Ознакомительная версия.
Все, не успел стрелок. Я не стал ждать, пока он определится, направился вдоль дома. Я очень надеялся, что стрелков не пара, если бы я устраивал засаду, я бы устроил ее вдвоем. Посадил бы Ноя на одну сторону улицы, чтобы он спугнул нас. Сам бы устроился на другой стороне. И когда дурачок двинул бы вдоль стены, я бы его преспокойно снял. Я понял это быстро и при ближайшей же возможности запрыгнул в окно.
В домах все одинаково, много гнилого дерева, тряпье, с потолка свисает дрянь. Здесь было то же самое, только еще более перевернутое, разодранное, разломанное. Я вышел в коридор и на лестничную площадку. Надо было выбирать — направо или налево. Хотел налево. Там наверняка двор, горы мусора, можно спрятаться и ждать — рано или поздно стрелок полезет из окна. Но вдруг я понял, что стрелок подумает так же, и двинул направо.
Крыльцо у дома оказалось смятое, точно наступил великан, козырек есть, ржавые штыри перил то, что надо. Устроился сбоку за третьей ступенькой. Стал ждать.
Снайпер появился минут через пять. Довольно беспечно выскочил из следующего подъезда, огляделся.
Я выстрелил. В шею думал, но в последний миг опустил на два волоса.
Плечо стрелка взорвалось. Это была не легкая быстрая и острая пуля, которую он заправил в меня, нет. Я врубил в него тяжелый кусок свинца, тупой, медленный и, конечно, подпиленный, стрелка развернуло, он упал и не смог подняться.
Алиса победно заорала и попыталась выскочить из-за укрытия, но я рявкнул:
— Сидеть!
Она спряталась.
Я не спешил. Перезаряжался. Картечью для ближнего боя. Двинулся к стрелку.
Издали увидел его винтовку. С оптическим прицелом. Значит, Действительно снайпер.
Сам стрелок лежал на ступенях и был еще жив — нога дергалась. По выбеленному бетону стекала кровь, я подумал, что у него может прятаться пистолет. Маленький такой, в рукаве.
Поднял карабин, прицелился. Если попробует сесть — выстрелю.
Но он не сел.
На вид ему лет двадцать, примерно такого же возраста, как я, может, чуть постарше. Он смотрел на меня. Глаза странные. Красные, как клюква. А волосы белые. Не седые, белые совсем, почти прозрачные. Плеча у него не было, подпиленная на четверти пуля снесла мясо, разорвала кости. Кровь брызгала, просто текла и сочилась, все сразу.
Я продолжал целиться. Он, кажется, что-то говорил. Но получались только пузыри, они вспучивались на губах и лопались, разлетаясь брызгами.
— Она… Она… Ты…
Больше он ничего не сказал, изо рта вырвался розовый вздох, все кончилось. Стрелок умер.
На поясе у него болтался довольно длинный ножик, я осторожно его отстегнул, отбросил.
Плохо. Опять. Конечно, рейдеры, бомберы, я убил и тех и других, но они людей весьма отдаленно напоминали. Этот…
Этот был похож. Седой только, но вполне вроде бы человек. Лицо приятное, чистое, почти без шрамов, человек, кажется. Я не знал никакого тропаря на случай убийства человека. Ладно, сам первый начал.
— Мама… — прошептала Алиса.
Я оглянулся. Она стояла рядом. Губы дрожали. Руки тряслись.
— Знакомый? — осторожно спросил я.
Алиса кивнула.
— Он… Он…
— С вами жил?
Она кивнула еще два раза, выдохнула:
— Это Соня. Соня, он…
— Его что, внизу не было?!
— Нет… Я… Я думала, он не попался, — прошептала она. — Он гулять любил, как я… Я думала, он… А он…
Я отскочил от этого Сони. Если всех убил на самом деле он, то ожидать от него можно чего угодно. Даже от мертвого. Плечо ему, конечно, разворотило, но кто его знает…
На всякий случай я приставил карабин к его шее. Выстрелил. Голова отлетела. Без головы баловаться не будет. Нет, хорошо бы его на всякий случай еще и сжечь, правильно я его убил…
Алиса всхлипнула.
Настроение как-то сразу немножко улучшилось, думал, что прибил человека, а оказалась погань. Уничтожил очередную поганую погань. Причем, судя по всему, не из последних на поганской лестнице.
— Давно его последний раз видела? — спросил я.
— Неделю… Или десять дней, не помню…
— И как он?
— Что как?
— Нормальный был?
— Да… Нормальный, рассказывал…
Алиса замолчала. Вспомнила что-то.
Нож достала. Я подумал — сейчас резать его будет, смотреть, может, кто внутри обосновался, паразит какой.
— Смотри.
Комбез стрелка Сони был крепко схвачен у запястья бечевкой, Алиса срезала ее, и рукав тоже срезала. Чуть выше запястья синели звездочки. Четыре штуки. Наколки. Три старые, уже почти выцветшие, растекшиеся под кожей. И четвертая. Ровная, фиолетовая, свежая, еще с краснотой.
Алиса ткнула в звездочку лезвием.
— Знакомая штука?
— Это метки. Каждая звездочка за один поход на Запад. Три раза он ходил. И живым возвращался. А про четвертый раз не знаю… Он, наверное, уже без меня… Ну, мы вместе отправились гулять, он направо, я налево… Соня, он, наверное, на Запад…
— На Запад?
— Ага. Там с ним что-то… Случилось…
— Ясно.
Я снял с пояса секиру, присел над телом.
— Ты что? — спросила Алиса.
— Карманы проверю. Полезное, может, что. Не выбрасывать же…
Алиса отвернулась. Я вспарывал карманы кончиком лезвия, из них вываливалась обычная дребедень. Компас, проволока, гайки, патроны. Кожаная книжка. Небольшая такая, я раскрыл. В книжке хранились фотографии. Такие же, как у Алисы, того, старого мира. Дома, моря, леса и реки, я пролистал быстро. Последняя фотография другая. На ней Алиса. Чуть помоложе и не в этом уродском мусорном комбинезоне, а в обычной клетчатой рубашке. Алиса улыбалась. Красивая. Нет, она и сейчас красивая, но в нормальной человеческой одежде еще лучше.
— Твоя фотка, — я показал Алисе. — А говоришь, не жених…
Она выхватила фотографию, разорвала на мелкие клочки.
— Ты что? — спросил я. — Совсем?
Алиса не ответила.
На траве что-то блестело. Я наклонился. Подвеска. Как бы круг, а внутри птичья лапка.
Как у меня. Видимо, с шеи слетела.
Алиса не смотрела, и я спрятал птичью лапку в карман.
— Ты скоро? — спросила Алиса.
— Да, все уже.
— Тогда поторопимся. Здесь уже недалеко, пойдем напрямик…
— А с этим?
Я пнул стрелка.
Алиса отвернулась. И мы пошли напрямик, в этот раз я шагал первым, думал.
Я помню, мы гуляли вдоль Синего Ручья. В тот год Гомер подолгу гулял с каждым, беседовал на всякие важные темы.
— Раньше было все просто, — говорил Гомер. — Путь выбирали родители. Ребенок появлялся, а его родители говорили ему — будешь тем-то. И человек сразу шел в школу, учиться, к примеру, на водопроводчика.
Кто такой водопроводчик?
Ознакомительная версия.
