считает, а вы всё трясётесь перед ним. Пора уже показать ему, чего вы стоите.
Бойцы не согласились, но многозначительно замолчали.
Мы добрались до каравана без единого выстрела и увидели, как непросто ему дался прорыв. Два внедорожника пропали, а остальные автомобили были испещрены вмятинами и выбоинами. Бойцов тоже поубавилось. Из семидесяти четырёх человек оружие держать могли только сорок. Ещё пять раненных лежало в автобусе.
— Как-то они резко затихли, — вместо приветствия поделился я с Николаем Алексеевичем.
— Думаю, они решили перегруппироваться, — ответил тот, перекрикивая гул. — Вряд ли они ожидали такого нападения.
— Ложились, как миленькие, — усмехнулся я.
До цели оставалось ещё немного. Уже отсюда я видел три высочайшие башни, что выросли над пещерой Главного. Казалось, руку только протянуть, но впереди были ещё посты.
Пустые.
Следующие два поста встретили нас только преградой в виде свалки мебели и жести. Мы разбирали, ехали дальше, но каждый из нас всё отчётливее понимал, что это не нормально. Совсем не нормально.
За несколько кварталов до башен Николай Алексеевич поравнялся со мной и указал пальцем на один из недостроенных небоскрёбов.
— Вот здесь всё и началось. Сложно поверить, что прошло уже двенадцать лет.
— И тогда здесь было так же громко?
— Смеётесь? Тогда здесь был едва заметный гудëж. Тишина, как на кладбище, если сравнивать с тем, что сейчас.
— Такое ощущение, что земля под ногами вот-вот расползётся в разные стороны.
— У меня тоже.
Следующий пост, последний перед спуском к Главному, только показался вдалеке, когда на нас выскочили бесы. Они вывалились из небоскрёбов по обе стороны дороги и устремились в рукопашную. Решили зайти с козырей, наверное. Вот только и мы уже их заждались. Открыли огонь в тот же момент и щедро полили их свинцовым дождём.
Бесов и было-то немного, но теперь и вовсе осталось меньше половины. Те, кто смог добежать, с лёгкостью подхватывали наших бойцов и разрывали на части. Будто из тряпичных кукол выдергивали руки и ноги, и бросали в сторону, когда жизнь покидала изуродованные тела. Хватали следующего.
Жестокость бесов обезоруживала и сеяла панику в наших рядах. Бойцы бросали автоматы, молили о пощаде, пытались сбежать. Но кто их послушал бы? Бесы слишком долго копили ярость, слишком долго терпели унижения в мире, где все перед ними преклонялись и теперь не могли насытиться кровью.
А гул всё усиливался, пока не заглушил все прочие звуки. Теперь уже ни крики, ни выстрелы были не слышны. Хотелось заткнуть уши, но схватка не давала отвлечься. Приходилось терпеть.
И вдруг земля колыхнулась. С утробным рокотом треснул асфальт, пошëл волнами. Трещин становилось всё больше. Они расползались от башен и поглощали всё, что оказывалось на пути. Фонари, не успевшие даже затухнуть, и автомобили, бешено мигающие фарами, киоски и лотки, баррикады последнего поста. Всё рушилось в бездонные глубины города.
Я невольно скользнул глазами вверх по башням и отшатнулся. Те, будто щупальца гигантского кальмара, беспрерывно двигались, вздрагивали, сталкивались и переплетались между собой. И мне стало жутко, что это всё правда может быть живым существом. Кто его знает, что в недрах Клоаки могло завестись.
Потому с облегчением мазохиста я наблюдал, как одна из башен-щупалец ушла под землю. Следом за ней с небольшими перерывами отправились и остальные две. А на их месте образовался ослепительно яркий столб вихря. Из множества мелких частиц и бешено вращая по кругу обломки башен, воронка устремилась к небу. Но хватило её лишь, чтобы дотянуться до крыш небоскрёбов.
Появление Главного заставило бросится врассыпную не только наших бойцов. Даже бесы в ужасе оставили свою месть и поспешили к зданиям, где надеялись найти укрытие.
И только самые стойкие остались возле каравана. Семеро выживших землян, включая меня и Николая Алексеевича, Шаман, который не выпустил автомат из рук даже теперь, и ещё несколько бойцов, имён которых я не знал.
Я подошёл к Николаю Алексеевичу и на ухо проорал вопрос, указывая на провал впереди:
— И что теперь делать?
— Ничего не меняется, — уверенно заявил он. — Надо установить оборудование и подключить антенну.
Непростительно нагло, прямо посреди разговора меня за плечо дёрнул Шаман. Вместо объяснений он указал пальцем на небо.
— Очень ты вовремя, — пробубнил я, но голову всё же поднял.
И чуть не рухнул, поражённый немыслимым зрелищем. Пандора тряслась и рассыпалась.
Я через силу заставил себя собраться и вернутся к плану. Пусть происходит с Пандорой всё, что угодно, нам надо успеть до того момента, пока она не рухнула нам на головы.
Николай Алексеевич стоял рядом и с открытым ртом смотрел вверх. Казалось, он бы не сдвинулся с места, даже если бы Пандора уже падала. Я дёрнул его за руку:
— Нам нельзя терять ни секунды. Ставим оборудование здесь?
Николай Алексеевич непонимающе посмотрел на меня какое-то время, но постепенно его взгляд прояснился, и он кивнул:
— Да, да. Немного поближе к провалу, чтобы провод антенны дотянулся.
И мы принялись вытаскивать ящики из автобусов, расставлять их так, как он указывал. А когда с этим покончили, начали доставать и подключать аппаратные панели, блоки питания, процессорные усилители и много чего ещё. Большинство приборов я видел впервые и даже не догадывался, как они называются. Но всё вместе это выглядело как артефакт с космического корабля.
Самыми тяжёлым в сборке оказались врата. Те были разобраны на четыре основные части и полсотни мелких деталей, но и с этим мы вскоре справились под чутким руководством Николая Алексеевича.
Собранные врата представляли из себя овальный чёрный портал, увитый проводами. К нему подключался энергоблок и сервер. Саму антенну Николай Алексеевич подключил к трансформатору, от которого напряжение должно было передаваться на энергоблок. С другой стороны антенна была обыкновенным медным шаром на длинном проводе. Именно его и требовалось закинуть в вихрь, чтобы собрать энергию молний.
Всё время, что мы возились с оборудованием, я посматривал на Пандору и с ужасом замечал, как отваливаются от неё целые глыбы и падают вниз. Свет уже проникал в образовавшиеся дыры тонкими лучами, но его ещё было слишком мало, чтобы рассеять темноту.
— Теперь антенну надо забросить, — прокричал Николай Алексеевич.
Я, Шаман и ещё двое подхватили шар и потащили к провалу. Сделать это оказалось не так-то просто. Ветер от вихря поднялся сильный и едва не подкидывал нас в воздух. Если бы антенна была легче, пришлось бы тяжко.
Мы подтащили медный шар к обрыву и сбросили. Всего мгновение потребовалось ветру, чтобы подхватить его и притянуть к сердцу вихря. А
