Ознакомительная версия.
– Да, если коготок увязнет, всей птичке хана. Пришлось делиться выручкой с теми, у кого в руках оружие, что совсем не в характере Абдурашида. Уже через месяц после первого визита к нему «покровителей» он сумел найти конкурентов, а затем и оседлать их. Связи с боевиками позволили расширить поставки героина в регионы, боевики сами взялись за транспортировку даже в самые удаленные места. Деньги потекли рекой, и Абдурашид стал, сам того не желая, в этих местах королем наркомафии.
Я осторожно посмотрел по сторонам.
– Теперь он финансирует группы боевиков?
– Сам закупает оружие, – подтвердил он, – и снаряжение. Наладил контакт с представителями халифата и предложил им услуги по установлению власти в его регионе.
– По установлению, – переспросил я, – или по захвату?
Он взглянул на меня остро.
– Сразу ловите суть? Да, он не сторонник насильственных действий, как это ни выглядит неправдоподобно. Да, на его руках кровь многих людей, но он не хотел бы этого демонстративного отрезания голов на камеру, что сразу ставит эти группы вне закона в любой стране. Потому он старается опередить халифат и привлечь к власти так называемых умеренных боевиков.
Ингрид спросила с иронией:
– Которые не отрезают головы на камеру, а стреляют в затылок?
Он кивнул, сунул смартфон в карман и остановился. Мы продолжили двигаться несколько деревянной походкой.
Когда отошли достаточно далеко, Ингрид спросила тихо:
– Я что-то не поняла… почему вдруг снабдил нас такими данными?
– Да все ты поняла, – буркнул я.
– Поддубецкий дал наши координаты?
– Приметы, – сказал я. – Странно, если бы у него не было здесь человека под прикрытием. А то и не одного. Хотя, думаю, этот Омар не человек Поддубецкого, а только ассоциированный член.
– В смысле?
– Он по ведомству комитета борьбы с наркомафией, – пояснил я. – Видишь, его ничто другое не интересует. Пойдем, наша цель Абдурашид. Если заложница в его районе, а это так, то он о ней все знает.
Она нахмурилась.
– Вот так сразу?..
– А есть варианты?
– Да, – отрубила она. – Сперва отыскать комнату или квартиру. Неважно, снять или найти пустую. Чтоб было куда привести заложницу, и сразу вызвать пару вертолетов прикрытия.
– Хорошо-хорошо, – согласился я. – Если не ошибаюсь, здесь даже две работающие гостиницы. Одна что-то типа ночлежки, а вторая вполне…
Той, что вполне, оказалось лет сто, если не больше. Старый дом сталинской или еще царской постройки, массивный и мрачный, три этажа, окна целы, хотя стена хранит следы от пуль и осколков.
У двери на ступеньках расположился боевик с автоматом на коленях, в нашу сторону взглянул профессионально цепко, что значит, не просто отдыхает по дороге в бордель… нет, обычно отдыхают по дороге оттуда, а он на работе.
Мы прошли мимо, а что у меня автомат на плече и пистолет в кобуре, это норм, мужчина без оружия как бы и не мужчина вовсе, а так, либерал, если не обозвать хуже.
В холле за стойкой мужик в камуфляжной форме, такой же прицельно цепкий взгляд исподлобья, хорошая стойка, позволяющая как моментально выхватить под стойкой пистолет или автомат, так и метнуться в сторону, избегая ответного выстрела.
– Хороший номер, – велел я. – Можно одиночный. Хочу отдохнуть, не по мне быть на такой жаре слишком долго.
Он сказал сдержанно:
– Да, таким белокожим трудно под нашим солнцем. Двести долларов. Наличными, конечно.
– Ого, – сказал я, – хотя ладно, кто знает, что нас ждет завтра. К тому же двести долларов – это всего лишь горсть патронов.
Он молча смотрел, как я отсчитываю бумажки, а когда я закончил и сдвинул в его сторону, так же синхронно, словно обмениваем заложников, пихнул в мою сторону крупный, чуть ли не амбарный ключ с полустертым номером на бирочке.
– Благодарю, – сказал я вежливо.
Ингрид лишь опустила глазки, я двинулся по лестнице на третий этаж, а она послушно семенила за мной частыми шажками.
Перешагнув порог номера, я ощутил, что попал в прошлый век. Или даже позапрошлый, что еще при царе. Старинное дубовое ложе, старинный стол на поистине слоновых ножках, четыре старинных кресла и допотопного вида книжный шкаф, но без книг, что и понятно, там могли быть изображения человека или животных, чего ислам не терпит.
Вместо платяного шкафа в стене глубокая выемка, как раз можно повесить одежду, но сейчас там с полдюжины голых плечиков. Окно закрыто, но в порядке, при попытке распахнуть сопротивляться гяурам не стало, в затхлую атмосферу помещения ворвался сухой и жаркий воздух улицы с ее запахом жареной баранины, подгоревшего лука.
Оттуда же донеслись крики, стрельба и громкий мужской хохот. Время от времени громко и настойчиво сигналят автомобили, патрулей нет, в этом мужском мире дорогу уступает не тот, кто вежливее, а у кого слабее нервы.
– Там туалет, – сказал я и указал пальцем, иначе силовые структуры могут не понять, – и зеркало, без которого на свете жить нельзя, маркиза. Никому не вздумай звонить!.. Любые сигналы перехватывать очень просто.
– И не думала, – буркнула она. – А что, отсюда позвонить можно? Мне казалось, все разрушено.
– Слава Цукенбергу, – сказал я. – И его спутникам связи.
Как только ушла в ванную, я сосредоточился на спутниковых картах и телефонных переговорах в городе, старательно просеивая те, которые могут иметь отношение к заложнице.
Российский спутник ушел, но на смену явился так называемый метеорологический спутник США, настолько великолепный, что еще чуть добавить разрешение, и буду наблюдать за жизнью муравьев формика, а потом и вовсе за моими любимцами, тетрамориумами.
Это и понятно, метеорология – штука важная, изменение климата, озоновые дыры, парниковый эффект, так что каждый квадратный метр в России заснят, измерен и периодически сравнивается со старыми и новыми снимками на предмет, если что вдруг изменилось. Особенно в районе шахт с межконтинентальными ракетами.
Автомобили в этом городе за последние двое суток намотали миллионы километров, я отсеивал сперва по одному принципу, потом по другому, то и дело сужая поиск, пока не остались только три автомобиля, цели поездок оказались темны и непонятны, как история мидян.
Ингрид вышла буквально через минуту, платок опустила на плечи, роскошные волосы цвета воронова крыла красиво легли на спину, отсвечивают металлом в тусклом свете ламп.
Я откровенно залюбовался, зачем скрывать то, что женщинам нравится, сказал со вздохом:
– Иблис создал много опасных и красивых существ, но удачнее всех получилась женщина.
Она возразила едко:
– Женщину тоже Бог сотворил! Из ребра.
Ознакомительная версия.
