бы подтвердить, что во времена ее детства такой флакончик стоил в десять раз дороже. И причиной тому стоимость закрепителя аромата, входящего в состав духов. Раньше этот самый закрепитель собирали на океанском побережье, и человек, нашедший хотя бы пять-шесть килограммов вещества, мог считаться настоящим счастливчиком, поскольку такая находка моментально переводила его в разряд весьма обеспеченных людей. Так было до тех пор, пока пятьдесят лет назад один исследователь не обнаружил истинное происхождение этого вещества и не провел несколько опытов, впоследствии позволивших получать вполне качественный закрепитель в почти промышленных масштабах, что серьезно снизило стоимость продукта. Но даже сейчас в розницу его продают по весу в монетном серебре.
— Хочешь сказать, что у нас в трюме, в бочках лежит… — протянула Алена. — Вот эта серая гадость и есть тот самый закрепитель, так?
— Именно, — кивнул я. — Восемнадцать тонн четыреста килограммов серой амбры. Только не собранной вручную на берегу, а извлеченной китобоями из пищевода кашалотов и специальным образом обработанной. Несмотря на то что на «созревание» такого продукта уходит по несколько лет, по качеству он несколько уступает белой амбре, по сути являющейся отрыжкой кашалотов, десятилетия проболтавшейся в соленой воде под лучами солнца. Зато серой амбры много… опять же по сравнению с тем количеством, что можно собрать на океанском побережье.
— Так, это я поняла… — протянула Алена. — Но зачем было ее покупать?
— Торговцу срочно нужны были свободные средства, получить которые здесь ему неоткуда. Как я понял, у него что-то не ладится с местными банкирами и коллегами. Продав мне половину груза, он одновременно дал письменные указания для директора своей европейской конторы о выкупе у нас двадцати бочек амбры по цене на двадцать процентов выше той, что я заплатил ему самому. Плюс мы получим четыреста венедских гривен за рейс. Иными словами, уважаемый Генрих меняет деньги на время.
— Где подвох? — нахмурилась Алена.
— У нас есть лишь трое суток на доставку груза… в Киль, — со вздохом признался я.
— Трое… Киль?! Мы должны доставить эти бочки в Германский рейх?! — встрепенулась Алена. — Да как… ты с ума сошел, Рик?
— А что такое? — пожал плечами я. — Мы ж не новгородцы и не венды, какие претензии могут быть у германцев к обычной шетландской «селедке» с идеальными документами? Хуже другое. У нас есть всего трое суток, а значит, дожидаться отхода очередного каравана мы не можем. Придется идти через Атлантику на свой страх и риск. Опять.
— Успеем? — нахмурившись, спросила Алена, явно мысленно прикидывая маршрут и карту тягунов на нем.
— Если все хорошо рассчитать и дать полный ход, — кивнул я. — На китовых высотах выдюжим.
— Я займусь прокладкой курса, — подхватилась Алена.
— Именно об этом я и хотел тебя просить, — улыбнулся я. — А мы с твоими братьями пока займемся подготовкой «Мурены» к выходу. Утром нас здесь быть уже не должно.
— Беспокоишься?
— Не то чтобы да, но и не так чтобы нет, — чуть помявшись, произнес я. — Понимаешь, с одной стороны, без каравана нас отсюда и выпустить-то не должны, а время идет. С другой стороны, у нашего нанимателя совершенно точно наблюдаются серьезные проблемы с местными коллегами, иначе он не пошел бы на потерю части дохода от своего производства. И кто знает, как поведут себя его противники, узнав о том, что некая яхта везет груз их конкурента? Могут ведь и проблемы организовать… А оно нам надо?
— Совершенно не надо, — помотала головой Алена. — Все, я поняла! Бегу на мостик, рассчитывать маршрут. И да, милый… тебе не кажется, что пора бы открыть некоторые секреты «Мурены» моим братьям? А то они скоро головы себе сломают, пытаясь сопоставить все неувязки в работе яхты. К тому же, по-моему, они давно заслужили определенную толику доверия с твоей стороны, а?
И выпорхнула из каюты, только юбка-шаль хлопнула по стройным ножкам, затянутым в узкие брюки.
Проводив взглядом усвиставшую прочь невесту, я вздохнул, закрыл пресловутый гроссбух и, бросив его в шкаф к документам на нынешний наш груз, отправился на поиски скучающих Трефиловых. Может быть, Алена и права. Сколько можно морочить голову бедолагам? В конце концов, до сих пор они меня не подводили, да и в излишней болтливости за все время наших совместных приключений я их ни разу не замечал. Впрочем, это вовсе не повод, чтобы открывать им все секреты яхты без разбора. Но часть из них, касающуюся ходовых качеств, например, можно и поведать. Даже нужно.
«Мурена» поднялась в воздух, когда до рассвета оставалось добрых два часа. На этот раз мы не стали изображать паинек и с ходу ушли на четвертый, «китовый» горизонт. Оказавшись над облаками, я привел яхту на высчитанный Аленой курс и дал полный ход. «Мурена», словно застоявшийся породистый жеребец, рванула вперед и принялась пожирать мили со скоростью, которую не каждый высотный курьер может себе позволить. Сто двадцать — сто тридцать узлов при боковом тягуне яхта делала легко и непринужденно. И если Алена, только-только отошедшая от навигацкого стола, смотрела на приборы с легкой ленцой, то физиономия занявшего ее место Вячеслава была просто-таки олицетворением изумления.
— Шкипер, у нас, кажется, приборы шалят, — наконец выдавил он, поглядывая то на виндирект, то на рунный лаг, официальное название которого «ходомер» так и не прижилось на воздушном флоте.
— Ничуть, Вяч, приборы в порядке, — ответила Алена, устраиваясь поудобнее в кресле радиста. — Просто сейчас «Мурена» показывает все, на что способна в действительности.
— Не понял, — нахмурился старший Трефилов.
— Только не говори, будто ты до сих пор не понял, что наша яхта использует для движения и маневров вовсе не нагнетатели, — фыркнула Алена.
Что ж, я все равно намеревался открыть пару «тайн». Так почему бы не начать именно с этой?
— Это ты мне говоришь?! — возмутился Вячеслав. — Не забывай, я не раз стоял за штурвалом и уж оценить поведение «Мурены» в воздухе успел на все сто! Естественно, я знаю, что одними нагнетателями такой маневренности не добиться… тем более когда они еще и выступают в роли торпедных аппаратов. Правда, мы с Алексеем пришли к выводу, что для этой цели задействованы трубы, через которые при посадке отстреливаются якоря. Но убедиться в этом у нас не было возможности, поскольку к ним почти невозможно подобраться изнутри. А на берегу…
— На берегу вас интересовало совсем другое, — фыркнула Алена, не преминув бросить вопросительно-настороженный взгляд в мою сторону.
В ответ я успокаивающе кивнул.
— Вячеслав, ты обращал внимание на кольца внешнего каркаса купола нашей «Мурены»? — спросил я.
— Ну да, было дело. Да и ходил я по ним не раз во
