— Откуда такая уверенность? — спросил кто-то из офицеров.
— У нас есть доказательства…
— Снимки, на которых ничего нельзя разобрать. Это сегодня называется доказательствами? Ты нас за идиотов держишь, Лангард?
Полковник гневно посмотрел на своего собеседника.
— Вам бы следовало знать, с кем разговариваете, господин Ливанов. Теперь мы совершенно разные люди, поэтому держите себя в руках и выбирайте выражения.
Угроза звучала неприкрыто и все в зале напряглись. Офицеры ждали, чем все закончится, всматриваясь в горящие глаза полковника, готовые вот-вот взорваться. Но ничего так и не произошло. Сделав несколько глубоких вдохов, он со спокойным лицом проследовал к другому краю стола.
— Доказательства есть — уверяю вас. И дело даже не в снимках, которым вы не верите, а в тех докладах, что стекаются в диспетчерскую со всех направлений и смежных баз. Неоднократные появления машин противника, огонь по позициям и резкий уход в болота. И так с периодичностью в несколько дней. Почти все штабные разведгруппы сходятся во мнении, что внутри топей, как раз в окружении реки и ее русел, протекающих по территории топей как кровеносная система, находится замаскированная ремонтно-заправочная база варрийцев.
— Вздор! Туда невозможно пройти!
— Значит мы будем первые кто опровергнет данную догму.
По залу разлетелось негодование. Офицеры требовали отмены такой затеи и пересмотра установленных планов.
Лангард ждал. Он даже немного наслаждался подобным зрелищем, ведь теперь именно от его решения зависело все, что произойдет в дальнейшем.
— Уверен, Рик Граубар найдет способ пробраться вглубь болот и уничтожить базу противника.
Все посмотрели на меня и замолчали.
— Почему я?
— Вы пилот, которого уважают на этой базе, умудренный опытом, способный находить нерациональные решения сложных проблем. Вот и сейчас, я готов поспорить, что у вас найдется пара-тройка дельных советов по данному вопросу. Я прав?
Он ехидно улыбнулся. И хоть Лангрард хотел выставить меня на посмешище, заставив говорить то, чего я не хотел, остальные офицеры не поддались и не стали молчать, высказав свое недовольство в сторону полковника.
— Вы забываетесь, господин Ливанов, подвергая сомнению мои слова. В последующем я не потерплю такого и накажу вас по всей строгости. Надеюсь, вы понимаете, чем это обернется для вас в военное время?
Конечно, он знал и поэтому промолчал, хотя его вид говорил об обратном. Он буквально бурлил, как вулкан, готовый выплеснуть лаву из жерла, так и офицер был готов наброситься на него и растерзать у всех на глазах.
— Я знаю правила военного времени — сдержавшись, ответил он.
— Вот и хорошо.
Полковник зашагал. Обогнув по периметру деревянный стол и пройдя вдоль присутствующих офицеров, стоявшие немного поодаль, он остановился в самом конце и громко заговорил.
— А теперь на полном серьезе. Вас не спрашивают, бойцы, вам приказывают! Если кого-то что-то не устраивает, вам известно как вы можете поступить! Стоимость пули будет вычтена из вашего жалованья перед отправкой родственникам. Поэтому давайте решим все прямо здесь: либо вы делаете свое дело и возвращаетесь с победой, либо отправляетесь прямо сейчас к себе и избавляете меня от вашего присутствия на этой базе. Трупы спишем на боевые потери.
В зале наступила тишина. Лангард замолк и пробежался взглядом по замершим в ожидании офицерам. Но годы службы и железная выдержка не позволила полковнику выявить в их лицах даже капли страха. Они были похожи на каменных истуканов лишенных эмоций.
— Значит так. Если все всё поняли, обсудим детали.
Полковник поднял руки и поправил ворот. Пот выступил на лбу.
— Так как точное местоположение базы неизвестно — лишь квадрат, будем действовать согласно установленному в штабе плану.
Несколько человек подошли ближе к виртуальной карте местности.
— Направления удара с трех сторон были выбраны не случайно, так мы сможем избежать отступления противника в случае обнаружения наших войск на дальних подступах. Каждая группа будет иметь свои собственные мини-задачи, объявленные для них на отдельных предбоевых брифингах, но в целом задача одна — найти базу, сковать противника огнем, по возможности передать точные координаты в штаб, откуда будет дан приказ на авиаудар, полное уничтожение. Подчеркиваю: ПОЛНОЕ. Никаких пленных, никаких переговоров и братаний. Слишком многое стоит на кону.
— Но там ведь глохнет любая связь. Неужели два десятка дронов смогут все это обеспечить?
— Область покрытия болот почти стопроцентная. Шанс, что вы не сможете услышать кого-то из своей боевой группы, минимален.
Но вопросы сыпались на голову Лангарда как из рога изобилия. Люди потихоньку начали понимать суть их самоубийственной операции.
— А что насчет того, что вся местность испещрена различными водоемами. Мелкими и не очень, они проходят тут и рассекают болота как капилляры. Тяжелые машины будут не в состоянии перейти их. А почва? Вязкая, где сложно двигаться даже человеку.
— Если там существует база, значит должна быть и соответствующая инфраструктура: дороги, может даже мосты. Бояться вы начали слишком рано, вам лишь необходимо дойти до базы и там сориентироваться.
— В этом-то вся и проблема. Дойти до нее.
Спор разгорался как пожар. С каждым словом или вопросом градус напряжения бил рекорды и был готов подойти к тому показателю, когда терпение и выдержка могли дать сбой.
Филина стояла позади всех и внимательно наблюдала за происходящим. Ее словно не было здесь. Офицеры забыли про нее, отдавшись полностью спорам и обсуждениям.
Вскоре она оказалась возле меня и, схватив за руку, повела за собой.
— Я кое-что узнала.
— Ну?
— Мысли этих людей. Каждого из них сейчас напоминают настоящую схватку в которой тем не менее проскакивает кое-что интересное. Вон тот, — она указала на офицера Ливанова, — просто таки горит желанием набить морду нашему полковнику. Видимо, такое упущение в планировании операции не осталось для него незамеченным. Надо будет с ним поговорить.
Она на секунду замолчала и перевела взгляд на кричащую толпу.
— У остальных все менее связно. Однако, каждый из них понимает, что их бросают на смерть.
Но это не меняло сути. Полковник стоял на своем и не хотел вносить изменений в план. Теперь уже точно можно было говорить, что вся эта затея была склепана на коленке и ни коим образом не рассчитана на победный исход.
Я смотрел на них и продолжать думать, ведь участь их и, в том числе, моя была предрешена, осталось только закончить последние приготовления и с бравым криком отправиться ей навстречу.
