В глазах Матье появилось понимание. Мужик отпускал его и показывал путь к Смоленскому тракту. Невероятно!
— Где… офисьер? — с трудом выговорил полковник.
— Драгуны?
Француз поспешно закивал.
— Драгуны се ретир, — мужик махнул рукой в противоположную сторону, — до рассвета ушли.
Адъютант посмотрел вслед сопровождающему, который, повернувшись, зашагал в деревню. Хотя последние слова остались для Матье загадкой, он понял, что русские драгуны ушли, а этот мужик просто отпустил его и еще указал дорогу к Смоленскому тракту. Не веря своему счастью, адъютант припустил так, словно его вызывал император.
Он выскочил из-за поворота прямо на передовой дозор конных егерей.
— Это полковник Матье, — узнавший адъютанта капитан Жермен ехал вместе с Домиником.
— Не нравится мне это. Где он был?
— Думаю, сам расскажет, — Жермен обрадовался, увидев полковника.
— Капитан, приготовьте роту к бою! Считайте, что на нас уже напали.
— Откуда?
— Пока не знаю! Забирайте полковника и отходите! — распорядился Доминик.
Левуазье направился к Каранелли, расположившемуся в арьергарде отряда.
— Что случилось?
— Нашелся полковник Матье!
— Вот как? — Луи не ожидал такого оборота. — Где?
— Просто вышел нам навстречу.
— Это подозрительно, Доминик! — Каранелли забеспокоился.
— Я уже дал команду к отступлению.
— Разумно.
Отряд отошел к границе леса. Здесь Каранелли начал расспрашивать Матье. Тот отвечал четко и без запинки, не забывая, однако, подчеркнуть, каким молодцом он держался. Рассказывая, как он презрительно молчал в лицо русским, адъютант до того вошел в роль героя, что в голову закралась мысль: «А почему ему, адъютанту Наполеона, нужно отвечать на вопросы какого-то полковника из инспекции кавалерийских частей?» И только он собрался оформить это словами, как к Каранелли подъехал Анри Фико, который отходил вместе с последним взводом егерей.
— Все тихо, мой командир! — проговорил он.
Взглянув на его мощную фигуру, Матье сразу передумал, вспомнив, как беспомощно болтался в руке Азарова.
В конце разговора, чтобы еще раз подчеркнуть собственную беспримерную храбрость, адъютант рассказал про «лягушку по-французски», которой русским не удалось его запугать.
— Врет, наверное, — сказал Фико, отъезжая от командира.
— Кто его знает! — ответил Доминик. — Русские — дикари! Только что-то последнее время цивилизованная Европа кажется мне не менее дикой.
Каранелли отправил полковника в сопровождении десятка егерей в Вязьму, навстречу Наполеону. Через три часа рота, осторожно, с предварительной разведкой дороги, на которой ничьих следов, кроме Матье, обнаружить не удалось, вышла к деревне. У околицы, на одной из молодых елочек, верхушка которой наклонилась к дороге, висело тело французского офицера. Он был привязан за ногу. К другой ноге, свисая почти до самой земли, была привязана толстенная дубовая чурка.
— Надеешься, что получится? — задумчиво проговорил Азаров. — Хотя ты так удачно дополнил мою страшную сказку «лягушкой по-французски», что грех не использовать! Думаешь, расскажет?
— Уверен! Знаю я эту адъютантскую породу, в нашем штабе насмотрелся. Что бы ни случилось — главное цену себе набить! Не удивлюсь, если он будет рассказывать, что сам видел целые роты «лягушек». Ладно, давай спать! Чего загадывать — получится, не получится? У тебя же нет другого плана?
— Нет.
— Спокойной ночи, кавалергард!
— Спокойной ночи, драгун!
Еще до восхода взвод вышел из деревни, направившись в противоположную от тракта сторону. Пройдя две версты, драгуны остановились, дожидаясь офицеров. Те же в свою очередь ждали Прохора, который выводил из деревни Матье.
— Ну, как он? — спросил Азаров, когда Прохор вошел в избу.
— Припустил, только пятки засверкали!
— Вот и отлично! Андрей, ты справишься один?
— Вот Прохор с мужиками помогут наклонить елку, а дальше сам. И лучше, чтобы никого рядом не было.
— «Француз» готов? Чурка?
— Как велели, ваше высокоблагородие! К полуночи все сделали.
— Где?
— К елочкам отнесли.
— А вторая колода?
— На месте! Куда сказали, там и стоит. И досочки свежеобструганые прибили.
— Молодец! Тогда все. Помогите майору, да собирайтесь быстро и уходите! Завтра пришлите кого-нибудь узнать — не сгорела ли деревня? Все понятно?
Через четверть часа Данилов ускакал к драгунам. Одним из главных козырей его плана были овраги. Хорошо разветвленная система глинисто-песчаных оврагов, с крутыми стенками, разлеглась на востоке от деревни. Причем с дороги их нельзя разглядеть.
Конечно, Данилов не сомневался, что перед тем, как войти в деревню, лазутчики попытаются осмотреться и вполне могут обнаружить и овраги, и засаду. Но надеялся, что им будет не до этого — у околицы ждала отличная приманка.
Драгуны спешились за оврагами. Путь по дну длиной почти в версту. Посередине он круто поворачивал и выходил к околице — шагов триста до дороги. Хотелось бы ближе, но не стоять же посреди поля!
— Объясняю! Задача у нас прежняя: по команде высунуть ружья, прицелиться. Стреляем залпом, и бежать! Ружья бросить!
Заметив вопросительный взгляд, Данилов прервался.
— Что случилось, вахмистр?
— Ваше высокоблагородие, как же без ружей? Драгуну без ружья никак нельзя!
— Увы, братцы, все понимаю! Но и вы поймите! У каждого два пистолета заряженных и по одному заряду в ружьях. Это все!
Так и было. Весь порох и пули, включая то, что добыли позавчера на Смоленском тракте, взял Азаров.
— Потому даже не приказываю — прошу вас — бросьте ружья! Не можем мы себе позволить бесполезное железо таскать. Здесь бежать нужно быстро: до поворота надо промчаться раньше, чем французы очухаются.
Данилов переводил взгляд с одного на другого, но не во всех глазах встречал понимание.
— Трудно это, но мне надо не столько врагов убить, сколько вас не потерять! Где я еще таких драгун найду в тылу у французов? Так что давайте побудем немного… гусарами. Но с палашами!
Кажется, дошло. Некоторые лица засверкали улыбками.
— Хорошо, ваше высокоблагородие, — проговорил вахмистр, — приказ выполним, как один!
— Спасибо! — Данилов говорил вполне серьезно. Кому не известно, что для драгуна оставить свое оружие врагу хуже, чем для гусара сбрить усы?
Дальше дело было за вахмистром, который тщательно проверял, как готовят позиции для единственного выстрела подчиненные. На крутом склоне из перемешанного с глиной замерзшего песка это было не просто.
