стояла высокая блондинка, одетая в длинное серое платье, державшая светящийся матовым светом небольшой камень. Чем ярче он разгорался, тем меньше чувствовалась до этого бывшая невыносимой боль.
— Сейчас вы в безопасности, князь, — довольным голосом произнес мужчина, — Эльза займется вашей ногой. Она у нас опытный целитель.
— А вы? — Скуратов не сводил с него глаз. — Кто вы? Почему?
— Потом, уважаемый князь, потом, — улыбнулся тот и, повернувшись к девушке сказал что-то на французском. Алексей не очень хорошо знал этот язык, но слова «вылечи его» понял. Мужчина вышел, а девушка подошла к кровати, внимательно рассматривая своего пациента.
— Ложитесь, князь, — произнесла она приятным голосом, тоже с акцентом, правда, совсем небольшим.
Скуратов опустил глаза и заскрипел зубами от бессильной ярости. Его нога до колена представляла собой обугленную культю.
— Ногу я вам, конечно, полностью восстановить не смогу, — правильно прочитала его мысли девушка, — но сейчас очень высокий уровень протезирования. Через пару недель будете нормально ходить, — добавила она, — а сейчас ложитесь. Такие манипуляции лучше проводить во сне.
Князь почувствовал, как глаза закрываются, и провалился в глубокий сон без сновидений.
Сказать, что я был удручен и разочарован — значит не сказать ничего. Эта сволочь ушла из-под самого носа. Но куда? Порталы, насколько я знал, — вещь невероятно дорогая и редкая. При создании его необходимо затратить много энергии. Очень много. Поэтому их толком нигде не использовали. Смысл готовить десять дней заклинание портала, чтобы потом переместиться на несколько километров… Да и не помнил, чтобы кто-то обладал именно такой родовой способностью. Но я не так много и знаю в этой области. Что-то читал, что-то объясняли в школе. В Академии об этом ничего не рассказывали. У Охлобыстова надо выяснить!
Мы вернулись в флайер и, взлетев, отправились в поместье. Я провел небольшой блиц-опрос моих спутников, но выяснилось, что и мои японские телохранители, и Виль на этот счет знали не больше меня. А вот Шемякин оказался более просвещенным. Он, кстати, тоже сильно удивился исчезновению Скуратова.
— Это очень странно, господин, — произнес мой глава СБ, когда я поделился с ним своими знаниями о порталах, — вы правы, это очень редкий дар. Были попытки создать его технологически, но безуспешно. То, что я сейчас видел, говорит, что появился очень могущественный маг, обладающий способностями к портальной магии. В России точно таких нет и, думаю, в мире тоже. По крайней мере, на сегодняшний день. Хотя вам надо выяснить это у Охлобыстова.
Я позвонил Трубецкому и огорошил его вестью, что Скуратов опять сбежал. Но не чувствовал за собой какой-либо вины. По крайней мере, если бы не я, он сбежал бы безо всяких порталов. Но все же, кто ему открыл его?
А вот когда наш флайер приземлился в поместье Скуратовых, меня встретил сам Глава СБ Российской империи.
— Рассказывай, — коротко приказал он.
Я как мог описал ему ситуацию с исчезновением нашего беглеца в самый последний момент. И надо признать, что тот явно озадачился.
— А что Алена говорит? — поспешил поинтересоваться.
— Ничего она пока не говорит. Я тебя ждал, — признался Трубецкой, — вы же вроде как друзья были. Император предупредил девушку сильно не прессовать.
— Ну пошли поговорим, — пожал я плечами.
Алена ждала в своих апартаментах. Ее отправили туда, просто поставив стражу у дверей.
— То есть вообще ее ни о чем не спрашивали? — осведомился по пути у Трубецкого.
— Спрашивали. Но мягко. Молчит, — признался Трубецкой, — говорю же, тебя решил ждать.
— Интересно, она вообще в курсе, что Скуратов в подвале прятался?
— А ты думаешь, что нет? — ехидно посмотрел на меня. — Не разочаровывай меня, Веромир. Об этом знали практически все слуги. Такое вообще, как сам понимаешь, тяжело скрыть. Но мы их уже допросили. На всех наложена печать молчания. Серьезное заклинание и к тому же без их согласия. Нарушение сразу нескольких имперских законов.
Мы вошли в гостиную, где сидела Алена. Дочь Скуратова выглядела бледной и осунувшийся. Я даже на секунду пожалел ее, но сразу вспомнил о ее отце. Жалость как-то мгновенно улетучилась.
— Привет, — поздоровался, подвигая стул к дивану, на котором сидела девушка. Трубецкой встал чуть на отдалении. Скуратова подняла на меня глаза. В них я увидел обреченность и усталость.
— Привет, Веромир, — тихо ответила она. — Отец? — Она подняла на меня глаза.
— Ушел, — честно признался.
— Лучше бы его убили!
Я невольно вздрогнул от блеснувший в ее глазах ненависти. К своему родному отцу? Хотя именно она предложила Ивану помощь против него. Так что вряд ли тут какой-то дочерней любовью пахло. Но тогда почему не сдала его? Этот вопрос я и задал.
— Хм… — Девушка посмотрела на меня как на идиота. — А ты думаешь мне это бы дали сделать? С меня клятву взяли. Так что без вариантов.
Я покосился на Трубецкого. Взгляд у того явно был скептическим.
— Не веришь? — по-своему истолковала Алена мою заминку. — Ну это твое дело. Хочешь верь, хочешь не верь. Доказать-то я это не смогу.
— Ну ты хоть знаешь, где он может быть? Отец? Я так понимаю, клятва была на то, чтобы не рассказать о его местонахождении в поместье. И только.
— Да, — кивнула она, — но извини, куда он делся, не знаю. И как вообще он ушел?
— Порталом!
— Порталом? — изумленно уставилась на меня Алена. — Тогда тем более не знаю к кому.
Я какое-то время раздумывал над тем, везти или не везти девушку во дворец, потом решил, что смысла в этом нет никакого. Похоже, она говорила правду. Со мной согласился и Трубецкой. Тем не менее в поместье оставили солидную группу из солдат и магов. На всякий случай. О чем предупредили хозяйку. К этому факту Алена отнеслась спокойно. По-моему, даже обрадовалась. Мне почему-то казалось, что она реально боялась своего отца. По крайней мере, заверила нас, что найдет где разместить гостей. После этого Сергей Ильич отправился инспектировать свое войско, а я остался вместе с Аленой.
— Веромир, — вдруг посмотрела на меня она, нарушив повисшее в комнате неловкое молчание, — он вообще вспоминает обо мне?
— Вспоминает, — соврал, решив успокоить ее.
— Я неправильно себя вела, — не отводила она от меня взгляда, — поговори с ним, Веромир, попробуй объяснить! Пожалуйста.
— Это ты сама должна объяснить, — возразил я.
— Я хочу извиниться, но он не желает со мной разговаривать… а ты… поможешь?
— Эх, — вздохнул я, — попробую.
— Спасибо, — она схватила меня за руку, — поверь, я этого не забуду!
Расстались мы с ней почти друзьями, хотя, в отличие от Ивана, я вроде со Скуратовой и
