не терпит отлагательств? — Спросил он.
— Да.
— Я не возражаю. Но тебе придется отпроситься еще у владыки Алгерда.
— Хорошо. Я увижусь с ним немедленно. Еще с кем-то нужно говорить?
* * *
— Нет. Ты нужен был нам, а не королевскому двору. Ты хочешь уехать сегодня?
— Да. Немедленно.
— Хорошо, — Кантор вновь поднялся с места. — Ступай к себе. Тебя позовут к владыке.
Риордан прошел пятьдесят шагов до лестницы на второй этаж. Стража провожала его взглядами, в которых читалось любопытство. В своих апартаментах он упаковал свой чемодан, сел на кровать, положил ладони на колени и оставался в этой позе, пока за ним не пришел слуга.
Сегодня на отце Алгерда была новая мантия. То же золото на зеленом, только теперь на ней было вышито Солнце, а не звезды. Лицо священника показалось Риордану усталым, будто он не ложился спать, а провел ночь за чтением каких-нибудь книг.
— Мне передали, что ты просил аудиенции? — Спросил владыка после формальных приветствий.
— Да, ваше святейшество. Мне срочно нужно в Овергор. И если мое присутствие здесь не жизненно необходимо, я покорно прошу меня отпустить. Связь Охарда со столицей мы обеспечим.
Отец Алгерд нахмурился. Его хищное лицо стало еще более жестким.
— Признаться, ты нарушаешь мои планы. Я хотел еще о многом с тобой побеседовать.
— Я понимаю, ваше святейшество. Не сочтите это за дерзость, но в данный момент я не готов примкнуть к Голубой стали. Об этом я прямо сказал Кантору. Удерживать здесь меня против моей воли вы можете. Но при этом я не стану лучше относиться к Фоллсу. И это, в свою очередь, еще меньше отвечает вашим планам.
Владыка Алгерд усмехнулся.
— Мне нравится, как работает твой мозг. Кантор сообщил мне о вашем разговоре. Так что я понимаю, какое дело зовет тебя в Овергор. Препятствовать тебе я не стану. Но прежде чем мы простимся, присядь на этот стул и выслушай, что я тебе скажу.
Риордан выполнил его приказ и замер, готовый внимать.
— Ты проиграл Обрайту. Что же, это хорошо для нас. Теперь наши люди понимают, что легенды о тебе раздуты неимоверно. Но вот чего не понимает Овергор. Им попал в руки человек с необычной судьбой. Не столь важно, как ты фехтуешь, гораздо важнее то, что о тебе судачит народ. Вокруг тебя можно было выстроить новую десятку. Заряженную на победу предельным боевым настроем. Потому что их поведет в бой человек, отмеченный молнией. Люди бы преклонялись перед вами. Их надежды, их энергия вливалась бы в вас полноводной рекой. И как же трудно было бы остановить на Парапете таких бойцов! Но что делает Овергор? В рядах их поединщиков тебе не нашлось места. А все потому, что Овергор богат и расточительно относится к любым ресурсам, в том числе и к таким. Он раздираем интригами. Биккарт не посмел поставить все на молнию, и я не виню его в этом. Ему слишком часто приходится вертеть головой по сторонам. Для Овергора хорошо, что у вас есть Накнийр. Он прибрал тебя к рукам из соображений государственной безопасности. Не отпустил тебя в Школу, потому что в данной ситуации это стало бы глупостью. Тебя истратили бы попусту, и визир отлично это понимает. Но могущество Накнийра не безгранично. Ты не вписываешься в его систему ровно по той же причине, как не смог вписаться в Школу. Тебя нельзя никуда встроить. Систему нужно перестраивать под такого как ты. Овергор на это не пойдет никогда. А значит, ты пройдешь мимо своей судьбы. Понимаешь? У каждого есть судьба. У тебя тоже. Уверен, что ты ее осознаешь. В Овергоре ты растратишь свою жизнь без всякого смысла. У нас обретешь славу и бессмертие. Пока ты не готов к решению, и я прошу сейчас ничего мне не отвечать. Закончи свои дела. Я буду взывать к Энергии и Солнцу, чтобы тебе сопутствовала удача. Дальше, если останешься жив, хорошенько пораскинь мозгами. Они у тебя неплохо действуют. Подумай, где ты сможешь с гарантией обрести величие. Фоллс будет ждать тебя, Риордан. И я верю, что ты придешь. А теперь прощай. Увидимся около Парапета, ведь ты там наверняка будешь.
— Прощайте, ваше святейшество.
Риордан не стал разубеждать владыку, что его надежды беспочвенны. Но слова Алгерда оставили в его груди щемящую тяжесть. Первосвященник был абсолютно прав в главном — он, Риордан, без всякого толку растрачивает свою жизнь. Ему не стать новым Накнийром или даже Магатом, у него просто нет к этому способностей. А значит, он находится не в том месте. И с этим предстояло что-то сделать.
Волоча свой новый чемодан, он спустился во двор замка. Повсюду сновали слуги, Охард оживал после ночи и готовился ко дню, полному забот. Сегодня был день первой десятки Голубой стали. Воины наверняка станут тренироваться перед битвой, а остальные — глазеть на бойцов и заключать ставки.
Около ворот он наткнулся на Эверта, который досматривал новые грузы, что привезли в Охард возчики. Судя по взмыленным быкам-антурам, эту поклажу доставили из далекого Фоллса. Двор наверняка перегнал в пути часть обоза и теперь получал недостающие продукты и прочее нужное для двух недель праздников барахло. Местные продукты не использовались, кроме родниковой воды. Снова соображения безопасности. Вряд ли Овергор в лице его монарха попробует отравить дружину Фоллса, поскольку это несмываемое бесчестье, но всегда могут найтись горячие головы, готовые осуществить нечто подобное самостоятельно.
Лицо у Эверта было почти малиновым, а через белки глаз пролегли красные нити воспаленных сосудов. Похоже, распорядитель замка спал всего пару часов после бала в Глейпине.
— А, Риордан, привет, — рассеянно бросил Эверт и рыкнул на очередного возчика. — Куда прешь, скотина? Фураж разгружается у вторых ворот! Слезай и разворачивай антуров. Дорога ко вторым воротам слева вдоль ограды. Куда собрался? — Это уже относилось к Риордану.
— Домой. Моя миссия здесь завершена.
— Вот как? Удивлен. Впрочем, рад был знакомству.
— Подстава нашей канцелярии находится на лесной развилке в трехстах шагах от Охарда. Через курьера вы всегда сможете с нами связаться.
— Хорошо. Думаю, этого даже не потребуется, — марких отер багровый лоб. — Но что за ночка! А ваши фрейлины! Откуда вы их берете?
— Из разных мест, — улыбнулся Риордан.
— Какие девушки! Меня всегда тянуло к северянкам. По-моему, в течение ночи я трижды сделал предложение руки и сердца. Теперь остается вспомнить, кому именно. Они, насколько я помню, благородного происхождения?
— Верно. Но будьте осторожней. маркиз. Эти хрупкие создания — те еще хищницы, только на свой манер. Они оберут
