Романов взмахнул рукой, и из-за взгорка выкатилась тачанка, ну или все же скорее лафет на рессорах с сиденьем для стрелка и облучком для возницы. Развернувшись расчет тут же изготовился к стрельбе. Калибр конечно смешной. Но в стволе свинцовая картечь, которая на дистанции до семидесяти шагов наковыряет дыр и в доспешных воинах.
Ну и такой момент, как спаренный с ним огнемет. Греческий огонь по цене кусается, чуть не на вес серебра. Но Романов и не подумал отказываться от такого подспорья. И да, к слову сказать, уж он-то вполне доступен князьям. Это одна из статей дохода Пограничного и Киева. Правда, по причине дороговизны успехом особым не пользуется.
– А если так? – склонив голову на бок, поинтересовался Романов.
– Богато живешь, – хмыкнул старший.
– Да уж не жалуюсь.
К слову сказать, князья могли закупать пушки для городских стен. В поле с эдакой тяжестью возни столько, что в пользе такой артиллерии появлялись серьезные сомнения. Пищали куда маневренней, но иметь их им можно было не более четырех. Боярам владеть таким оружием запрещалось. Исключение составляли порубежники. С одной стороны, они вроде как лояльны великому князю, с другой и им позволялось иметь только одну единицу. В реальности же они имелись лишь у немногих. Уж больно дороги. Как впрочем, и огнеметы.
– Ну так что будем делать? – развел руками Михаил.
– Твоя взяла, – хохотнув, ответил старший, и приказал двоим воям перевести через ручей вьючных лошадей.
Как и ожидалось досмотр результатов не дал. Припасы и снаряжение для длительного перехода со стоянками с чистом поле. То есть, обычный набор для путешествия ни то что воинского отряда, но и вообще. Вот только непонятно, что они тут делали.
Покончив с осмотром, Михаил приказал Добролюбу собирать людей и двинулся через ручей к старшему неизвестного отряда. Вроде как выказывая доверие. Хотя не доверял ни на миг. Вот только сидела в нем подспудная уверенность в том, что не станет на него никто нападать. Не нужно им этого.
– Кому служите? – поинтересовался Михаил.
– А с чего ты взял, что мы не сами по себе? Вои мы бывалые, так что накопить на такие доспехи и оружие нам по силам.
– Это так. Только бывалые вои отправиться в степь могут по двум причинам. Либо за добычей, но ее я что-то не вижу. Либо по приказу. А потому желаю знать, чьи люди прошли через мои земли, чтобы потом не держать ответ перед великим князем.
– Верное суждение. Ну что же я боярин Остроухов, служу князю Муромскому Юрию Ярославичу. А это мои дружинники. Ходили в степь с посольством к хану Атраккану.
Был такой. Старший сын Шарукана. Помнится ему и его младшему брату в свое время наподдал Мономах. Да так, что младший Сарычанкан откочевал значительно южнее и восточней, к правобережью Дона. Атраккан и вовсе подался в Грузию, служить тамошнему царю. Но после смерти Мономаха, он вернулся, и занял пустовавшие старые кочевья отца.
Вообще-то, граница Муромо-Рязанского княжества в двух переходах к востоку от Оскола. Но оба стольных града давших имя княжеству находились на северо востоке и если двигаться по прямой, то направление не вызывало сомнений. Не заехали по пути на заставу? Так и что с того. Правильно заметил боярин, они просто проезжают мимо, товара не имеет, а потому он в своем праве и отчитываться не должен.
Вот если бы они двигались с юга, от орды Сарычанкана, и переправились через Оскол не по удобному броду, где стоит застава, а вплавь, тогда да, выглядели бы подозрительно. А так-то они пришли с юго-запада, и изначально находились на правобережье. Пока все в кассу.
– Сразу нельзя было сказать, что ты боярин? А то: люди проезжие, – изобразил легкую обиду Михаил.
– Ну, нужно же было глянуть, кто нынче занял заставу на Осколе. Теперь стало быть, Романовскую?
– Нет. Осколом и осталась. Хорошее название.
– Не суеверный?
– Ну, коли смерти сильно страшиться, так и за меч браться не стоит.
– Не скажу, что согласен, но то дело твое.
– Тебя как по батюшке-то, боярин?
– Боян Истомич.
