недомогание: голова закружилась, в глазах заплясали тёмные пятна. По телу прошла дрожь. Отдёрнул руку, и всё прошло. Что за дела?!
Убрав клинок, снова пошёл на кухню за разъяснениями, но Павла там уже не было. Оказалось, он поднялся к себе.
— Ещё вопросы? — улыбнулся он. — Или просто нужна компания?
— Агрики. Что это за мечи? Я только что коснулся лезвия своего, и чуть сознание не потерял!
— Ты его трогал?! — всполошился княжич. — С ума сошёл?! Нельзя этого делать!
— Почему?
— Агрики куют из особого сплава, в состав которого входит Чёрная руда!
— Что это за хрень?
— Её добывают из осколков Чёрного Сердца. Будешь часто трогать агрик, и постепенно он изменит тебя! Станешь чудовищем. Надо было раньше тебя предупредить.
— Значит, у кузнецов есть Чёрная руда? — жадно спросил я.
— Конечно. Как бы иначе они делали агрики?
— И осколки Сердца?
— Ну, видимо, да. А что?
— Нет ничего. Это я так. Извини, что побеспокоил. Спокойной ночи.
— Да ничего. Заходи, если что. Я ещё не скоро спать лягу.
Вернувшись к себе, я завалился на кровать. На моём лице появилась неуверенная, но полная надежды улыбка. Кажется, свет, вспыхнувший во тьме, превратился в путеводную звезду! И я собирался последовать за ней. Причём в ближайшее время!
Позавтракать я не успел. Да и не стал бы. Кто дерётся на полный желудок?
Поединок был назначен на восемь утра. Видимо, тоже традиция. Распорядителем оказался незнакомый мне человек. Выглядел он представительно: серый костюм, табачного цвета рубашка, галстук на тон темнее, кожаные коричневые ботинки.
— Господа, — поклонился он в знак приветствия. — Полковник Рамонов, в отставке. Комитет по поединкам, — он указал на маленький значок, приколотый к лацкану. — Вижу, вы привезли мечи, — кивнул он, взглянув на чёрный кофр, которые держал в руке Артём.
Я заехал к нему, как и обещал, чтобы передать клинки.
— Да, прошу, — парень протянул футляр Рамонову, и тот положил его на маленький раскладной стол.
Поединок должен был проходить в спортивном клубе. Об этом вечером условились наши секунданты. Помимо нас, в зале присутствовали четверо представителей заведения — в качестве независимых свидетелей и зрителей.
Распорядитель объявил правила, осведомился, уяснили ли мы их, и нет ли возражений.
— Мне сказали, что поединок будет продолжаться до смерти одного из участников, — выждав короткую паузу, спросил Рамонов. — Это так?
— Безусловно! — кивнул Лукьянов.
Одет он был в чёрный свободный шёлковый костюм и мягкие спортивные туфли. Его секундант, один из фиолетовых приятелей, держал небольшой бархатный футляр. У Артёма тоже был такой, только тёмно-зелёный, отделанный золотом. В них хранились родовые маски.
— Совершенно верно, — подтвердил я, глядя на противника. — До смерти одного из нас.
Лукьянов ухмыльнулся. Только что по горлу большим пальцем не провёл. Ну-ну! Тебя ждёт маленький сюрприз. В обоих смыслах.
— Приступим к осмотру мечей, — проговорил распорядитель, кивком приглашая секунданта Лукьянова.
Он поднял крышку, замер, а затем вопросительно уставился на меня. Брови медленно приподнялись.
— Ваша Милость, это… хм… дуэльные клинки, которые вы выбрали?
— Именно они, господин Рамонов, — ответил я.
— Но… Это же кинжалы!
— Ножи, — поправил я. — К сожалению, подходящего по размеру футляра не было. Пришлось взять этот.
Секундант Лукьянова протянул руку и вытащил обоюдоострый нож «Гремлин». Недоумённо воззрился на своего приятеля.
— Что за прикол?! — нахмурился мой противник. — Где нормальные клинки?!
— Чем вас не устраивают эти? — настал мой черёд усмехнуться.
— Это какие-то зубочистки! Как ими драться?!
— Насколько мне известно, в дуэльном кодексе сказано, что выбор клинков осуществляется оскорблённой стороной. Подчёркиваю: клинков! Нигде не конкретизируется ни тип, ни длина оружия. Верно? — обратился я к Рамонову.
Распорядитель кивнул.
— Вообще, да. Это правда. Однако я впервые вижу такой выбор. Впрочем, правилам это не противоречит. Прошу, осмотрите лезвия, — обратился он к секунданту Лукьянова.
Тот взглянул на своего приятеля, но тому возразить было нечего. Пришлось фиолетовому повертеть сначала один нож, затем другой.
— Вроде, чисто, — сказал он. — Но лучше воспользуемся нейтрализатором.
— Ваше право, — кивнул распорядитель. Достал из кармана флягу и кусочек ветоши. Протянул секунданту. — Прошу.
— Что он делает? — шепнул я Артёму на ухо.
— Протирает лезвия специальным составом, разлагающим органику. Не панацея, но большую часть естественных ядов нейтрализует.
Закончив, фиолетовый вернул клинки в футляр. Очень глупо. Знай я, что можно пользоваться раствором, и желая отравить противника, обязательно нанёс бы яд на внутреннюю поверхность кофра, и усилия секунданта оказались бы напрасными. Или использовал бы синтетическую отраву.
Но сейчас это было ни к чему. И потом, мало ли кому какой нож достанется. Глупо рисковать. Не мой стиль.
Лукьянов подошёл к столу и, не глядя, взял один из клинков. Я вытащил оставшийся.
— Господа, займите места возле отметок, — скомандовал Рамонов. — Нет ли у кого желания примириться? — он сделал короткую паузу, переводя взгляд с меня на Лукьянова. — Нет? Хорошо. В таком случае прошу секундантов надеть на противников хари.
Артём открыл футляр, вытащил маску Бера и направился ко мне. Личина зверя, которого я пока не умел призывать, сверкнула в лучах старинной люстры золотыми инкрустациями.
— Не род сражается, а человек! — громко проговорил Артём, надевая на меня маску.
Когда он отступил в сторону, я увидел через прорези, как на Лукьянова нацепляют харю крысы. Довольно реалистично вырезанная морда грызуна была раскрашена серыми и чёрными разводами. Вокруг глаз алели небольшие круги.
— Не род сражается, а человек! — провозгласил секундант баронета и отошёл к столику.
Рамонов начал зачитывать правила поединка. Если кратко, можно было всё, но только по его сигналу. Даже атаковать обезоруженного или лежащего противника. Разрешалось также пускать в ход кулаки и ноги. Биться предстояло насмерть. Меня всё устраивало. Ножевым боем я владел в совершенстве. А вот Лукьянов явно чувствовал себя с коротким клинком в руке неуверенно, хоть и старался этого не показать. Правильно: в Камнегорске этому обучали факультативно, акцент делался на владении мечами-агриками, ведь гуля завалить можно только ими.
— Господа,
