Зато есть и плюс – внутри «спортлото», по слухам, безопасно, как нигде в Зоне. Тут есть одно-единственное стремное место – тот самый «барабан» с аномалиями…
Сало очнулся, поднял голову. Поначалу мутный взгляд стал проясняться. Его трясло все меньше и меньше, он явно начал согреваться. Иней из волос исчез, и дыхание стало обычным – как и положено в разгар пусть не самого жаркого, но все же лета.
– Отпустило? – поинтересовался я.
– Почти. Слабость только. И голова чугунная, – он прижал руку к разбитому лбу, посмотрел на свои окровавленные пальцы, поморщился и уточнил: – Мы в «спортлото»?
– Ага. И если ты перестал замерзать, значит, Голова-два-уха за нами сюда не пошла.
– Твой план удался.
– Пока лишь наполовину, – поправил я.
Из телег стали выходить люди, собираться возле машины Сумрака.
– Ну и что дальше? – Архимедик принялся оглядываться по сторонам.
– Теперь надо отсюда выбираться и надеяться, что Голова-два-уха потеряет наш след, – проворчал Коля.
– Сущий пустяк, – скривился Литва. Идея с «лото» не нравилась ему, как и прежде.
Сумрак покосился на него и нарочито бодрым голосом скомандовал:
– Так, пацаны. Не расслабляемся. Ищем «барабан» с аномалиями. К отмычкам это тоже относится, – он посмотрел на меня. – Чего опять стоим? Кого ждем?
Я повернулся к нему спиной и направился вдоль улицы. Сало присоединился ко мне. Разбрелись и остальные.
Внезапно мое внимание привлек один из домов с мансардой. Была в этом сельском строении некая неправильность, глаз зацепился за нее, а вот сознание не торопилось осмыслить увиденное. Я остановился, разглядывая дом.
– Ты чего? – удивился Сало.
– Да вот хочу взглянуть на ту хибару поближе.
– А давай, – кивнул он.
Миновав пролом в заборе, мы с Толей оказались на заросшем сорняками дворе. Тут не оказалось ничего интересного. А вот сам дом…
Наконец-то я понял, что с ним не так, – окна.
Все уцелевшие оконные стекла в Боровом были серыми от грязи, а эти оказались протертыми, словно кто-то хотел видеть, что творится снаружи дома. Или внутри.
Несколько мгновений я размышлял, что бы это значило, прикидывал варианты, но так и не пришел ни к чему определенному.
Ладно, попробуем войти в дом.
– Ты куда? – удивился Сало. – Думаешь, «барабан» внутри?
– На окно посмотри, – перебил я.
– А что?.. – Сало осекся. Увидел. Переменился в лице и машинально потянулся к кобуре на поясе, где не так давно был пистолет. – Боровой обитаем?! Тут кто-то живет? Человек или?..
– Люди не способны жить в Зоне. А вообще, войдем, узнаем, кто там, – я сделал шаг к крыльцу, но Сало схватил меня за предплечье, останавливая.
– Погоди, Игорек, – он перешел на шепот, опасаясь, что услышит неизвестный и потому страшный обитатель дома. – Пошли отсюда. Вернемся к нашим…
Я раздраженно выдернул свою руку. К нашим! Лично у меня тут наших нет. Сумрак и компания – враги, такие же опасные, как и порождения Зоны.
– Уходи, если хочешь, – я поднялся на крыльцо.
Входная дверь уцелела. Я даже подумал поначалу, что она заперта на замок, но нет, створка просто была плотно закрыта.
Сердце забухало в груди, под ложечкой засосало. Я невольно задержал дыхание и открыл дверь. Сало испуганно сопел за спиной.
Мы осторожно вошли на веранду.
Никого.
Толик перестал сопеть и задышал нормально. Я тоже перевел дух и осмотрелся.
Прежде веранда явно служила одновременно прихожей и летней столовой. В углу притулилась вешалка с каким-то шмотьем, стоял сундук для обуви. Вдоль окон вытянулся стол. В целом тут оказалось довольно чисто – ни заросших паутиной углов, ни мусора под ногами, как должно быть в заброшенном давным-давно жилище.
Вернее, грязь имелась, но местами. Например, одежда на вешалке потемнела от пыли, зато пол был относительно чистым. И стоящий посреди веранды стол протерт. А на оконных стеклах серели разводы, словно их пытались не слишком умело помыть.
– По ходу тут кто-то убирался, причем не так давно, – пробормотал Толик.
В углу веранды стояло мусорное ведро. Я приподнял крышку, заглянул внутрь. Несколько пустых консервных банок из-под тушенки – обычных, не самых плохих консервов. Я такие тоже с собой в Зону беру. На стенках верхней еще свежий жир. Он начал портиться, но развоняться на всю катушку не успел.
– Ее съели дня два-три назад, – прикинул я. – И, судя по полу, последний раз убирались тогда же.
– Раз тушенка, значит, человек? – полуутвердительно спросил Сало.
– Похоже на то. Давай посмотрим в комнате.
…Хозяин дома был там. Сидел за столом, уронив пробитую пулей голову на столешницу. Труп выглядел свежим – вчерашним, не дольше. Рука все еще сжимала пистолет.
Пистолет! Возможно, в нем остались патроны! Эта мысль заставила шагнуть вперед. Очередное разочарование – магазин был пуст. Бедолага пустил себе в голову последнюю пулю.
– А ведь я знаю его, – заговорил Сало. – Это Тихон Стрельников. Стрелец.
– Хороший сталкер… э… был, – кивнул я.
Одиночка вроде меня, он пропал примерно месяц назад. Уж не знаю, какая нелегкая загнала его в Боровой, но в этом доме Стрелец явно прожил не меньше двух недель. Видать, не смог найти выход из «спортлото», застрял тут. Питался консервами, которые взял с собой. Вот, где брал воду, непонятно. Может, нашел колодец. Вообще-то, местную воду в Зоне пить не рекомендуется, но внутри «лото» всё по-другому, тут свои законы.
– А почему он?.. – Сало не осмелился произнести «покончил с собой».
– Может, еда закончилась, а умирать с голоду не захотел. Но скорее всего, просто сдался. Не мог больше бороться. Потерял надежду и…
– Сдался всего за день до спасения, – Толя покачал головой.
– За день до нашего прихода, – поправил я. – Это не одно и то же.
– Думаешь, мы, как и он, застрянем тут навеет… надолго? – торопливо поправился Сало.
– Хрен знает.
Мы помолчали.
– Похороним его? Или оставим так? – первым заговорил Толя.
– Закопаем во дворе, – решил я.
Когда поднимали тело, я заметил на столешнице какие-то каракули. Стрелец начертил их ножом. Понятно, бумаги с ручкой не нашел, вот и заменил, чем смог.
Ладно, это потом, сперва могила.
Мы уже заканчивали копать, когда нас разыскал Архимедик.
– Вот вы где, – он покосился на Толю и покашлял. Наверное, рассчитывал застать меня одного. Никак отмычки затеяли новый заговор…
Архимедик помялся, но при Сале говорить не решился. Вместо этого спросил:
– А чего закапываете?
– Да так, труп один, – откликнулся Толя.
