смысле? – насторожился Никита. – Что у вас там вообще происходит?
– Узнаешь, – ушёл полковник от прямого ответа.
– Это не ответ, командир. Что происходит? – настойчиво повторил Никита.
В трубке послышался шорох, после чего раздался голос особиста:
– Не пори горячку, старлей. Завтра у нас с тобой будет очень серьёзная встреча, от которой многое зависит. Так что просто сделай, как тебя просят, и держи себя в руках. Это не шутки, – быстро сказал Кручинин.
– Может, намекнёте, о чём звук? – нахально усмехнулся Никита.
– Приятеля твоего очкастого привезут. Под конвоем. Так что будет что обсудить, – ответил особист, и по его голосу Никита понял, что полковник улыбается.
– Вот, значит, как? Нашли всё-таки, – мрачно протянул Никита, чувствуя, как трещит в руке трубка.
– Конечно, нашли. Ты только инстинкты придержи на время. Мы ещё не всё узнали, и я от этой встречи жду очень многого.
– Я постараюсь, – ответил Никита, ничего не обещая, и положил трубку.
Задумчиво постояв над телефоном, он повернулся к дремлющему в кресле коту и, чуть усмехнувшись, сказал:
– Выходит, завтра повеселимся. Что скажешь, Хват. Сразу его прикончить или дать сначала особистам свои извращённые ухватки отработать?
Словно понимая, что обращаются именно к нему, кот приподнял голову и, широко зевнув, показал парню пасть, полную острейших зубов.
– Вот и я так думаю, – кивнул Никита. – Пусть развлекаются. По большому счёту, если они его к стенке не прислонят, я всегда могу его в зоне достать. Сам понимаешь, дело привычное.
Негромко фыркнув, Хват встопорщил свои роскошные усы, словно усмехнувшись в ответ на сказанное, и, прикрыв глаза, снова задремал.
– Сволочь ленивая. Мог бы и поговорить с хозяином, – усмехнулся Никита. – А то только и делаешь, что днём спишь, а по ночам шляешься непонятно где.
В ответ на эту фразу хвостатый советчик даже ухом не повёл. Махнув на него рукой, Никита ухватил с полки очередной устав, место которому давно уже было среди музейных редкостей, и с интересом принялся изучать положения о форме одежды, принятые в шестидесятых годах прошедшего века. Бездумно листая страницу за страницей, парень пытался успокоиться, но мысли словно специально возвращались к событиям прошедших лет.
Перед глазами вставали лица погибших друзей, отправленных на смерть по прихоти какого-то предателя. Для самого Никиты подобный вопрос не вставал никогда. Ещё в училище, приняв присягу, он вывел себе простую и очень жизненную формулу. Оказавшись перед выбором, смерть или плен, нужно выбирать смерть. Потому что, поддавшись однажды искушению найти компромисс и выжить любой ценой, докатишься и до предательства. И как ни странно, гораздо быстрее, чем думаешь сам.
Куда проще, а главное, честнее, закончить бой последней пулей в висок или вырвать чеку из гранаты и, подпустив противника поближе, разжать пальцы, прихватив с собой как можно больше врагов. Да, это будет конец. Это будет навсегда, но это будет честно, с достоинством, как и положено офицеру и бойцу элитного подразделения.
Ползать на коленях, путаясь в соплях и слезах, вымаливая себе жизнь, было мерзко и стыдно. Давно известно, что к таким людям не испытывают ничего, кроме презрения и гадливости даже те, кто пленил их. Содрогнувшись от собственных мыслей, Никита поднялся и, побродив по комнате, отправился заваривать чай. Благо среди неприкосновенного запаса нашёлся весьма солидный пакет очень неплохого по качеству листа. Посмотрев на часы, парень грустно усмехнулся. В таком режиме ему предстояло промаяться ещё сутки.
* * *
Группа Володи сошла на берег недалеко от Ярославля. По просьбе бывшего «дьявола» капитан встал на ночёвку, не доходя города. Ночью, пользуясь темнотой и комендантским часом, бойцы покинули гостеприимный сухогруз и, переправив на берег ящики с боеприпасами, выстроились в колонну. Задумчиво оглядев своё косматое угрюмое воинство, Володя повернулся к Максу и, чуть пожав плечами, предложил:
– Командуй. Ты по званию старше.
– Нашёл время считаться, – отмахнулся Макс. – Твоя идея, вот и доводи до конца.
– А чего тут доводить? – не понял Володя. – Теперь только одна дорога. Броском до вашей базы. А там уж тебе и карты в руки. Я на той базе не бывал.
– Побываешь, – загадочно усмехнулся Макс. – Ладно. Хорош лясы точить. Ходу, мужики, – добавил он, закидывая на могучие плечи ящик с патронами.
Перекинув автомат на грудь, Володя легко вырвался вперёд и уверенно повёл группу в сторону столицы. Опытные бойцы бежали ровным, размеренным бегом, каждые три километра переходя на быстрый шаг. Каждый из них отлично владел приёмами самомедитации, позволяющей входить в своего рода транс, концентрирующий все мысли только на движении. К утру они успели отмахать почти сотню вёрст.
Расположившись в перелеске, бойцы быстро перекусили холодными консервами и, выставив часовых, устроились отдыхать. По общему согласию двигаться было решено ночью, чтобы избежать встречи с местным населением, и бежать вдоль дороги, чтобы иметь возможность скрыться от возможных патрулей. Отмечать собственный путь ненужной кровью они не хотели.
Обходя все попадавшиеся на пути города стороной, группа к утру третьей ночи вышла к Москве. Теперь в голове колонны встал Макс. Быстро сориентировавшись, боец уверенно свернул куда-то в лес и, привычно маневрируя среди буреломов и болот, повёл группу в обход города, мимо Пушкино, на Ногинск. Обойдя ещё несколько жилых посёлков и бывших садоводческих хозяйств, группа вышла к периметру, обнесённому колючей проволокой и спиралью Бруно.
Резко остановившись, Макс внимательно осмотрелся и, сбросив на землю ящик, коротко выдохнул:
– Добрались.
– И что дальше? – с интересом спросил Володя.
– Передохнём, а вечером попробуем с командиром базы связаться. Будем надеяться, что его ещё не сменили.
– А почему его должны были сменить? – насторожился Володя.
– Да хрен его знает. Может, по здоровью, может, по выслуге, а может, просто потому, что много знал. Можно подумать, в нашем богоспасаемом отечестве подобное редкость.
– Это точно. У человека бесценный опыт оперативной работы, а его на пенсию только за то, что перед начальством не прогибается, – фыркнул в ответ Володя.
– Вот и я про то же. Ладно, не будем о грустном. Хотя по здоровью его вполне списать могли. Хромал он. В Южной Америке с кайманом близко познакомился. Мужики его на себе всю дорогу тащили. Даже связать пришлось, чтобы не вздумал с собой покончить, чтобы группу не задерживать.
– Выходит, они только туда шли?
– Ага. Но ничего. Добрались, дело сделали и обратно так же тихо ушли.
– Круто, – удивлённо качнул головой Володя.
– Не то слово. Я когда услышал, всё ходил, голову ломал, как сам бы в таком случае поступил. Хоть и не обидел меня боженька силушкой, но в такой ситуации, сам понимаешь…
– Да уж. С экстренной эвакуацией у нас всегда сложности были, – понятливо кивнул Володя.
– Да чего там рассуждать? Все знали, куда шли. Не дети малые, – вздохнул Макс.
Вернувшись к группе, бойцы перекусили всё теми же консервами и, зарывшись в снег, устроились отдыхать. Благо до крещенских морозов ещё было далеко, и
