– Любой снаряд из ферромагнетика? – опустив винтовку, пробормотал он. – Разгон конденсатором...
Глаза его искали что-нибудь металлическое, чем можно было бы выстрелить, но ничего подходящего не находили.
– Катушка, соленоид...
Борланд похлопал себя по карманам и замер. А потом извлек то, что ему было нужно.
Контролер подавлял волю Марка, отдавая ему простейший приказ – не двигаться. Сталкер не мог пошевелить даже пальцем. И тут болотная лужа в стороне была потревожена чьей-то вступившей в нее ногой.
Атака контролера немного ослабла – часть психокинетического влияния монстр перенаправил на новый объект. Марк смог открыть глаза. Звон в голове поутих, но двигаться он все еще не мог.
В нескольких метрах от него стоял полковник. У него не было одного уха, перебитая рука бессильно свисала. Ему удалось остаться в живых после схватки с собственными зомбированными подчиненными.
Контролер недовольно зачавкал и перевел на военного еще больше внимания. Тот из последних сил поднимал здоровую руку с пистолетом, целясь в голову мутанту. Хотя контролеру понадобилось совсем немного усилий, чтобы подчинить его, полковник успел пустить в ход оружие и прострелить контролеру ногу.
Мутант заревел, мигом отпустив сознание Марка. Полковнику же достался телепатический импульс такой силы, что его разум перегорел, как лампочка. И все-таки, выполняя последний приказ сознания, рука поднесла пистолет к виску – и раздался выстрел. Мертвое тело военного, умершего человеком, упало в болото, навсегда выйдя из-под чьего-либо управления.
Марк прыгнул к контролеру и ударил его в морщинистое лицо. Звон вернулся, но Марк продолжал избивать монстра, чувствуя, как с каждым ударом его влияние слабеет, чтобы затем вернуться с новой силой. В отчаянии он схватил контролера за горло и принялся душить.
Борланд взглянул на предмет, вытащенный из кармана.
– Болт – это сила, – сказал он, опуская его в дуло винтовки. – Болт – это аргумент.
Когда прозвучали последние выстрелы полковника, Борланд занял позицию для стрельбы. Сначала ему показалось, что Марк победит контролера врукопашную, но очень скоро он понял, что на это рассчитывать не стоит.
Поймав в прицел голову контролера, Борланд выстрелил. Мощнейший конденсатор, расположенный посередине ствола, на миг притянул болт со страшной силой и тут же отпустил, отчего тот вылетел из винтовки Гаусса, преодолев расстояние до цели быстрее, чем пуля. И разнес голову контролера.
Борланд выдохнул, вскочил и помчался к Марку. Тот, закрыв глаза, сидел на земле.
– Друг, ты жив? – тяжело дыша, спросил Борланд.
Он оттянул веко Марка.
– Давай, приходи в себя!
Марк дернулся и очнулся. Потер лоб.
– Контролер мертв?
– Да. Будь уверен. Сам-то как?
– Вроде цел.
– Ну, тогда вставай. Вставай, Марк.
Борланд помог ему подняться.
– Они все мертвы, – сказал Марк.
– Да. Пойдем к бункеру.
Добравшись до бункера, они увидели лежащие у входа тела мертвых военных.
– Влияние контролера дошло досюда? – спросил Марк.
– Похоже на то. Но сам бункер должен сдерживать телепатические волны.
– Ты уверен?
– Есть только один способ узнать.
Борланд потянул на себя дверь и открыл ее. Они с Марком зашли в бункер.
Доктор, Сенатор и Орех сидели на полу в помещении за внутренней дверью.
– Привет всем, – сказал Борланд.
– Все в порядке, – добавил Марк.
– Слава богу! – выдохнул Орех.
Борланд посмотрел на Доктора:
– Марк подвергся воздействию контролера.
Целитель Зоны тут же встал и сказал Марку:
– Пойдем, сталкер. Я осмотрю тебя в лаборатории.
– Что здесь случилось? – спросил Борланд, когда Доктор с Марком ушли.
– Мы не знаем, – ответил Сенатор. – Нас завели сюда и караулили под прицелами автоматов. Затем снаружи запросили помощь, и все военные ушли. Никого не заботило, что мы возьмем оружие ученых и ударим им в спину. Похоже, у них были дела поважнее.
– Да, дела были явно серьезными, – подтвердил Борланд. – Если расскажу, не поверите.
Вскоре появился Доктор.
– С Марком все в порядке, – успокоил он. – Немного шокирован, только и всего.
– Тогда нужно уходить, – сказал Борланд.
– Да, так будет лучше для всех. Если вас тут схватят, расследование будет коротким.
Доктор посмотрел на Сенатора:
– Почему ты не вмешался?
– У каждого свой путь, – сказал Сенатор.
– Ты не мог немного подкорректировать события?
– Доктор, – вступил в разговор Орех, – там был отряд военных.
– Он мог разобраться с отрядом военных за одну минуту, – отрезал Доктор. – Причем не причинил бы никому вреда.
Борланд оценивающе оглядел Сенатора.
– Ладно, – сказал он устало. – Что случилось, то случилось. Где наше оружие?
– Они его забрали, – сказал Орех. – Сейчас поищу.
– Пошарь в джипах.
– Ага.
Молодой сталкер вышел.
– Я, пожалуй, тоже там поброжу, – сказал Сенатор.
– Давай, – ответил Борланд и сел в углу, прикрыв глаза.
Из коридора вышел Марк.
– Доктор, я знаю, что вы не можете распоряжаться собственностью ученых. Но все же можно ли как-нибудь договориться о том, чтобы взять один из комбинезонов?
– Просто бери, – ответил Доктор. – Я запишу его на себя. Вы спасли мне жизнь. А я – к сожалению или к счастью – смертен, как и все остальные. Какой ты хочешь?
– Зеленый.
– Зачем тебе зеленый? – удивился Доктор. – Вещь, конечно, довольно дорогая и от радиации отлично защитит, но, видно, ученых финансируют уж больно хорошо. Такой комбинезон здесь лишний. В нем внутри действующего реактора работать, а не в Зоне. Тут вполне хватает обычных средств защиты.
– И все же я хотел бы его. Не на себя, а с собой.
Доктор пожал плечами:
– Дело твое. Пойдем, заберешь. Только не тот, что в нише, в коридоре. Там с него кое-что посдирали. Там, дальше, есть другой, целехонький. Я покажу тебе, как его можно очень компактно сложить, так, что он поместится в твой рюкзак.
Они ушли. Борланд, оставшийся в одиночестве, сидел, наслаждаясь тишиной. И вдруг его пронзила мысль: почему Марк сказал, что планы меняются?
Он быстро поднялся и пошел к люку.
Коридор был пуст. Откуда-то издалека, из-за угла, доносился голос Доктора.
Борланд открыл люк и начал спускаться по лестнице, залитой светом вспыхнувших ламп.
И остановился, так и не закончив спуск.
Он ожидал увидеть все, что угодно. Кучу оборудования, колбы с секретными разработками, базу данных, архив. Но только не это.
Борланд растерянно глядел на белые стены и пол.
