плечами. В огромных девичьих глазах плескалась море детской обиды и одиноким парусником качался вопрос «За что?».
Существо в кустах зашевелилось, но двинулось не в сторону освободившегося выхода из парка, а к намечающейся драке. Это уничтожило последние сомнения в Алисе – «бла-бла не обойдётся».
Она опустилась на корточки, разглядывая детали плеера россыпью на асфальте. Мужчины перед ней остановились – для них ещё оставалось неравнозначным футболить бутылки пива или бить беззащитного человека ногами. И эта заминка их спасала.
Алиса распрямилась пружиной. Всё, что успел увидеть главарь – белое лицо с застывшей полуулыбкой и прикрытыми глазами, внезапно появившееся из темноты. Ударившую снизу вверх в горло руку заметить уже не мог. Да и никто, наверное, не смог бы… Спустя доли секунды главарь безвольным мешком свалился на дорогу, закрывая своим оплывшим телом дорогу «шестёрке», ещё изумлённо застывшему на месте.
Второй удар Алиса направила вправо. Рывок – пальцы коснулись нервного узла, с хирургической точностью нащупав его в путанице сосудов и мышц. Молодой мужчина рухнул, завалившись назад.
Прыжок – ладонь вошла в шею едва успевшему приподнять руки третьему, умело ткнув в нервный узел, словно щёлкнув выключателем. Человек оплыл, ноги подогнулись. Упал.
Алиса повернулась к «шестёрке». Побежит – хорошо. Не побежит…
Он побежал. Сумасшедшим взглядом мазнул по белому кукольному лицу и рванул на выход, едва вписываясь в поворот за воротами.
Всё.
Прикрыв глаза, Алиса замерла на мгновение, выходя из боевого режима.
– Будем считать это разминкой, – проворчала она едва слышно, внимательно прислушиваясь к ощущениям тела. Взгляда, так тревожившего её перед «разминкой», теперь она не ощущала. Одновременно это и напрягало и успокаивало.
Подошла к кустам.
– Эй? Выходи. Ты в безопасности.
Ветки зашевелились, выкатились мелкие камешки на асфальт и из-за покорёженного шиповника вылезло существо, которое более напоминало животного, чем человека. Длинные всклокоченные волосы, пропотевшие лохмотья, грязное воняющее помойкой и гноем тело.
Алиса вскинулась:
– Бет?!
Гневно зашипела и плюнула в его сторону.
Существо отшатнулось, закрываясь руками, словно от летящего камня. Но это только больше разозлило Алису.
– Тварь! – бешено зашипела она. – Если бы я знала!..
Одним едва заметным прыжком подлетела к грязному созданию и пнула ногой, не особо целясь, зная, что всё равно попадёт – у выродков всё тело всегда болит и ломит. Так и получилось – «бет» взвыл и, словно собака от пинка, загрёб всеми четырьмя, чтобы вновь скрыться в кустах.
Алиса шагнула следом – в ладони появился, словно из ниоткуда, чёрный метательный нож.
Бет вскрикнул, непонятно как заметив в темноте оружие с антибликовым покрытием, и, петляя, рванул на четвереньках к выходу из парка.
Взъерошенное, драное создание бежало вдоль старой кирпичной кладки забора, а нож Алисы то взлетал в воздух, то опускался в руку, надежно прихватывающей рукоять. Алиса размышляла. И, когда бет высунулся в ворота, став на мгновение хорошо виден на фоне серого асфальта дороги, решение уже было принято. Она остановила быстрое движение и опустила руку. Пусть бежит. Бету некуда скрыться в этом мире ни от людей, ни от себя.
…
Последние точки проведения обрядов Алиса обошла за несколько оставшихся до рассвета часов. Везде, вроде бы, одно и то же – разруха, мусор, малолюдье, но она так и не смогла найти логики в выборе сатанистами мест ритуальных убийств, не смогла вычленить тот особенный элемент, который бы отличал эти места от тысяч таких же, разбросанных по нищим районам города. И это наводило на печальные размышления.
Обратно в убежище она вернулась одновременно с тем, как солнце показало багряный край над горизонтом и окна домов окрасились в красное золото. Начинался ещё один день убийственного зноя.
Дома – бутылочка тёмной жидкости. Заглянула в сеть, но «Гроссмейстер» уже отсутствовал. Спать не хотелось, поэтому взялась пересматривать карты незнакомого ей города, чтобы найти логику в действиях сатанистов. Работала без воодушевления, не особо рассчитывая на результат. На экране мелькали карты, перед глазами стояли фотографии и схемы, в памяти всплывали образы только недавно посещённых мест. Открыла сайт погоды и лишний раз убедилась, что до полнолуния осталось совсем немного – два дня. Уже в эту ночь луна стала округлой.
Чтобы развеяться, встала, помахала руками, плавно двинулась, разминаясь. Едва приметное движение – в ладонях появились ножи. Окидывая взглядом квартиру, Алиса перебрасывала клинки в руках – подкидывала и хватала уже в обратном положении, потом снова подбрасывала. Появлялось ощущение, что нож просто висит в воздухе, и только рука ходит вокруг него туда-сюда, чтобы взять точно за рукоять. Наконец Алиса нашла то, что искала – косяк двери вполне подходил для метания.
Раз! Бросок!
Два! Бросок!
Снова нырок руки к телу и новые ножи появились из складок платья.
В этот раз бросила одновременно.
Четыре ножа лепестками нераспустившегося бутона засели в деревянном косяке. Алиса направилась забрать оружие и услышала тихий шорох под дверью. Взяла два ножа и скрыла в волнистых складках широкой юбки. К двери подходила осторожно – переставляя босые ноги крест-накрест, наступая сперва на ребро стопы, а потом умело перекатываясь с пятки на носок – ни одна из певучих досок прихожей не скрипнула под её шагами. Подойдя к двери, прислушалась на мгновение, и, не услышав больше ни звука, рванула дверь.
Солнце. Листья. Жидкий дощатый забор. Заросшие дур-травой заброшенные грядки. Земля, забывшая хозяйскую руку. Каменная тропинка до калитки. Рассохшееся крыльцо. И пушистая рыжая мордочка котёнка, выглядывающая из-за ступеньки. Алиса хмуро огляделась – вокруг никого. Присела на корточки, протянула руку, и котёнок тут же вылез на крыльцо и потянулся носом к ладони.
– Ну и как тебя занесло сюда? – задумчиво спросила Алиса. – Где твоя мама? Где хозяева?
Котёнок понюхал пальцы и шёрстка его стала приподниматься от напряжения, он вытянулся на лапах, пытаясь выгнуться, как взрослый, но только странно раздувшись.
Алиса усмехнулась:
– Что, животина, плохо пахнет? Так не всем молоком пахнуть… Кто-то должен и вот так.
Поднялась и ушла в дом. Котёнок же не убежал, продолжив, любопытствуя, обнюхивать косяки двери. Вскоре Алиса вернулась, неся тарелочку из найденного в шкафу старого сервиза. В нём густой лужей растекался йогурт.
– Вот, рыжик. Больше ничего нет.
Котёнок привередничать не стал – голодное брюхо сразу заставило забыть о неприятном запахе, идущем от рук, подавших еду. Рыжая пушистая мордочка сунулась в розовую массу и маленький язычок жадно заработал, слизывая йогурт с тарелки.
Алиса присела на самый край крыльца, подальше от малыша, и замерла, стараясь не мешать. Нечасто ей удавалось вот
