замуж. Шамина хочет. Выдам, как и обещал.
Арзума поднялась и стала помогать расстегивать множество пуговиц на кафтане.
– Не отдавайте нас замуж… пока…
Антон опустил взгляд на макушку женщины. Погладил ее по жестким антрацитово-черным волосам.
– Ты хочешь пожить со мной?
– Да, и дочь тоже.
– Ей-то зачем? – спросил Антон.
Женщина пожала плечами.
– Разве она не красавица?
– Красавица. Спору нет. Но это как-то неправильно, Арзума. В одной постели ты и дочь…
– Почему неправильно? Я ее научу, как услаждать мужчину, покажу все. Это нормально, урган. Меня так же учили.
Он развязал завязки на штанах. Арзума помогла стянуть штаны. В исподнем Антон лег на кровать.
Антон не знал, что ей ответить. Это другой мир, с совершенно другой моралью. Что было неприлично у него дома, тут было в порядке вещей. И кто он, чтобы ломать тут сложившийся уклад?
«Надо вживаться и пользоваться тем, что дают, – подумал Антон. – Неизвестно, сколько мне отмерено годков или даже дней жизни. Охота за мной только началась. Мать ночи, рассветные, просто недоброжелатели. Как много врагов на меня одного…»
Арзума вынесла светильник в свою комнату и вернулась, прикрыла дверь. В комнате стало темно. Она скользнула ему под бок и крепко обняла. Прижалась и застонала. Антон ее обнял и почувствовал прилив крови к низу живота. Он ласкал тело женщины и слышал, как мышкой пробралась к ним Шамина и залезла под одеяло с другой стороны…
* * *
Промозглый вечер накрыл моросью Бремельдорф. Площади и улицы в спешке покинули запоздалые прохожие, припозднившиеся закрыть лавки торговцы. Даже банды воров и грабителей не вылезали из катакомб канализации. Горожане заперлись в домах, притихли. Приезжие сидели по постоялым дворам. Вечерний сумрак сгустился над городом.
По каменной мостовой, гулко цокая подкованными сапогами, шли закутанные в толстые шерстяные плащи служители Заката. Пятеро воинов ордена Заката и отец Варшугель. Двое воинов несли факелы, освещая путь. Они направлялись в цитадель Заката. На встречу с новым главой верхового совета, отцом Варзаваном. Перед самой площадью, на которой высилась цитадель, к ним вышел патруль рассветных.
Два служителя и десяток воинов городской стражи герцога. Обе группы остановились друг напротив друга.
Воины ордена Заката, повинуясь приказу отца Варшугеля, посторонились, пропуская патруль рассветных, но два служителя культа Рассвета подняли руки, и стражники не тронулись с места.
– Кто такие? – презрительно и высокомерно спросил один из служителей, в белой мантии.
– Я отец Варшугель, служитель культа Заката. Это орденские братья. У вас, господа, есть к нам дело?
– Есть. Мы подозреваем вас в связях с темными, – с презрительной усмешкой, искривившей тонкие, нервно подергивающиеся губы, объявил служитель Рассвета. Его острый, коршунский нос воинственно нацелился на отца Варшугеля.
– Вы ошибаетесь, господа. Мы честные служители Заката.
– Это мы будем решать, кто вы, – ответил владелец горбатого носа. – Следуйте за нами и сдайте оружие.
– Господа, это произвол… – быстро окидывая взглядом воинов стражи и стараясь говорить спокойно, ответил отец Варшугель.
– Именем герцога приказываю вам сдать оружие! – Вперед вышел сержант стражи и сурово посмотрел на членов культа Заката.
– Мы не светские люди. Мы служители культа и подчиняемся своему начальству. Прочь с дороги! – не выдержал отец Варшугель. – Совсем обнаглели.
– Так? – язвительно произнес рассветный в белой мантии и хотел поднять руку. Но вместо этого с хрипом повалился на мостовую. Его шею оплела черная лоза. Он, задыхаясь, сучил ногами по мостовой и пытался разорвать удушающее заклятие.
Пока среди воинов патруля царила растерянность и они заторможенно смотрели на борющегося с заклятием рассветного, их стало одного за другим валить на мостовую. За пару мгновений шесть воинов упали и остались лежать без движения. Второго рассветного две размытые тени ухватили за руки и утащили в подворотню. Четверо оставшихся на ногах стражников герцога опомнились и стали пятиться. Отец Варшугель некрасиво выругался.
Он попал в неприятную ситуацию. На рассветных напали служители Матери ночи, и ему ничего не оставалось, как приказать добить свидетелей.
– Убить их, – негромко скомандовал он орденским братьям.
Пятеро братьев выхватили шестоперы и стали окружать стражников. Те, пятясь, выхватили мечи. Но отступать дальше им не позволила неизвестная и невидимая сила. Стражники стали падать с разорванными глотками. Когда упал последний стражник, отец Варшугель увидел появившегося на пару мгновений служителя из цитадели. Он не знал, как того зовут, но видел в составе службы чистоты нравов. Служитель равнодушно мельком глянул на закатных и растворился в темноте. Он не ушел. Он просто перестал быть видимым.
«Значит, верно сказал капитан стражи цитадели, – подумал отец Варшугель. – Совет вышел на войну с рассветными».
Настроение отца Варшугеля не улучшилось. В союзники совет призвал Мать ночи. А это было плохо. Но с другой стороны, что оставалось делать? Здесь, в герцогстве, орден Рассвета уже не сможет творить свои злые дела, и герцог им не поможет. Лорды низвергнут герцога. Такое уже бывало, да не осталось в памяти аристократов. Короткая у них память. Хуже было то, что теперь злые дела начнут творить темные.
В цитадели посланников ордена Заката приняли радостно, но с тревогой на лицах.
– Что случилось? – хмуря брови, спросил Варзавана отец Варшугель.
– Иерархов убивают в цитадели, отец Варшугель, и это нас тревожит.
– Еще бы, – невесело усмехнулся отец Варшугель. – А что вы хотели получить, заключив союз с детьми Матери ночи?
– Вы о чем, достойный отец? – изумленно спросил Варзаван.
– О том, что по дороге сюда нас задержал патруль рассветных, и на него напали темные. Одного рассветного убили темным заклятием, другого захватили. Воинов стражи тоже убили, и среди темных я видел служку из службы чистоты нравов.
Отец Варзаван откинулся на спинку кресла и долго изучающе смотрел на гостя.
– Отец Варшугель, – осторожно начал Варзаван. – Я арестовал главу службы чистоты нравов и всех его служек. Но мы недосчитались пятерых членов этой службы. И после ваших слов я думаю, что это проделки отца Фестокла. Он мог втайне заключить с темными союз. Мы допросим главу службы с пристрастием, но я не верю, что он связан с темными. Тут другое. Фестокл обделывал свои дела втайне, и неизвестные убивают тех, кто был ближе всех к нему и кто поддерживал его. А смерти… Они не такими бывают при заклятиях темных. Все отцы умерли со счастливой улыбкой на устах. У меня сложилось впечатление, что перед смертью они познали любовь Госпожи Заката. Она вернулась к алтарю, и если бы среди нас были темные культисты, она их выжгла бы своим испепеляющим огнем. Может быть, Мать ночи сама решила вмешаться в ситуацию?
– Вполне
