Значит, завтра проверка? Пусть будет так.
Подняли нас очень рано, вокруг еще царила непроглядная темень. Глянул на часы, которые показали восемь утра, но ведь я так и не перевел стрелки, а по моим наблюдениям, разница между омским и местным примерно три часа. Значит, сейчас всего-то пять утра. Круто. И куда интересно нас торопят? На пожар? Или что-то случилось? Елки, тоскливо вот так вслепую плестись по чьей-то указке, пусть даже и таких воинов как ясыги.
Заседлал Злодея, скатал и привязал одеяло, нацепил подвесную. Все, я готов. Дождавшись общей команды, сел верхом и двинулись. Темп ясыги задали высокий. Иногда даже приходилось поднимать моего скакуна в галоп. Так мы и неслись в темноте, не столько видя, сколь ощущая друг друга. В какой-то момент пришло осознание, что мир вокруг изменился. Ушли запахи смолы, хвои, подлеска, незримое, но такое мощное присутствие лесных великанов пропало, проницаемость горизонта, прежде нулевая, рассеялась. Возникли такие родные моему сердцу ароматы трав, полевых цветов, слегка горчащие, но такие сладкие и душистые, простор, широкое залитое звездами прозрачное небо с густой, полноводной рекой Млечного пути через весь космос. Мыс словно и летели в нем, посреди бездонной дали пространств. Потрясающее впечатление.
Постепенно начинался рассвет. С первыми же проблесками его, еще робкими, предваряющими появление самого светила, лишь небо на востоке высветлило, и оно, заголубев, развернулось во всю богатырскую, бескрайнюю степную ширь. Вокруг нас простиралась огромная, всхолмленная равнина, покрытая бесчисленными невысокими сопками и пригорками, поросшими высокой, доходящей до моего стремени, густой травой, через которую, как по морю, плыли наши скакуны. На травы легла роса и ноги, грудь и живот Злодея мгновенно намокли, заодно и мои сапоги покрылись влажной, холодящей пленкой. Освежающий эффект, ничего не скажешь. Я нагнулся и опустил руку, словно зачерпывая росу ладонью. Омыл лицо и словно вся сонливость пропала. Вдохнул полной грудью, и захотелось крикнуть во всю мощь легких от радости. Сдержался лишь в последний момент, вспомнив о ясыгах и заметив впереди белеющие острые рога одного из их скакунов.
Лагерь, незаметно расположившийся в широком, поросшем кустарником овраге, открылся внезапно. Вот только казалось, один холм сменяет другой в бесконечной череде, и вдруг, передние ряды провалились, исчезая из виду. Только добравшись до края оврага и смог его толком разглядеть, до того он самой природой был укрыт от досужего взгляда. По дну широкой ямы, перекатываясь и журча среди камней, тек ручеек, уходя затем куда-то в низ, под землю, надо же как бывает, вот уж никогда бы не подумал... получается такой родник удивительный. Палаток в лагере заметно не было, зато рогачей, самих ясыгов, костров и разложенных на земле кошм и седел - вдоволь. Сколько их тут? Несколько сотен? Никак не меньше трехсот, так думаю. Ердей тогда, еще на хуторе говорил, что у Куты сорок сотен всадников, значит, это лишь малый отряд его войска? А где остальные? Да, четыре тысячи таких воинов, каких я увидел за эти дни, да еще на рогачах... страшная сила, они ж если захотят, просто сметут все русское население этого края, а Алтын им на один зуб. Придут ночью и вырежут всех нахрен.
В центре оврага, заметил воткнутое в землю высокое древко или бунчук. Разглядеть больше не удалось, но наверняка это место, где находится Кута - вождь ясыгов, который должен решить мою участь. Холодок прошел по спине, сразу вспомнилось то видение, в котором он безжалостным броском копья пригвоздил меня к стене. Ух. Ну, мы еще поборемся. Где наша не пропадала? Сколько уже за две недели меня пытались избить, унизить, убить, даже казнить или сожрать живьем. Били топорами, ножами, стреляли, рвали клыками. А я все жив и даже бодр. Прорвемся. Кетарай я или погулять вышел? Сашка в меня верит и Ердей. А они - настоящие люди, которые стоят очень многих прочих вместе взятых представителей местного человечества.
Приободренный такими рассуждениями, я уже без прежнего страха посмотрел на знамя вождя. Скоро я буду стоять там, перед Кутой. Чтобы ни было, но сдаваться, точно не стану. Наш отряд дошел до своего места и все остановились. Расседлав, почистив, обтерев насухо Злодея и Гнедка, подошел к Ердею, который даже с неким удобством устроился у небольшого, совсем бездымного костерка. Над огнем уже вовсю булькал, подвешенный Сашкой котелок с ароматным травяным взваром.
- Быстро вы сориентировались. - Присев на притащенное с собой седло начал я.
- Не так. Времени довольно. У нас нет заботы о конях. - Спокойно и доброжелательно ответил старик.
- Верно, знаешь, уже так привык, что и не замечаю, просто принимаю как данность, - улыбнувшись и потрепав по мохнатому загривку Мадху, поразмышлял вслух я. - Послушай, Ердей, я знаю, ты не любишь много говорить, но мне важно понять, что будет с вами дальше? Кто вам ясыги, не превратитесь ли вы в их пленников, не заставят ли они тебя давать им кетас? - Сашка, вручил первому мне, как гостю, кружку с обжигающе горячим, исходящим чудесным, живительным ароматом напитком, наполнил затем глиняные емкости и деду, и последним - себе. Осторожно и все равно чуть обжигаясь, прихлебывая взвар, я, запасшись терпением, принялся ждать ответа неспешного дахара.
- Слав, ясыги - не враги нам. С давних времен дахар и ясыг - каждый народ идет по своему пути, дахар - мирные люди, любопытный и доверчивый и к хорошему, и к плохому. Вот теперь, когда пришли русы, мои соплеменники слушают вас, приняли ваши дела, заботы, страсти. Но жизнь, как река. Все течет. Неизменна лишь она сама.
- А ясыги? Они другие? Не хотят принять русских и то, что они несут с собой, так?
- Ты сказал. Так есть. Первый из них - Кута, великий воин и вождь. Они будут сражаться с руссами, есть сила, есть решимость, но не враги дахар.
- А ты, ты сам? Ведь вы с Сашкой христиане, я в Алтыне не видел ни единого храма, ни часовенки. Во что верят дахары? Кто ты для них?
- Среди людей, Слав, не ищу я врагов. - Сказав это, он замолчал наглухо, ну, итак уже сказано не мало. Главное, старику с мальцом ничего не грозит, значит, все не зря. Допив кружку и поблагодарив зардевшегося Сашку, я отошел в сторонку и улегся на одеяло, после напитка стало неудержимо клонить в сон и сил сопротивляться этому не оказалось. А что? Сосну часок, чего мне еще делать?
На этот раз, что удивительнее всего, я четко понимал, что сплю и вижу сон. Виделся мне родной город, улицы, дома, люди. Сначала не ясно было, что же происходит, но потом понял, надвигается нечто страшное и надо спешить, скорей добраться домой, чтобы помочь, защитить и спасти близких, не ведающих о близкой беде. Бросился бежать, ворвался в подъезд, поднялся к себе и только теперь понял, что потерял ключи. Почему не позвонил, не ясно, не раздумывая, принялся стучать в дверь. Внезапно кто-то стоявший за спиной, коснулся моего плеча, я начал оборачиваться и...