Вот так вот. Представился не по православному. Так суеверен, или крестился по надобности, в церковь ходит для порядка, а сам почитает древних богов? Есть такие, что тут еще сказать. Процесс отрицания язычества, и принятия новой веры не быстрый, длящийся веками. А Крещению Руси еще и полтораста лет не минуло. Да и не повсеместно еще христианство. Так что, ничего удивительного. Как и в том, что отправили с посольством именно этого мужа. Уж больно имечко соответствует. Боян, означает сказитель. Выходит и язык подвешен, и разумностью отличается.
– Дело уж к исходу дня, Боян Истомич. Может заедете, переночуете на заставе. Чего в поле-то куковать.
– Одичал уж поди, сидючи на рубеже? – хмыкнул Остроухов.
– Есть такое дело. Только с соседями и видимся. Даже половцы не захаживают. Чего им у нас делать. А оно уж и надоедать начинает.
– Понимаю. Оно конечно малость не по пути, но то крюк не великий, а спешки у нас особой нет. Веди, хозяин.
До места и впрямь добрались быстро. Тут всего-то порядка шести километров. Так что, не прошло и часу, как въехали во двор.
Возводимые киевлянами заставы представляли собой эдакий квадрат со стенами в два с половиной кирпича, стороной в пятьдесят метров и высотой в четыре. Плюс вал и ров. Вдоль стен с внутренней стороны саманные постройки, над черепичными крышами которых имеются помосты для обороны, по углам, площадки. Подъемный мост, без надвратной башни, только помост для обороняющихся и поворотный механизм. У противоположной стены донжон. Место проживания боярина с семейством и последний рубеж обороны.
Словом, ничего особенного. Эту планировку придумал еще Михаил. Великий князь только воспользовался уже готовым проектом. Не так уж и плохо из расчета на кочевников, лишенных осадных машин. Но и с этой средневековой артиллерией все не столь уж и безнадежно, если учесть наличие у осаждаемых зажигательных стрел и крепостных арбалетов. Дальность и точность у них получается куда больше и лучше.
В свое время Михаил собирался снабжать этим оружием централизованно. Покойный Владимир и здравствующий Ростислав решили отдать это на откуп самим порубежным боярам. Как всегда все упирается в деньги. Вот только избранный ими подход привел к тому, что в настоящий момент поставлена едва половина из намеченных застав. Впрочем, а был ли у них иной путь, когда у казны наметились серьезные трудности. А все из-за опрометчивого шага Мономаха с вмешательством во внутренние дела ромеев.
Михаил вступил во владение своей вотчиной в начале июня прошлого года, едва успев завершить отбор и снарядить дружину. К этому же времени он уже выкупил десяток семей холопов, которым пообещал свободу и собственные земельные наделы. Плюсом Нестор с четырьмя молодыми, и такими же холостыми подмастерьями. Отбирал он их под себя сам, а потому не неумехи какие. Хот еще и не мастера.
За прошедший год внук Леонида, успел оборудовать механическую мастерскую, и плавильню. Михаил исходил из того расчета, что уж луговую-то руду он всяко разно найдет. И металлом собирался обеспечивать себя сам. Как впрочем и кирпич с черепицей, да цемент.
Плюс вот таких возводимых казной застав заключался в том, что эти материалы не тащили за тридевять земель, а изготавливали прямо на месте. С цементом правда получалось не всегда. Как результат, новому владетелю доставались уже готовые к эксплуатации печи по изготовлению строительных материалов.
Внутри стен место нашлось только для ремесленников и мастерских. Крестьянские семьи устроились в посаде, в деревянных домах. Вокруг лесостепь. Из порядка двенадцати тысяч гектаров принадлежащей Михаилу земли, более трех тысяч были заняты рощами и лесом. Так что со строительными материалами особых трудностей не возникло.
С его воинством, к слову сказать, дела обстояли не столь плачевно, как поначалу предполагал Романов. Двадцать семь человек успели пройти срочную службу в дружине Пограничного. Далеко не все желают осесть на земле или остаток дней своих посвятить каким-либо ремеслам. Постоянный же состав дружины, из-за жестких рамок ограничений, не превышает двух сотен человек. Из которых половина это особисты. Конечно с десятниками и самим боярином новобранцам не сравниться. Зато и не полные неумехи, каковыми оказались остальные.
