Пора расставить все точки над «i».
Пора получить ответы на все вопросы.
И будь что будет.
Как-то сразу стало легко и просто, Данила успокоился. Он принял решение, теперь только действовать, обратной дороги нет.
– Гурбан, ты предатель и сволочь. – Слова сами сорвались с языка. Данила улыбнулся – почти так же ласково, как умел командир. При этом он не выпускал из виду Шамардина. Малейшее движение – и ренегату гарантирована мучительная смерть: ранение в живот – то, что надо для этой сволочи.
И вновь Данилу ждал облом. Гурбан не оправдывался, не просил не делать глупостей. Он демонстративно смотрел мимо, будто Дан для него пустое место.
Спасибо Ашоту, тот подключился к забаве – поднял автомат и навел на командира. И спросил дрогнувшим от негодования голосом:
– Как ты мог связаться с Шамардиным?! Ведь из-за него погибли Ксю и Митрич! Как ты мог, а?!
Мариша встала рядом с толстяком, положила руку ему на плечо – мол, крепись, Ашотик. Потом она подобрала оружие и метнулась к электрощиту, с которого открывались ворота, ведущие в острог. Молодец, верно сообразила. В шлюзе им делать нечего, разберутся с врагами московского народа и двинут на поклон к Тихонову, объяснят что почем, их, конечно, амнистируют и…
Дан едва не скомандовал Ашоту заводить бульдозер. Вот было бы смеху, ведь колес у «Кировца» считай не осталось. Так и хотелось крикнуть: «Мариша, лезь в кабину, мы уезжаем, Шамардин – заложник!» А ведь это проблема. Оставить тут усилитель было бы настоящим преступлением. Нужна тачка. И нужно вытащить прибор из кабины.
– Ты и ты, – Данила кивнул двум шамардинцам, – лезьте в кабину и вытащите большой стальной ящик. И осторожней, ронять нельзя. Остальные – оружие на пол! Или вашему боссу хана!
Легкий кивок Шамардина заставил бойцов повиноваться.
– Вот и чудненько, вот и замечательно… – прокомментировал он действия парочки, побагровевшей от натуги.
Опустив прибор на бетон, шамардинцы чуть ли не высунули языки, так тяжко им дышалось.
А что там Мариша? У нее какая-то заминка. Зато Ашот не сводит ствола с Гурбана, это хорошо. Взять бы на прицел и Маркуса – тот еще типчик, опасный, опытный, – но рук не хватает.
– Эй, Шамардин, а ты чего такой расслабленный? Давай-ка руки вверх.
Кажется, Дану таки удалось сломать невозмутимость бывшего советника – тот побагровел и надулся, как индюк:
– Молодой человек, вы совершаете большую ошибку. Просто огромную ошибку!
– Да пошел ты… – лениво сцедил сквозь зубы Дан.
Ашот одобрительно хохотнул – мол, так его, пусть знает, кто тут главный.
Все так же глядя мимо Дана, заговорил Гурбан. Просто смешной была попытка командира уверить Дана в том, что его поступок ставит под угрозу судьбу большой операции по предотвращению войны. Так Данила ему и поверил после всего случившегося. Держи карман шире, товарищ командир. Ведь ты наверняка товарищ, да?
– Ребятки, вы не всё знаете… – завершил свою речь Гурбан.
Дан с радостью завалил бы предателя, но тогда шамардинцы откроют огонь. А умирать сейчас преступно, ведь надо доставить усилитель Тихонову, чтобы тот создал все условия для дальнейшей работы отца.
– Да-да-да, мы такие глупые, мы ничего не знаем. – Данила шагнул к Шамардину и приставил ствол к его виску.
Пожалуй, зря он это сделал. Дана буквально смело с ног, сшибло неведомой силой, подкравшейся сзади. Удар был столь силен, что перехватило дыхание. Бетон отнюдь не ласково принял тело доставщика – не перинка, на которую можно с разбега прыгнуть. Хорошенько его приложило о твердое черепом – аж фейерверк в глазах вспыхнул.
Не глядя, Дан ударил напавшего локтем в лицо, враз утихомирив. Коварным противником, кстати, оказался полковник Самара. Вот сволочь! Дан всегда знал, что перебежчику доверять нельзя. Что ж, теперь можно без угрызений совести за все с ним рассчитаться.
– Ах ты ублюдок!
Данила рано отпраздновал победу – Самара вырвал у него из рук автомат, но и сам не смог удержать оружие, «калаш» заскользил по полу.
Понимая, что все пропало, инициатива утеряна, Ашот с Маришей не сдержат напор предателей, Дан полностью отдался ненависти – хоть одну тварь он уничтожит. И ударил полковника в лицо.
– Стоять! – услышал крик Гурбана. – Не трогать! Пусть пацан пар выпустит!
Это было обидно – его благородное негодование назвали паром.
Кулак Самары врезался в скулу. На миг показалось, что челюсть сломана, пора выплевывать зубы, но нет, обошлось. Дан врезал полковнику в нос – брызнуло алым. Но Самара словно не чувствовал боли – голова его откинулась назад и тотчас вернулась в исходное положение. Глаза при этом у ленинградца были спокойными, как у снулой рыбы. Ни намека на эмоции, кристальная сосредоточенность. Это заставило Дана взять себя в руки. И все же он пропустил удар – на сей раз в корпус, гематома останется. Ответный хук по ребрам едва не вышиб дух из полковника – Дан забыл, что Самаре и так уже досталось. Не велика честь – добивать раненого.
– Может, хватит, Олежка? – Он хотел предложить перемирие, но прозвучало как-то слишком оскорбительно. Наверное, поэтому Самара двинул Дана коленом в пах.
Мир ухнул в бездну, состоящую из боли.
Мир вокруг корчился вместе с Даном, миру не хватало воздуха и слов, чтобы сказать подлому полковнику все, что тот заслужил услышать. И потому Дан использовал последний шанс для мести – он включился. И без труда погасил боль. И врезал Самаре туда же тем же местом.
На этом заряд Дана иссяк, он вновь стал как все, только навалилась тошнота, как это бывает после включения. Зато полковник испытал муки ада, как бы ему не остаться без потомства. Впрочем, Даниле лучше побеспокоиться о своих наследниках…
И вот тут он увидел двоих, которых здесь и сейчас – да и в ином месте, потом – не ожидал уже встретить никогда. Потому что мертвецы не умеют ходить, и уж тем более не могут выглядеть такими здоровыми, улыбчивыми. И к мертвецам не бегут, бросив автомат и раскинув руки.
Бежал Ашот. И вопил что было мо́чи:
– Круглик, ты жива! Круглик, я тебя люблю!
Да-да, по шлюзу двигались двое, очень напоминавшие Митрича и Ксю. Стопроцентной уверенности, что это они, у Дана не было, ведь блондинка и вертолетчик погибли, сгорели в мастерской. Дан с Ашотом еще надрались по этому поводу. Или же Тихонов владел неподтвержденными сведениями? Тихонов… Это он рассказал про диверсию… В мозгу Дана опять каша, воскрешение парочки никак не укладывается в стройную картину происходящего, которую он нарисовал, прежде чем взбунтоваться против командира.
Ашот подбежал к Ксю, обнял ее, смачно чмокнул в щеку, впился в губы, в шею… Эдак они прям на полу шлюза ласкаться начнут…
