Ознакомительная версия.
— Мне нужны подробности их знакомства! — потребовал я.
Дверь распахнулась. В кабинет вплыли два официанта с подносами. На одном лежал молочный поросенок, запеченный в яблоках, на другом красовались кастрюлька с гарниром и тарелки, которые тут же переместились на стол.
— Я смотрю, тебя любят в этом заведении! — оценил Соломах.
— Что есть, то есть, — согласился я. Когда официанты, сервировав стол, удалились, мы продолжили беседу.
— Насколько я знаю, отца с Городишек познакомил кто-то из своих… Кажется, Кудеяр Грязнухин, но не могу в этом ручаться.
Грязнухин числился в списке близкого окружения Иоланды Городишек.
— И ваш отец клюнул на нее, как щука на блесну?
— Не то слово. Он очумел! Носился с Городишек, точно с брильянтовым ожерельем! Сопровождал на все презентации и светские рауты. Везде был с ней!
— И как на это реагировала ваша мать? — спросил я, отрезая кусок мяса и отправляя его в рот.
— Маме отец наплел, что Городишек нужна ему для сопровождения. Может, она что и подозревала, но виду не показывала. Явных поводов отец не давал. Он встречался с Городишек только при большом стечении народа. О тайных свиданиях никто ничего не знал.
Тайные свидания!.. Неужели я наконец нашел скрытного любовника Городишек?.. Впрочем, от этой мысли пришлось отказаться сразу: внешность человека, с которым я столкнулся в казино, когда вызволял Химеру, совсем не соответствовала описанию таинственного ухажера Городишек.
— И ваша мать все узнала? — спросил я.
— Нет. Она до последнего дня ни о чем не подозревала. Но проблема как раз из-за этого и возникла. Городишек позвонила мне и сообщила об их отношениях с отцом. Почему не сказала напрямую все отцу, я не знаю. Версия номер один: отец много рассказывал ей обо мне, она рассчитывала, что я не стану ничего передавать матери, не поговорив с ним. Таким образом, она совершила предварительный выстрел, показав серьезность своих намерений.
— Какой выстрел? — не понял я.
— Городишек потребовала с отца деньги. Много денег… За молчание.
— Она шантажировала вашего отца?
— Именно так все и было. Отец выплатил указанную сумму, порвал с ней, но вскоре ему по почте пришли фотографии. Весьма откровенные… Затем появилась кассета с порносъемкой… Отец думал, что откупился, но, как оказал ось, зря надеялся. Городишек потребовала ежемесячных выплат.
— Если не секрет, какова была сумма?
— Пять тысяч. Каждый месяц.
Я достал записную книжку, нашел страницу, на которую переписал строчки из записки, найденной у Иннокентия Волокитова, и обнаружил, что такая цифра имелась. Она стояла против слова «Россомаха»… «Соломах» и «Россомаха» — есть вполне определенное созвучие! Если моя догадка верна, то и в остальных кличках зашифрованы любовники Городишек, которых также доили… Но почему список хранился у Волокитова?
— Ваш отец случайно не увлекался яхтингом?
— Да, конечно. Он был заядлым яхтсменом. Нам принадлежала красавица под именем «Паллада»! — подтвердил Соломах.
— Вы состояли в каком-нибудь клубе?
— Яхт-клуб «Флибустьер».
Попадание в десятку! Осталось вычислить оставшихся семь дойных коров Городишек, и если они все состояли в клубе «Флибустьер», то тогда связь предельно ясна. И вина Иннокентия Волокитова доказана!
Встречу можно было считать продуктивной! Все, что хотел, я услышал. Однако Соломах внезапно сам проявил инициативу:
— В тот день, когда убили отца, меня дома не было. Мать отправилась в Анталию. Прислуга взяла выходной. Безлюдностью убийца и воспользовался. Да, еще он перерыл все комнаты. Полный обыск!
Полезная пища для размышлений… Кивнув, дал понять Соломаху, что принял факты к сведению, и вернулся к своему куску мяса.
Утро вторника началось с визита. Не успел я открыть глаза и выбраться из-под одеяла, как дверной звонок истошно завопил, призывая привратника. В роли последнего опять выступал я: Кубинец продолжал дуться за испорченный катер, он был пока не в курсе замечательного предложения Вани Дубай. Честно говоря, я и сам засомневался в том, что Дубай вспомнил об обещанных ремонтниках, поскольку в назначенное время они не появились…
Наспех одевшись, сбежал на первый этаж. Взглянуть в глазок как-то позабыл и открыл дверь сразу.
На крыльце стоял знакомый старикан фермер, поставлявший мне различные травки, корешки, а изредка и зерно, которое я тоже использовал в пивной рецептуре.
— Я обещал вам… — виновато забубнил старикан.
— Починились? — усмехнулся я.
— Слава Господу, починился. Да новая беда подстерегла… — вздохнул старик.
— Давайте тогда занесем все, что вы привезли, а потом поговорим за кружечкой пива, — предложил я, намекая на то, что обсуждать серьезные темы несолидно как-то.
Старик притаранил три мешка вереска и два мешка болотного мха — для ирландского красного. (Несколько недель назад я произвел гениальное открытие, сообразив, что ирландский мох, традиционно использующийся для варки ирландского красного, мало чем отличается от родного ингерманландского.)
Вдвоем мы перенесли мешки в Хмельной, установили их в самом сухом углу, который я часто использую в качестве хранилища для впитывающих влагу ингредиентов, и уселись в дегустационном кабинете подвала. Тут содержались все мои материалы и каталоги по пивоварению, здесь я создавал новые рецепты и тестировал старые…
Я нацедил из бочки два бокала пива. Один предложил старику, осторожно примостившемуся на потертом диване, в старом офисе служившем для посетителей.
— Ну-с, и что у нас случилось? — ласково поинтересовался я.
— Да и говорить не о чем! — обреченно махнул рукой старик.
Но изнутри его явно что-то глодало.
— Рассказывайте, — настоял я. — Может, смогу чем помочь.
— Я фермерским делом давно занимаюсь… Есть у меня сосед, с которым долгое время мы были в отличных отношениях. В гости друг к другу ходили, водочку часто хлестали, да и пивком, что ты дарил, угощались, — начал старик. — Когда-то сосед этот попал в тяжелое положение. Он медленно, но верно разорялся. Чтобы спасти бизнес, продал мне часть своего хозяйства. В частности, конюшню с лошадьми. Там имелись уникальные животные! И очень дорогие. А он отдал все за бесценок. Впрочем, тех денег ему хватило, чтобы выйти из кризиса… Ну вот, видно, с тех пор сосед камешек за пазухой-то и затаил! Так часто бывает: тот, кто помог тебе в тяжелом положении, потом становится противен, поскольку одним своим видом напоминает о жизненной неудаче. Мы, правда, продолжали общаться, и несколько лет он ничем не выдавал своих истинных чувств…
Ознакомительная версия.
