тогда молодой была. Замуж недавно вышла, — Прасковья горько вздохнула, видимо, вспоминая своё прошлое. — Мужа моего убили, а меня в плен угнали. Тяжёлая меня судьба ждала, но в тот день Род благословил меня, и на невольничий рынок пришёл ваш батюшка. И выкупил меня. С тех пор я и живу в усадьбе.
— Понятно, — кивнул я, переваривая услышанное. — А Егор Каземирович как тут оказался?
— За него тоже Дмитрий Петрович вступился. Но деталей я не знаю, — ответила Прасковья, и непроизвольно глянула в сторону кухни.
Мне было неудобно отвлекать её разговорами, когда столько работы, однако, любопытство оказалось сильнее.
— А Матрёна с Кузьмой как тут оказались? Для чего их пригласили?
— Тут всё просто, — с улыбкой ответила Прасковья. — Кузьму позвали, чтобы помогал постаревшему конюху. Давно это было. Кузьма тогда пацаном был. Семья у него была многодетная, вот и отпустили мальчишку. Теперь уже старый конюх умер, а Кузьма тут служит. А Матрёна… Матрёну позвали помогать вашей матушке Марии Ивановне, когда вас в кадетское училище учиться отправили. Компанию барыне она составляла на прогулках, да вечерами книги вслух читала, развлекала вашу матушку. А днём с вашими братом и сестричкой играла.
Взгляд Прасковьи на недоделанные дела стал уже более явным, и я сказал:
— Ладно, иди, я сам поем и посуду потом отнесу на кухню.
— Да я сама, не надо, — начала было кухарка.
Но я оборвал её:
— Ничего, не переломлюсь!
И помахал рукой, мол, можешь идти.
В халате, конечно, за столом сидеть было неудобно, тем более что халат так и норовил распахнуться.
И тут вдруг меня накрыло: если я подрос и раздался в плечах, то не получится ли так, что вся моя одежда стала мне мала? И в чём я тогда завтра гостей встречать буду?
Я чуть было не сорвался из-за стола, чтобы сбегать проверить свой гардероб.
Но потом решил: а и пофиг! Я и так красавчик! В любом виде! А кому не нравится, тех не держу!
Понятно, что в свой день рождения в халате к гостям я не выйду — я не настолько пофигист. Но и сильно загоняться на эту тему я тоже не буду.
Дохлебав солянку с куском ароматного свежеиспечённого хлеба, я отнёс тарелки на кухню и пошёл наверх.
Сначала хотел поискать Мо Сяня. Но потом решил в первую очередь всё-таки одеться. А заодно и разобраться со своим гардеробом.
Вот с этими мыслями я поднимался на второй этаж. И когда уже поднялся, в голове всплыла история Прасковьи — был род, и нет его, уничтожили. Ладно, там турки, а на нас зубы точат Волковы. И судя по сегодняшнему нападению, нападения были подготовленные, и отряд уже побольше — в прошлый раз с чёрным колдуном всего трое людей было. А сегодня уже двенадцать человек.
И что странно, приставы не появились! В отличие от ситуации с Фомой Сергеичем или на заводе.
Если с заводом ещё как-то можно понять — многоуровневый демонический зверь, опасность, необходимость защитного поля и всё такое. То в случае браконьерства вообще никто не пострадал, кроме собственно зверя. Но и там, и там приставы появились махом.
А вот Волковы уже третий раз нападают. Или даже в четвёртый, если считать за нападение их выходку на день величания Рода. Тут ведь явно не только права нарушаются, но и вообще угроза жизни есть! Но ни разу я приставов не видел. Почему?
Или всё, что связано с высокоуровневыми демоническими зверями приставы отслеживают, а вот когда существует угроза истребления кланов, приставов это не интересует?
Или тут есть что-то ещё, чего я пока не знаю?
Надо бы мне побыстрее выяснить! А пока нужно подготовиться к следующему нападению — в том, что оно будет, я не сомневался ни минуты.
В общем, я пошёл в кабинет, и сел в позу для медитации.
Тело-то у меня изменилось. А вот навык работы с красным мечом нужно отточить получше. Потому как вот такое многолюдное мероприятие, как день рождения, на который приглашено триста человек — это очень хорошая возможность убить меня.
Так что, сейчас культивация, а завтра полная боевая готовность! И так, чтобы никто об этом не догадался…
А что? Развлечёмся с парнями по-взрослому! Чего мелочиться-то!
Вдыхаю воздух, погружаюсь в себя и следую вслед за потоком ци по своим меридианам.
Прогнав несколько раз ци по организму, я направляю её в руку и призываю меч.
Мой красный клинок, состоящий из моей ци, тут же отзывается и вырастает прямо из руки.
Удерживая меч, я продолжаю гонять ци по меридианам. И при этом прокручиваю в голове те движения, которые показывал мне Мо Сянь во время сегодняшней тренировки.
Причём, прокручиваю я не только те движения, которые Мо Сянь показывал мне, но и пытаюсь мысленно восстановить то, как двигался сам Мо Сянь.
И не просто восстановить!
Я мысленно воссоздаю двойника Мо Сяня, и вступаю с ним в бой. И в то же время как бы со стороны наблюдаю за схваткой. Причём, наблюдаю не только за движениями — в какой-то момент я понимаю, что дышит Мо Сянь не беспорядочно. На каждое раскрывающееся движение или замах он делает вдох. А на всякое рубящее или колющее — резкий выдох.
Да и сами движения не хаотичные — хорошо прослеживаются определённые связки выпадов, шагов и поворотов.
Естественно, я тут же несколько раз мысленно прокрутил эти связки, стараясь прочувствовать каждое движение так, как будто я двигался в реальности.
Потом я начинаю понимать, что и движение ци тоже подчинено битве.
И тут до меня доходит: кроме техники движений в схватке важна техника дыхания. Всё должно быть взаимосвязано: тело и дыхание, ци и воля — как то, что свяжет всё вместе, и с помощью намерения запустит движение.
Как только в свой мысленный «бой с тенью» я добавил дыхание и движение ци, ощущения стали ещё более реальными. Я даже боль чувствовал, когда «пропускал» удар.
Не знаю в какой момент, но я решил посмотреть, что будет, если объединить советы Мо Сяня и деда Радима. И не только советы, но и приёмы!
Сразу же движения стали более текучими, а удары — более точными и сильными.
Эта мысль мне показалась интересной, и я решил как-нибудь попробовать в реальности соединить техники фехтования и те приёмы или
