ведь криокапсула.
– Они что, заперлись в них специально?
– Возможно, знали, что выхода нет, и решили переждать, искренне веря, что вот-вот придет спасение.
– Ужас… Ос, как думаешь, они мучились?
– Сомневаюсь, скорее всего, они так и умерли в надежде на спасение, которого не было.
– Надо проверить, может быть, есть кто-то выживший. – Подобное не могло ее не пугать, тогдашний момент казался чем-то из ряда вон выходящим, а оказывается, подобные метаморфозы – не единичный случай, отчего невольно задаешься вопросом: худшая ли это смерть?
По всем трем сторонам изначально находились капсулы, напротив двери их было пять штук, слева и справа по три, и если раньше их было бы невозможно не заметить – выпирающие на добрые полметра от стены, стеклянная крышка с металлической окантовкой, – то сейчас, особенно в отсутствие освещения, все они спрятаны под инопланетной Жизнью. Каждая капсула практически невидима, но все же это не могила, а кокон, как нетрудно было догадаться. Ведь сама крышка покрыта более тонким слоем, который приходится разрывать существу, прежде чем родиться. Стекло внутри каждой было разбито, а вместо него довольно крепкая, но прогибающаяся под увесистым ударом прослойка, напоминающая толстую кожу. Сложно было понять, в каждой ли находится своя куколка, но, внимательно все осмотрев, они были почти уверены в том, что, куда ни глянь, везде были бывшие люди. Остин подошел к центральному кокону слева и, достав нож, начал открывать его, пока Света была наготове к возможному конфликту, находясь в паре метров, держа на прицеле объект их внимания. Несколько сильных размашистых ударов – и он смог пробиться вовнутрь, и вот уже длинная вертикальная линия посередине открыла им видение процесса ассимиляции Жизни.
– Он жив?
– Да.
А ведь он был прав, сразу же удивилась Света, видя в капсуле человека все в том же положении, в котором и должен быть, вроде бы без явных физических дефектов в виде искажений уже имеющихся частей тела, да и новых она в нем не замечала. Худой человек, на котором еще остались куски одежды в тех местах, где тонкие, словно волосы, артерии или нечто подобное покрыли его тело, при этом полностью захватив и лицо.
– Что с ним происходит?
Не испугать такое не могло, ведь первое и самое сильное влияние – это представление самой себя на его месте, где, судя по всему, смерть теперь имеет несколько иное определение. Остин же аккуратно касался всех частей тела, словно пытаясь что-то нащупать: он осматривал пути этих биологических оков, пытаясь понять некую систему жизнеобеспечения. И вот наконец, отойдя на шаг, видимо, получив приличные данные для осмысления, он взглянул на уже имеющееся в этом месте вылупившееся тело и произнес:
– Он адаптируется к новым условиям.
В ее глазах можно было явно увидеть смятение и страх, но вот в его – лишь любопытство, отлично глушащее любые иные чувства.
– Мне нужно осмотреть это тело, как и остальные, чтобы во всем разобраться. Но пока могу сказать одно – Жизнь смогла найти способ, как и всегда.
– Хочешь сказать, адаптация возможна?
– Вопрос в другом. Жизнь адаптируется к человеку – или же человек к Жизни.
– Ты яснее выражаться можешь?
– А в том, что главенствует: человек или это.
– Я думаю нам надо об этом сообщить и ничего не трогать здесь, ну его на хуй, Ос.
– Ты говорила, что уже видела подобных. Он сам вылез из кокона, или ему помогли?
– Я не знаю, это было за дверьми, которые, к слову, он неплохо так смог раздвинуть при своих килограммах пятидесяти, так что я была бы осторожней вдвойне.
– Он был агрессивен? Может быть, говорил или…
– Нет, нет, спокойный, я бы даже сказала, любопытный, словно спросонья. Портер его избил до смерти.
– Почему Портер убил его?
– Как он сказал, чтобы нас обезопасить.
– Ты ему веришь?
– Не вижу смысла ему лгать. Я могу постоять за себя, а он угрозы не представлял.
– Понятно. Тогда поступим так: я возьму образцы, хочу узнать получше, с чем мы имеем здесь дело, а ты пока наладь обратную связь.
– Я должна дождаться информации от Альберта, Портером нельзя пренебрегать.
– Света, что сейчас важнее, сидеть и ждать неизвестно сколько – или сбегать и настроить доступ? Тут недалеко, вернешься за мгновение, а я пока разберусь с этим. Если объявится Портер, смогу его уговорить, не беспокойся.
– Почему мне кажется, что ты чего-то недоговариваешь? Портер единственный может спасти Питера, это…
– Нет, не единственный. – Света ожидала уточнения. – Я думаю, Портер понял, что его иммунитет не уникален. Вот они – те, кто долго были в симбиозе с Жизнью, могут дать даже больше, чем он, если я не ошибаюсь. Может быть, поэтому он и сбежал, не думала об этом? Ведь он знает, что его ставка оказалась не настолько высокой.
– А может быть, он просто испугался, – неожиданно для себя она стала оправдывать Портера, вспоминая, как он принял разочаровывающую правду о всей его работе на Векторе, вполне способную лишить воли к жизни. – Может быть, из-за того, что ты меня вырубил, он сразу же понял, что по-хорошему тут все не кончится, и решил спасти себя? Жить он хочет побольше нашего, в этом не сомневайся.
– В любом случае тебе надо выполнить приказ, потому что я не могу бросить Питера, прости, но не могу. Ты прекрасно знаешь, как велят нам поступить, узнав, что с ним происходит.
– Ты правда думаешь, что тебя просто так оставят здесь?
– Скажи, что я мертв, и проблем не будет. От этого выиграют все.
– Ос, остановись, поговори со мной! Как ты можешь вот так взять и наплевать на свою жизнь, на работу?!
– А что бы сделала ты? Сообщишь – Питер умрет, оставишь его так – он умрет! У нас нет иных вариантов! А если и ты не сделаешь то, ради чего пришла сюда, то кому-то рано или поздно придется делать эту работу. Ты готова взять ответственность за их смерть? Да, у меня был выбор соскочить, дело-то плевое – добраться до центрального сервера и наладить удаленный доступ со станцией. Да вот только это место…
– А может быть, дело в том, что ты прекрасно осознаешь всю вину за случившееся и хочешь получить заслуженное, по твоему мнению, наказание, а? Только вот самому не хватает сил, а значит, единственный шанс – это сделать все моими руками!
Не найдя слов, он просто молча ушел, хотя по его виду было отчетливо ясно, что если Света и не попала в самую точку, то явно коснулась истины настолько близко, насколько это возможно. Света прекрасно понимала, насколько Остин уже похоронил для себя будущее, заботясь лишь о том, чтобы выполнить просьбу лучшего друга, умирающего у него на руках. Эгоистично – возможно, но она крайне рада тому, что не
