завелись — женщины их своей пальбой. И сейчас тратили патроны в обойме нещадно.
— Только бы вперёд твари не разобрались одна с другой… — твердил Глеб, как "Отче Наш".
— Самим бы не нарваться, — обескуражил Слон. И был прав. Тут не поспоришь. В пылу борьбы с тварью, женщины запросто могли принять их за кого угодно, а соответственно выстрелить, и чего уж греха таить — подстрелить. Ведь всем известно: от любви до ненависти один шаг. И его сделала на свою погибель тварь.
Пальба прекратилась.
— Патроны закончились, — отметил Глеб, полагаясь на слух.
— Угу, — согласился Слон.
Вот только схватка не прекращалась — тварь ревела, а женщины орали ей в такт, заглушая её собственными воплями.
— Вопрос на засыпку — кто кого?
— Мастодонт… — пожурил Глеб оппонента. — Нашёл время шутить!
— Да у меня подруга боевая! Одно слово — Варвар…а!
— А-а-а… — закричала она.
Он кинулся к ней сломя голову, не взирая на близость тварюги.
— Убью, скотину! Зарежу, зверюгу! На фарш покрошу!
Глеб рванул следом за ним, стараясь прикрывать. Во тьме мелькал инфракрасный луч от целеуказателя. В его свете отразились глаза и не твари, а…
— Люба! — бросился он к подруге, а та шарахнулась от него, бросив тем, что подарил. Удачно для неё, но не для него. — Бля, больно!
