— А потом, когда вы с Огридом за шприцом пошли, ко мне Рейнблад прицепился, — рассказывала Алиса. — Выпучил глаза и говорит так серьезно: «Признавайся, сука, я все знаю!» Я только потом поняла, что он меня на понт брал.
— И как, взял на понт? — заинтересовался Джон. — Призналась?
— Не сразу, — ответила Алиса. — Там на скамейке эльфийская булава лежала…
Джон рассмеялся.
— И как, быстро бегает его божественность? — спросил он. — А я-то думал, чего он такой озабоченный…
— Я не стала за ним гоняться, — грустно сказала Алиса. — Вначале действительно хотела его пришибить, а потом подумала, какой смысл? Если я его убью, кто я буду после этого, чем буду от эльфов отличаться? В мире и без меня крови и грязи хватает, зачем умножать? Да и стремно, вдруг кто увидит… Короче, отбросила дубину и призналась во всем, как ты учил. От себя добавила, что когда я Патти ногами пинала, ты из кустов подглядывал.
Джон рассмеялся, хлопнул девушку по плечу и воскликнул:
— Как ты быстро учишься! Скоро будешь такая же хитрая, как я!
Недокуренный косяк выпал из пальцев Алисы, прокатился по столу и упал на пол. Алиса нагнулась было за ним, но передумала и раздавила туфлей.
— Туфли жмут, — сказала она. — У меня большие ступни, как у самца. Это некрасиво.
— Ты прекрасна, милая, — возразил Джон.
Притянул ее к себе и нежно поцеловал в угол рта.
— Я люблю тебя такой, какая ты есть, — сказал он.
— Врешь ты все, — сказала Алиса. — Ты меня любишь, чтобы для грязных дел использовать. Вначале на Вильямса натравил, теперь на Патти… И насчет того, чтобы человеком меня сделать — тоже соврал.
— Не соврал, — возразил Джон. — Просто время еще не пришло. Ты потерпи, осталось только подождать чуть-чуть, пока Рейнблад новости переварит, а потом все само пойдет. Вот только Пейн меня беспокоит, никак не могу понять, зачем он сюда приперся.
— Он с ума сошел, — сказала Алиса. — Я подслушала, как сэр Рейнблад с сэром Огридом разговаривал, сэр Рейнблад ему ясно сказал, что у Пейна крыша поехала. Думает, что боги через какой-то спутник что-то сделали с церковным компьютером, и тот от этого стал плохо работать. Что с тобой?
Некоторое время Джон сидел неподвижно и молча, а на лице его застыло ошеломленное выражение. Затем он сказал:
— Ты еще удивляешься, почему я тебя люблю. Подслушала… Какая же ты молодец!
— А что такого? — удивилась Алиса. — Это важно?
— Это очень важно, — кивнул Джон. — Видишь ли, это не боги взломали церковный мейнфрейм. Это я его взломал.
— Так ты и есть бог, — сказала Алиса.
— Как же я забыл… — хмыкнул Джон. — Спасибо, Алиса, ты очень помогла, если бы не ты… Ничего страшного не случилось бы, основной план и в этом случае должен был сработать… Но все равно спасибо.
— Рейнблад говорил, тот компьютер взломали добрые боги, — сказала Алиса. — Потому что через спутник. Добрые боги наверху, спутники тоже наверху, значит, это были добрые боги. Но он ошибается. Ты на самом деле злой бог. Это ведь Длинный Шест сюда эльфов привел?
Джон молча кивнул. Затем понял, что Алиса не смотрит на него, и сказал:
— Да, он.
— Я по нему соскучилась, — сказала Алиса. — Он еще долго в Ноддинг Донки пробудет?
Джон вздрогнул. Затем спросил:
— Откуда ты знаешь про Ноддинг Донки?
— Я тот ваш разговор в баре случайно подслушала, — ответила Алиса. — Я тогда под столом валялась упоротая. Когда вы разговаривать начали, я проснулась, а вылезать постеснялась. А зачем ты его заставил эльфов сюда привести? Я так думаю, не только для того, чтобы Патти убить.
— Совсем не для того, Патти просто удачно под руку подвернулась, — согласился Джон. — Цель на самом деле очень простая — Рейнблад должен поверить в эльфийскую угрозу. Когда он озаботится в достаточной степени, я ему подброшу кое-какую информацию… Зря я, кстати, в свое время Герману сказал, что в компьютерах не разбираюсь, теперь придется признаваться, что обманул его… Ладно, разберемся.
— Ты от вопроса не уходи, — сказала Алиса. — Зачем эльфов в Барнард привел?
Джон улыбнулся и спросил:
— Разве ты еще не догадалась? Это так просто! Помнишь, чего я хочу добиться?
— Освободить всех орков, — ответила Алиса.
Джон смущенно хмыкнул.
— Ну да, и это тоже, — пробормотал он. — Но главная моя цель — счастье и процветание для всего барнардского человечества, не только для орков. А что для этого нужно?
Алиса пожала плечами.
— Для этого нужна власть, — ответил Джон сам себе. — А что нужно, чтобы ее захватить? Нужна армия. Причем годится не любая армия, а только такая, в которой самый последний обозник готов жизнью и душой пожертвовать ради общего дела. А где взять такую армию? Только на войне.
— Так ты собрался начать большую войну с эльфами? — догадалась Алиса. — Но это же… сколько крови прольется…
— Мне эльфийской крови не жалко, — заявил Джон. — Я за эльфами глазами Длинного Шеста понаблюдал, очень они мне не понравились. Отвратительная у них культура и гадкая, роботы они с промытыми мозгами, а не люди. Кроме Геи своей обожаемой, ничего не ведают, и ведать не хотят. Я когда им приказывал Патти живьем загрызть, думал, хоть одна сволочь возмутится, дескать, не буду я творить такую мерзость, и пусть будет что будет. Ни один не возмутился. Сказали загрызть — значит, надо. Как муравьи-людоеды.
— Такие разве бывают? — удивилась Алиса.
— Не знаю, — пожал плечами Джон. — Даже если нет, эльфы на них все равно похожи. Нет у меня к эльфам жалости. Надо будет стереть с планеты Барнарда всю эту мерзкую расу — сотру, и рука не дрогнет. Но до этого вряд ли дойдет, я их предполагаю на другой континент переселить. Это такая земля неведомая за морем, там чернолесье еще поганее, чем на востоке, эльфам понравится.
— Ты так говоришь, будто это будет не война, а бойня, — сказала Алиса. — На войне бойцы гибнут с обеих сторон.
— С нашей стороны много не погибнет, — сказал Джон. — Я об этом позабочусь. Бог я или где?
Произнеся эти слова, Джон иронически улыбнулся, дескать, я шучу, не бог я на самом деле, но Алиса смотрела в другую сторону и этой улыбки не заметила.
— Боги любят кровь, — тихо сказала Алиса. — Даже Никс Милосердная.
— Я кровь не люблю, — заявил Джон. — Но куда деваться? Бывает, проснешься утром, солнышко светит, птички поют, кругом благодать, думаешь: «Буду сегодня добрым, не буду никого убивать и мучить». А потом то одно, то другое… Тяжела наша божественная доля.
— Шутишь, что ли? — догадалась Алиса.
Джон засмеялся, обнял Алису и стал тискать и целовать.
