Айварих отказался. Решили подождать пару недель до окончания паводка. Карл Немой поместил тела в холодный подвал.
Расследование убийства началось с того, что арестовали несколько Ривенхедов. Даже Валамир Ривенхед, названный в честь первого короля Сканналии, оказался под арестом, хотя жил вдали от всех уже много лет; лишь перед убийством он оказался в Нортхеде по делам. Сын погибшего в Северной гавани Шеймуса Лайнард Ривенхед, недавно вступивший в королевскую стражу, убил Михаэля Иглсуда и был заколот Власом Мэйдингором.
Что происходит? Этот вопрос Катрейна задавала себе по сто раз на дню – ответить на него никто не спешил. Она только знала, что перед приёмом Тория скончалась. Тут же заподозрили отравление. Кто-то выкрикнул имя Катрейны и её фрейлины Маи. Вслед за Катрейной послышалось имя Ривенхедов, вот тут Лайнард вынул меч и бросился на клеветника – им оказался брат Тории Михаэль. В потасовке убили обоих послов Барундии.
Катрейна отчаянно хотела знать, что же происходит за стенами комнаты, одновременно страшась узнать о новых арестах. Похоже, с ужасом думала Катрейна, Айварих решил извести всю её семью. Она уже не пыталась понять действия бывшего мужа, а всё больше вспоминала родных, представляла их будущее в эти жуткие времена. Она молилась за каждого, оплакивая их и свою судьбу, пока не закончились слёзы.
Дверь открылась внезапно. Катрейна вздрогнула. Айварих лично навестил её! Она попыталась встать, пошатнулась и снова села на кровать, умоляюще взглянув на короля. Он изменился за четыре месяца, некстати подумала Катрейна. Что-то в нём казалось совершенно чужим. Его глаза были красноватыми, опухшими и незнакомыми. Айварих посмотрел на неё, как на таракана, потом приказал следовать за ним. Катрейна шла с трудом, Айварих тоже не спешил. Они вышли из комнаты и свернули налево, к Северной башне. У входа в башню Айварих кивком велел жене идти внутрь. Они оказались на лестнице, которая вела и наверх, и вниз. Часовой выглянул из закрытой ниши, где когда-то был нужник, и вытянулся перед королём. Катрейна нерешительно замерла, Айварих слегка подтолкнул её в спину, указав вниз. Они спустились на один пролёт и оказались на лестничной площадке первого этажа, откуда вела единственная дверь в восточное крыло. Катрейна подумала, что муж хочет запереть её в темнице, и содрогнулась. Они оказались в обычной комнате, забитой сундуками. Бочки с водой отражали свет свечей. Единственное маленькое окошко закрывала решётка. Стульев в комнате не было.
Айварих оглядел бывшую жену и хмыкнул, затем подвёл к столу, который ломился от каких-то приборов. Он взял плётку с шипастыми железными наконечниками на трёх «хвостах»:
– Знаешь, дорогая, мне иногда кажется, что каждый муж должен хотя бы раз её на шкуре жены испытать. – Он положил плётку, обежал взглядом стол.
– А вот это, – он поднял нечто вроде щипцов с двумя повёрнутыми друг к другу двузубыми вилками на концах, – что угодно оторвёт, например… – металл коснулся груди Катрейны.
У Катрейны подкосились ноги, она упала на твёрдый пол. Она пришла в себя, когда вода потекла по лицу. Айварих улыбался, глядя на неё.
– Не вздумай снова сознание потерять, иначе в этом ошейнике очнёшься. – Ошейник был железным с шипами внутри. Он брякнул его на стол.
– Пойдём, ты ещё не всё видела.
Он – Катрейна не решалась звать этого страшного человека по имени – схватил её за руку и заставил подняться. Подтащив её к другой двери, он распахнул её. Катрейна оказалась в аду.
От сильного жара она моментально взмокла. Горел камин, но не обычный камин, а приспособленный для мучений – с цепями, решёткой, колодкой для ног жертв и разного вида щипцами. Через крюк в потолке тянулась верёвка – один её конец был намотан на стоявшую у стены лебёдку, другой удерживал связанные за спиной руки Ульрика Холмкреста, мужа Сиэллы Ривенхед, тётки Диэниса. Огромный палач подкрутил лебёдку, руки Ульрика дёрнулись, он закричал. Его тело изогнулось, закреплённая на ногах тяжёлая гиря неохотно закачалась из стороны в сторону. Ульрик являлся членом Королевского Совета, куда его ввёл отец – барон Холмкрест. Сам барон был настолько стар, что никто уже не помнил, сколько ему лет. Ульрик – его единственный законный сын.
Рядом с палачом стоял маленький человечек в маске и кожаном переднике, покрытом свежей кровью. В руке он держал финик, который как раз сунул в рот. На столике неподалёку стояла целая чашка засахаренных груш, вишен и слив.
Катрейна наклонилась, её стошнило.
– Ваше Величество? – негромкий голос оглушал. Знакомый голос. Катрейна обернулась и увидела того, кого не заметила раньше. Георг Ворнхолм перед их приходом явно что-то записывал на столе в углу. Ворох бумаг лежал рядом.
Барон с ужасом смотрел на Катрейну, словно не веря глазам.
– Я же говорил, что приду, – раздражённо сказал Айварих, толкая Катрейну к столу. Она мельком отметила, что в комнате есть вторая дверь: за ней должны быть камеры.
Георг вскочил, освобождая единственный стул в комнате.
– Ваше Величество… – обратился он к ней.
– Она больше не королева, забыл? – оборвал его Айварих.
Барон Ворнхолм не обратил на него внимания, усаживая Катрейну на стул, после чего обернулся к королю:
– Ваше Величество, что от меня требуется?
– То же, что и всегда! Зря я, что ли, тебя главой Судебной Палаты назначил? Этот, – Айварих мотнул головой в сторону Ульрика, – что-нибудь интересное рассказал?
– Да, весьма интересное. Они вступили в заговор против вас, Ваше Величество!
– Заговор? – вырвалось у Катрейны. – Господи, зачем это им?
– Из мести, – Георг поворошил бумаги, не глядя ни на неё, ни на короля. – Они мечтали отомстить за смерть Диэниса.
Сиэлла с Ульриком растили Диэниса с детства и обожали его. Собственный первенец у них появился только пять лет назад, но Диэнис остался их любимым ребёнком. Со времени его смерти Сиэлла ни разу не появилась при дворе и не снимала траур.
– Кто ещё в заговоре участвует? – небрежно спросил Айварих.
– По его словам, всем заправляет Холлард Ривенхед.
– Нет! Это всё ложь! Мой дядя не может…
– Дорогая, ты себе не представляешь, что он может, – оборвал её Айварих. – Твоя семейка хотела меня извести…
– Нет! Ваше Величество, ради Бога, неужели вы этому верите?..
– О, я верю, Катрейна. Я всегда верил, что от вас нельзя добра ждать, теперь вы за это заплатите. – Он обратился к Георгу. – А бывшая королева? Что о ней говорят?
– Ничего, Ваше Величество, – ровно ответил барон.
Послышался звон инструментов, Ворнхолм недовольно оглянулся:
– Поди прочь! После продолжим!
Палач в маске проглотил очередной фрукт и низко поклонился королю:
– Ваше Величество оказали мне такую честь, я счастлив лицезреть вас в этом месте, если Ваше Величество пожелает, я готов продолжить…
– Тебе же велели убираться! – Айварих брезгливо вытер о штаны случайно оказавшийся в крови палец. – Далеко не уходи!
Когда палач выскользнул за дверь, король попросил
