– Теперь можем поспать. Потом поменяемся, – сказал дед.
– Мне что-то не по себе от того, что, пропустив ученых вперед, мы провоцируем людские смерти, – высказал я свою тревогу.
– Надо надеяться, что у нас это получится… – Василия Александровича явно совесть не мучила. – Если тебя беспокоит тот факт, что вместо тебя может умереть кто-то другой, попробуй оценить свою жизнь, как, возможно, самую важную жизнь на планете в этот момент. Если те, кто нас хотели догнать или те, кто нас хочет перехватить, убьют тебя, а не друг друга, то шансы, что Золотой цветок попадет в Шамбалу, сравняются с нулем. То же самое произойдет, если они захватят Цветок, и вполне возможно, что тогда наша цивилизация пропадет за считанные годы, месяцы или дни. Я думаю, что сотни тысяч людей, может, и миллионы, отдали бы свою жизнь за успешный конец нашей операции. Наша попытка пожертвовать вместо себя шайкой ученых жуликов не стоит твоих переживаний. Цель оправдывает средства.
К нам подошел Толик.
– Ты чего?! – уставился на него дед.
– Мы с Валерой решили прогуляться в проход, осмотреться, что дальше делать… Может, место найдем поудобнее для засады… – ответил Толя.
– Ну, прогуляйтесь… – задумавшись, произнес Василий Александрович. – Только чтоб аккуратно. Помнишь, как я учил?
– Помню, – понимающе улыбнувшись, ответил Толик. – Надо было нам веревку, подрезать по которой спускались, одним меньше стало бы…
– А как обратно, если что?.. – спросил Синицын.
– У нас же Вася есть! Вы видели, как он спрыгнул? Думаете – не смог бы запрыгнуть? – отшутился Толик.
– Смейтесь, смейтесь, – обиделся дед. – Что бы вы без меня сейчас делали?
– Без тебя бы мы сейчас девчонок в бане парили, а потом жарили!
– У вас одни бабы в голове… Только и слышно от вас – там девчонок зацепили, там зацепили. Что за жизнь? Поинтересней надо развлекаться! На лошадях, например, катайся, в горы лазай… А сейчас – за проходом следи! – Василий Александрович начал сердиться.
– Хорошо! Если вернемся, снимем девок и поедем с ними на лошадях в горы, – улыбнулся Толик.
– Что значит «если вернемся»? – недоуменно спросил Синицын.
– У нас не так много шансов, учитывая, что-то место, где нам обязательно надо пройти, охраняется ребятами с автоматами, и они будут стрелять, как только нас увидят… – голос Толи, при том, что он говорил совсем не веселые вещи, оставался веселым.
– Что ты тут ужасы наводишь?! Пошел отсюда! – дед замахал руками.
Толя медленно повернулся и начал уходить.
– Подожди, – остановил его Василий Александрович. – Я, пожалуй, с вами пойду…
Я подошел к краю обрыва и посмотрел вниз: «Спуститься было легко, подняться будет намного тяжелее».
– И в жизни все так же… – услышал я за своей спиной знакомый, мелодичный голос. Я не повернулся. Я знал, что это она – женщина в белых одеяниях. Я подумал о ее словах и спросил:
– Что в жизни все так же?
– Спуститься вниз, на дно цивилизации очень легко, подняться намного тяжелее. При спуске всегда найдутся помощники, темные силы, их не надо об этом просить, они сами появятся и помогут опуститься. Ты ведь об этом знаешь, ты это пережил…
Я вспомнил свою жизнь при дворе императора, заговор, заточение. Вот она, помощь темных сил. Мой побег, странствия и затем постепенный подъем к тому, что было вначале.
– Темные силы помогают охотнее, чем светлые… – сказал я с досадой.
– Люди чаще видят и охотнее принимают помощь от темных сил. Нет худа без добра. Темные и светлые силы неустанно следуют вместе. В любом плохом событии люди видят только дела темных сил. Ты не исключение. В посланных тебе испытаниях ты увидел проявление темных сил и решил, что Бог от тебя отвернулся, и ты отвернулся от Него. Вместо того чтобы искать причины события в себе и найти в себе Бога, ты свалил причину на других и отрекся от Бога.
– Это мне не помешало подняться со дна…
– Ты присваиваешь заслугу за свой подъем исключительно самому себе…
– На тот момент я считал, что именно благодаря своей воле я остался на ногах, не стал уходить от реальности в алкоголь, как это делали многие встречаемые мной бродяги, и в конце концов я нашел то, что искал… Я шел к этому…
– Верно. Ты удержался, это самое тяжелое, но твой путь был очевиден. Ты не имел другого пути. Тебе необходимо было уйти за пределы империи твоего дяди и там начать заново свою деятельность. Но деятельность твоя ничем не отличалась от предыдущей. Ты не научился в заточении главному – любить себя. Только через любовь к самому себе мы можем понять, как нам стоит любить мир, людей.
– Я любил мир, любил людей. Все мои труды были направлены на благо общества, чтобы людям жилось хорошо.
– Хорошо, но лишь с материальной точки зрения – чтобы люди жили в достатке. Но ты мог сделать больше. Ты мог обратить людские взоры к Богу.
– Через любовь к себе? Разве через любовь к себе не прямой путь к эгоизму?
– Эгоизм – это когда человек думает только о себе, об удовлетворении своих плотских желаний. А любовь к себе подразумевает любовь к своему настоящему Я, а не к своему Эго. Любовь к своей душе, духу. И через эту любовь приходит любовь к Богу. Человек, по-настоящему любящий себя, любит и Бога, он не может быть эгоистом. Он принимает в душе закон Вселенной: дающему воздастся. Он будет отдавать, зная, что все, что он отдает, к нему вернется. Научившись себя любить, ты бы познал Бога и, обогащенный новым знанием, смог бы вернутся к людям и нести его в мир. Твоя жизнь закончилась там, где началась.
Я повернулся к ней лицом. На меня смотрели полные любви, понимания, доброты глаза, в которых светилось знание, знание всего, что происходило когда-то и происходит на Земле сейчас. От ее взгляда любовь, словно потоком, наполнила мое сердце. Я понял, про какую любовь она говорит – про любовь всеобъемлющую, безусловную. Я отчетливо осознал самого себя – без тела, без физической оболочки. Любовь к самому себе и к тому, кто меня таким создал. Я понял, что с любовью к самому себе невозможно не любить того, кто меня создал, и с любовью к Создателю невозможно не любить все, что он создал. Любовь к себе – это любовь всеобъемлющая…
Я резко проснулся от громких хлопков, раздавшихся где-то далеко и эхом разлетевшихся по горам. Синицын вскочил одновременно со мной.
– Где наши? – спросил он у меня.
– Не знаю. Я спал, – ответил я.
Пока мы спали, горы накрыла ночь, и вокруг было абсолютно темно. Только на небе местами через тучи просвечивалось звездное небо.
К нам подошли Василий Александрович с парнями.
– Слышали? – спросил Толя.
