позицию. Буквально через секунду после начала поединка противник сделал уже знакомое Риордану движение клинком. В прошлый раз точно такой же удар от Войтана сломал ему шпагу. Риордан сумел уйти от сшибки, но Обрайт молниеносно выполнил укол с подшагом и повел в счете.
Поединщик Фоллса фехтовал со скоростью ветра и казалось предвидел все действия соперника. Первый раз Риордану удалось свести вничью их схватку на счете три-ноль в пользу Обрайта. Если бы у них был судья, возможно, он отдал бы кому-то приоритет, но так им пришлось засчитать обоюдный укол.
Было еще по-утреннему свежо, но через несколько минут боя Риордан взмок так, что на его белой рубашке появились мокрые пятна. Счет к тому времени был шесть-два в пользу Обрайта, а еще два боя они признали, как ничьи. Следующие схватку Риордан выиграл легированием, чем заслужил похвалу противника. Дальше они вновь одновременно коснулись друг друга оружием. Риордан в области живота, а Обрайт задел ему кисть. В финальной дуэли поединщик Фоллса выиграл рубящим ударом в плечо. Риордан поздравил соперника, и они пожали друг другу руки. Удивительно, но у Обрайта даже не сбилось дыхание. В отличие от Риордана, у которого пылали щеки, а сердце просто рвалось из груди.
— Сколько ты уже занимаешься? — Спросил он, переводя дух.
— Десятый год. А ты молодец.
В этот момент из-за угла высунулась физиономия дюжего оружейника.
— Семь-три и еще три ничьих, — сообщил ему Обрайт.
Лицо того расплылось в плотоядной улыбке.
— Вот это да! Я принимал ставки. Многие попали на недельное жалование, — похвалился оружейник, забрал из рук Обрайта клинки и тут же исчез.
Через минуту двор опять наполнился людьми. Риордан и Обрайт накинули на плечи теплую одежду и зашагали в направлении замка. Но люди не спешили вернуться с своим делам. Только что завершившаяся дуэль будоражила умы.
— Я не пойму. Он ведь даже не в резерве, так? И он берет три боя у Обрайта и еще три сводит в ничью. Как же тогда фехтует их основа? Значит, их поединщики не так уж и плохи, — горячился за спиной Риордана один из слуг.
— Прекрати паниковать, — отвечал ему другой. — Этот парень считается в Овергоре элитой. Одним из лучших. А его вчистую разнес наш резервист. Что тебе еще нужно? Голубая сталь сметет их с Парапета.
— Все равно мне теперь как-то тревожно.
Обрайт дружеским жестом пихнул товарища в плечо.
— Эх, задали мы задачку нашей дворне.
— Тебе легко говорить. Не ты проиграл три к семи, — проворчал Риордан.
В Охарде, как и в любом подобном здании существовало немало запасных выходов и калиток. Потому что негоже таскать через главный вход воду или выливать оттуда помои. Да мало ли может возникнуть дел, когда человек не хочет привлекать с себе излишнего внимания! Едва они приблизились к замку, как одна из таких дверей распахнулась, и им навстречу вышел человек. Он был в длинном плаще с небрежно наброшенным на лоб капюшоном, но Риордан узнал его сразу. Это был Кантор — Мастер войны королевства Фоллс. Он жестом остановил приятелей, головы которых немедленно склонились перед вельможей.
— Вы в столовую?
— Все верно, Мастер, — ответил Обрайт.
— Отставить. Сейчас принимает пищу первый состав, а потом приступит второй. Так что у вас есть еще час. Кроме того, вам неплохо было бы принять душ, потому что от вас разит, как от коней. Если последуете моему совету, я составлю вам компанию за завтраком. Через окно я видел все ваши схватки с первой до последней. И думаю, что тут есть о чем поговорить.
Когда они отошли от Кантора, Обрайт сокрушенно вдохнул.
— Вляпались.
— С чего бы?
— Вот увидишь, мне достанется. Ладно. Где столовая, ты знаешь. Встречаемся там через час.
Они втроем сидели в пустой комнате за накрытым столом. Слуги, как тени молча подносили им тарелки и напитки. Кантор отказался от еды, а лишь неторопливо прихлебывал из высокого стакана мутный настой, кувшин которого принес с собой.
— Ты, — Мастер войны указал стаканом на Обрайта. — Бился, как пижон. С чувством превосходства. Да, на твой стороне выучка и опыт. Первые три дуэли ты выиграл без шансов для противника. Из следующих трех было две ничьих. Это тебя задело, и ты ускорился, а также стал больше работать на ногах. Вновь победил. Дальше дважды выиграл твой противник. Потом начался маятник. Одну победу берешь ты, одну соперник.
— У него неплохие руки, — вставил Обрайт.
— Без тебя знаю, — отрезал Кантор, впрочем, без злобы в голосе. — Дело в другом. Ты не видишь закономерностей в ходе вашей дуэли?
— Ну, с каждой схваткой он работал все лучше и лучше, — неуверенно ответил Обрайт.
— Конечно же! — Воскликнул Кантор. — А почему? Явно не за счет превосходства в выносливости, потому что он устал больше тебя.
— Ну, он типа подстроился.
— Подстроился, — процедил Кантор сквозь зубы. — Разумеется. Он анализировал твою технику и постоянно искал контрприемы. Это называется боевым мышлением. А ты, едва схлопочешь очередную оплеуху в виде поражения, менял тактику. А должен был реагировать раньше. Видишь, что противник тебя изучает, отбрасываешь шаблоны и начинаешь фехтовать так, чтобы его запутать. Результат — противник не может подобрать к тебе ключик и оказывается морально надломлен. Но ничего подобного я не заметил.
— Виноват, Мастер войны, — потупив взгляд прошептал Обрайт.
— Пусть это станет для тебя уроком. Чтобы я больше не видел от тебя подобного пижонства. В нашем ремесле это означает смерть. Теперь ты, — Кантор перевел взгляд на Риордана.
Тот уплетал кашу, с любопытством слушая разговор поединщика и наставника Академии Фоллса, но едва не поперхнулся от обращения Кантора. Машинально облизал ложку и отставил в сторону тарелку. Кантор наблюдал за ним с легкой улыбкой.
— Сколько раз ты фехтовал против легкой сабли?
— Только один, — смущенно ответил Риордан, но осекся, увидев, как мгновенно покраснели щеки Обрайта.
— Запомни навсегда! Если шпага встречается с саблей, то шпага должна оказаться выше. Это условие выживания. Начинаются отбивки и работа рук. Сумеешь загнать саблю на замах, ищи острием предплечье. Или готовься к проникающему выпаду в область живота. Понял?
Риордан замер с открытым ртом. Так все просто? Но потом понял, что именно так он и пытался работать в поздних схватках с Обрайтом, но делал это неосознанно.
— Спасибо, Мастер.
— Ты, кажется, хочешь о чем-то спросить?
Риордан замялся.
— Право мне даже неудобно об этом говорить. Но все же! Я не пойму, почему вы мне помогаете?
Кантор поднялся с места.
— Это незначительная услуга. Любой инструктор рассказал бы тебе тоже самое. Считай это дружеским жестом.
