Ознакомительная версия.
Пить хотелось. Но я терпел, набирался злости, невидимое препятствие наполняло меня злобой, я пытался продавиться через эту злобу и ускорял шаги. Стал замечать, что кроме того, что не пускает вперед, так еще и вбок заворачивает, к трубе. Причем из-за этого притяжения я кривился, нагрузка на левую ногу возрастала, так что я даже вопреки собственным правилам перевесил карабин с левого плеча на правое.
Услышал шаги. Алиса торопливо догоняла. Видимо, в ее костюме тоже присутствовали металлические детали, потому что ее тоже тянуло к трубе, во всяком случае, шагала она криво, виляла, словно пьяных вишен облопалась.
— Погоди, — попросила Алиса.
Я остановился. Алиса привалилась к стене, дышала тяжело, на носу вздрагивала капля пота.
— Погоди… Сюда подойди.
— Зачем?
— Надо.
Я вернулся к Алисе, отметив, что возвращаться назад гораздо легче, как с невысокой горки сбегаешь, да еще и в спину тебя точно подталкивают.
— Что?
Алиса указала пальцем.
Внутренняя труба не лежала на полу туннеля, а располагалась на толстых железных фермах, так что между полом и нижней частью трубы возникало пустое пространство.
— Там, — Алиса указала в эту самую пустоту.
— Что там? — спросил я.
— Левые слезы. Правые по эту сторону. А левые там. Это очень полезные… Можно из них делать… заряды для мазера. Или электростанцию маленькую, я рассказывала. Надо собрать…
— Кто электростанцию-то делать будет? — ухмыльнулся я. — Никого не осталось…
— Все равно. Обменять можно. Они ценятся…
Ценятся. Электростанция. Полезные вещи. Я подумал немножко и пришел к выводу, что не стоит пренебрегать ценными вещами. Кто его знает, может, домой вернуться получится. Потом на самом деле на что-нибудь обменяю.
На невесту.
— Как их доставать? — спросил я.
— Надо лезть.
— Я не полезу…
Алиса опустилась на живот и поползла под трубу. Исчезла. Я ждал. Меня тоже влекло к трубе, железа много, наверное, на самом деле эта труба что-то стягивает.
— Эй, — позвал я. — Ты скоро?
Алиса не появлялась. Я опустился на колени. Под трубой было темно. Мрак. Алисы не видно.
— Ну? — позвал я. — Ползешь?
Алиса не ползла. Вообще не показывалась. Это мне уже перестало нравиться. Одно дело битва лицом к лицу, другое — в узком пространстве.
— Сейчас стрельну, — сказал я. — Если ты не вылезешь, я буду стрелять!
— Да не дергайся, — отозвалась Алиса. — Головой ударилась, потерялась. Смотри зато.
Алиса протянула ладонь. Левые слезы на самом деле были похожи на слезы. Вытянутые железные шарики. Много.
— Держи, — она ссыпала мне в руку слезы. — Они вроде как удачу приносят.
— Удачу?
— Ага. А перед грозой жужжат. Можно ожерелье сделать.
— Зачем мне ожерелье?
— Не тебе, балда, а твоей рыбоедихе. Подружке то есть. Ожерелье ей свяжешь. Она у тебя в Рыбинске сразу самая красивая станет. Будете сидеть где-нибудь в болоте, бычков трескать да радоваться. Хорошо?
Я не ответил. Спрятал слезы в карман.
— Да… — грустно сказала Алиса. — А я не знаю даже, что мне делать…
— Ничего. Выберемся на поверхность, найдешь людей с соседнего убежища. Да все в порядке будет. Нам идти надо.
Мы продолжили путь. Заболела шея. Оттого, что я пытался продвинуть вперед голову. И ноги. Мышцы на бедрах заболели, заныли, причем как-то все, а не только мелкие. Мне казалось, что я не просто шел, а толкал перед собой здоровенный металлический шар. И чем дальше я толкал этот самый шар, тем тяжелее он становился.
Но я упрямился. Продавливался и продавливался. Когда вытягивал руки вперед, пальцы не встречали никакого препятствия. Но стоило сделать шаг, как я это препятствие начинал чувствовать. Шагал как сквозь землю.
Алиса что-то хрипела у меня за спиной. Я начинал подумывать о возвращении. Вернемся, закроемся в одной из комнат, переждем. Как-нибудь…
— Вернуться не получится, — Алиса перехватила мои мысли. — я тебя предупреждала…
— Почему не получится?
Я остановился и тут же почувствовал, как меня начинает сдвигать обратно.
— Не получится, — выдохнула Алиса. — Это… В этом увязаешь. Пройти можно только в одну сторону… Если мы назад отправимся, будет все то же самое… Последние силы потратим…
— Значит, мы пройдем здесь, — сказал я. — Прямо.
Я навалился посильнее. Интересно, можно так прорваться через два километра?
Через километр.
Через километр я почти не мог дышать. Воздуха почти не осталось, он выдавился. Я чувствовал, как начал распухать левый локоть. Горло болело, несколько зубов заметно покачивались. Даже язык болел.
— Надо отдохнуть, — сказал я. — Немного…
Лопатки отрывались от мяса. Позвоночник хрустел и сворачивался. Я сел. Прислонился спиной к внешней стене туннеля. Стал смотреть на трубу. От нее исходило тепло, не такое, какое растекается от костра или от солнца, другое. Непонятное. Покой. Толстая труба излучала покой.
— Нельзя долго сидеть, я тебе говорила, — сказала Алиса. — Можно заснуть и не проснуться…
Я кивнул. Можно заснуть и не проснуться от счастья.
Я стал дышать, следовало продышаться.
Рядом дышала Алиса.
— Слушай, Алиса, а вот там у вас дверь с кнопками… — я кивнул назад. — Та, тяжелая…
— Бронедверь.
— Ну да. Ее ведь кто хочет открыть не может, да?
— Точно, — зевнула Алиса. — Там шифр. Сначала мы карточки придумали, такие электронные, провел — замок и открылся. Но потом поняли, что это неудобно. А вдруг кто-нибудь карточку потеряет, тогда что? Может посторонний пробраться. Поэтому код. Каждый помнит код, а сам код раз в неделю меняют… Ты что хочешь сказать?
Я еще подышал. Звенеть в ушах стало потише.
— Ты что хочешь сказать, а?
— Я хочу сказать, что все понятно.
Алиса плюнула.
— Этого не может быть, — пробормотала Алиса.
— По-другому никак Кто-то из ваших. Вряд ли в вентиляцию снаружи можно проникнуть. Ваш. Ты говорила тут китайское бешенство…
— Не знаю. Возможно, это…
— Что?
— Да ничего…
Алиса выдохнула.
— А еще кто-нибудь тут есть? — спросил я. — В Нижнем Метро?
— Есть еще несколько станций, и на севере и на юге, я же говорила. Но мы с ними мало общались…
— Ясно.
— Что тебе ясно?
— Ничего не ясно, вот что! Ясно, что детей сперли… Раньше про такое не слышала?
Алиса не ответила.
— Раньше такое случалось?
— Случалось. Про Крысолова знаешь?
Я слыхал про разных Крысоловов, они по-разному безобразничали и людям добрым вредили, Алиса рассказывала:
Ознакомительная версия.
