– Хорошее дело, – кивнул Веллингтон после некоторой паузы и снова потянулся к сигаретам.
– Курите, полковник, вам можно, – сказал Весник.
– Спасибо, коллега, – кивнул Веллингтон и достал из пачки кривую сигарету. Некоторое время он распрямлял ее, и никто не проронил ни слова, все понимали, что гость что-то взвешивает, а сигарета только средство для продления паузы.
– Хорошее дело, – повторил Веллингтон и закурил. – Захватить джипы у повстанцев или как они там себя называют. Мысль весьма интересная, но могут возникнуть трудности. У них хорошая естественная система оповещения, они здесь дома. Один какой-нибудь играющий с мячом мальчишка может все испортить, подняв шум. Даже захватив джипы, мы не сможем мгновенно оказаться на месте, нам потребуется заехать на погрузку, а потом пару часов трястись по пересеченной местности. Мы ведь не ограничимся парой джипов, правильно?
– Лучше бы получить пять или более, иначе нам не увезти достаточно боеприпасов.
– Вот, – Веллингтон машинально пододвинул блюдце и стряхнул в него пепел. – Значит, джипов нужно много, а если кто-то что-то увидит, нас возле базы будут встречать фейерверком.
– Какой же выход, полковник?
– Выход есть. Нужно, чтобы всю эту работу сделали сами бандиты.
– Сами бандиты? – переспросил Весник и, повернувшись, посмотрел на Горна. Тот пожал плечами и вынул руки из карманов, весь превращаясь во внимание.
– Ну вы сами подумайте, тут ведь дикая местность, денег совсем мало. Что здесь за валюта, кстати?
– Деккеры.
– Курс высокий?
– Да, сотня деккеров для простого человека целое состояние.
– Вот, целое состояние. Значит, если дать повстанцу тысячу, у него все пробки погорят и он согласится на такую работу, о которой прежде даже помыслить не решался.
Весник с Горном снова обменялись взглядами, потом посмотрели на Штоллера, и он тоже лишь пожал плечами.
– Деньги у вас есть, я знаю. У вас их пропасть, уверен, что больше миллиона.
– Вы что же, полковник, все наши тайники пролезли? – спросил Весник, усмехаясь.
– Нет, просто у меня богатый опыт такой работы, – сказал Веллингтон, туша окурок о блюдце. – Доставить технику или аппаратуру сложно, вот начальство и отмазывается валютой, дескать, будут деньги – сами на месте что-нибудь придумают. А уж перевод на счет это вообще легче легкого. Это не бумагу доставлять в чемоданах, как делали когда-то во времена моей молодости. Поэтому денег обычно с избытком, а девать их некуда и ничего особенно не купишь. Населения тут мало и все на виду.
– Предложенный вами метод, полковник, кажется мне весьма перспективным. Но не столкнемся ли мы с непреодолимыми трудностями при вербовке бандитов?
– Ну, я буду представляться не от нашей стороны, а каким-нибудь криминальным дельцом, которому начальник базы должен большую сумму денег. Ну, или что-то в этом роде, что-нибудь личное, какой-нибудь повод, за который хватаются люди…
Полковник повернулся к Штоллеру:
– И савояры тоже, я полагаю, капрал?
– Да, сэр, люди и савояры в этом похожи, – подтвердил тот.
– Но могут быть и трудности, да. Тут ничего не поделаешь, таково наше ремесло. Может случиться так, что я прибегу посреди ночи с подпаленной задницей, но с хорошими воспоминаниями о местных шлюхах и выпивке. Потом напишу сбивчивый отчет и подпишу счета на профуканные денежки. Таковы законы ремесла, вы это знаете.
– Что вам нужно для начала?
– Все как обычно – максимально полная информация о здешних краях и их обычаях, местная банковская карточка, пачка наличных и пистолет.
– У вас имеется подходящее оружие, оно сейчас в арсенальной машине.
– Этот ствол не подойдет, нужна обычная не новая «девятка». Желательно грязная – со старым нагаром в стволе.
– У нас все оружие чищеное, – заметил Горн. – Но мы можем сделать из него с десяток выстрелов и бросить в траву на трое суток, после этого нагар в стволе будет выглядеть старым.
– Вот и отлично. Вводом в обстановку, насколько я понял, со мной будет заниматься капрал Штоллер, правильно?
– Если у вас нет возражений, коллега, – ответил Весник.
– Да какие уж тут возражения, – развел руками Веллингтон. – Только нам нужно вести эти беседы за пределами лагеря, под каким-нибудь благоприятным поводом.
– Возьмете у старшины радиолот и пойдете к озеру – мерить дно прибрежных участков, – предложил Горн. – Все будут знать, что вы заняты делом. Полагаю, вчерне мы все уже обсудили, и напоследок последний вопрос о Стентоне…
– Слушаю вас, майор.
– Он может исчезать?
– В каком смысле?
– Просто исчезнуть из спектра видимости обычного зрения и технических средств, причем вместе с роботом.
Веллингтон не стал удивляться, восклицать, картинно взмахивать руками. Он задумчиво потер колючий подбородок и сказал:
– Я об этом ничего не знаю, господа.
Часовой долго рассматривал пропуск, переводя взгляд с объемной фотографии на оригинал и снова уставляясь на фото, вертя документ и так и эдак, чтобы увидеть голографические сколы, которые обычно виднелись на поддельных документах. Солдат с обычными погонами проявлял на редкость основательный подход к проверке документов и его не смутило даже то, что имевшаяся в наличии аппаратура подтвердила подлинность документа.
– Извините, сэр, я вызову начальника караула, – сказал он и нажал кнопку вызова. Гость кивнул, он понимал степень важности допуска в это здание, поэтому не проявлял недовольства. При этом вспоминал, как подпрыгивали и распахивали настежь двери в высоких штабах, едва взглянув на удостоверение СГБ.
Вот из тех контор и происходила утечка секретной информации, а из крепких орешков, вроде этого, затерянного в заснеженных лесах бункера, не могло просочиться ни одного бита. А иначе какой смысл в структуре «СГБ-два», если бы она протекала так же, как ее основная версия?
Сотрудники «СГБ-два» проходили особенно строгий отбор и повседневный контроль. У них не было личного времени, личной жизни, частных адресов квартир и переписки с родственниками. Они имели два удостоверения СГБ – с одним золотистым шевроном и с двумя. Первым они пользовались повсеместно в структуре обычного СГБ, где никто не догадывался об их подлинном статусе. А главное удостоверение предъявлялось только в отделах «СГБ-два», официально скромно именуемом «спецотделом».
Появившийся лейтенант вежливо поздоровался с гостем, еще раз взглянул на удостоверение и сказал:
– Добро пожаловать, сэр. Вас уже ждут в двенадцатом кабинете.
И отошел в сторону, пропуская посетителя в гражданском костюме и возвращая ему удостоверение.
