Ознакомительная версия.
Проблема только в одном – как быть с теми людьми, которые погибнут от этого взрыва. Сделать вид, что мы принесли их в жертву высшим интересам? А знаете, как говорят – чем высокопарнее слова, тем злее и подлее дела?
Наши мрачные размышления прервал звонок телефона. Стационарного. У меня был один стационарный телефон, которым я почти разучился пользоваться. Зато достать сим-карту из мобильного – каждый из нас может с закрытыми глазами.
– Воронцов у аппарата.
– Ваше Высокопревосходительство, на линии дежурный генерал Свиты Ее Императорского Высочества, Принцессы Ксении Александровны, соединяю…
Это еще что. Как-то сразу прижало… Араб внимательнее посмотрел на меня, понимая, что что-то не то.
– Дежурный генерал Свиты Ее Императорского Высочества, Принцессы Ксении Александровны, барон Август фон Фалькенхайм… – раздалось в трубке.
– Адмирал русской службы в отставке, князь Александр Воронцов, – отозвался я, представляясь как полагается. Барон Август фон Фалькенхайм был давно на службе Дома Романовых, его брат одно время возглавлял Командование Специальных операций.
– Ваше Высокопревосходительство, Их Императорское Высочество непременно желают видеть вас. И как можно скорее. Немедленно.
А это еще что…
– Что-то с Николаем? Что происходит?
Дежурный генерал помялся. Если вас вызывает Ее Императорское Высочество или любой другой член Августейшей семьи – этикет предписывает отправляться в путь без лишних вопросов. С другой стороны – все знали мое положение при дворе, и все понимали, почему я могу волноваться за сына Ее Императорского Высочества.
– Ваше Высокопревосходительство, Их Высочество разговаривали со своим сыном перед ужином по видеофону, и с ним было все в порядке.
Значит, какая-то разборка при дворе. Как же все это надоело…
– Сударь, мне потребуется время, чтобы найти подходящий транспорт… – сказал я, оттягивая неизбежное.
– Ваше Высокопревосходительство, Их Императорское Высочество распорядились выслать за Вами свой личный самолет. Соблаговолите распорядиться о пункте назначения.
Значит, и в самом деле что-то неладное.
– Кабул – Международный. Когда?
– Примерно через полтора часа, Ваше Высокопревосходительство. Самолет уже в воздухе, мы передадим указания. До свидания.
– До свидания… – Я положил трубку и достал из ящика стола две бутылки «Быка». Тупо посмотрел на них, потом положил обратно. Личный самолет – одно из тех немногих мест, где можно спокойно выспаться.
– Санкт-Петербург?
– Он самый. Отдохните тут без меня. Ты за старшего.
– Есть.
Собирать мне было практически нечего. Дежурный чемоданчик стоит в углу, как и у нас у всех…
– И да… Сможешь все сделать так, чтобы с той стороны и комар носа не подточил? Хорошо подумай, прежде чем ответить.
– Смогу. Запущу через базар, – ответил Араб.
– Сможешь – делай. Нет – сиди тихо. Что стоит на кону – знаешь. И помни – они об этом и на секунду не задумаются так, как сейчас мы.
Араб невесело усмехнулся:
– Да я и не сомневаюсь.
– Все. С нами Бог.
– С нами Бог, за нами Россия. Да, и еще…
…
– Я кажется, знаю того, кого на записи называли «Виктор Всеволодович». Не уверен, но кажется – знаю.
Вот это голос [108]…
– И кто же он?
– Его фамилия Панкратов, если память не изменяет. Не знаю, настоящая она или нет, псевдоним. Он из ГРУ, дальше – работал в штабе спецназа, курировал наше направление. Я слышал от людей, что он работал в Тегеране и окрестностях на первом этапе Урана, потом что-то произошло, и он потерял свою группу или часть ее. Но его не только не обвинили в этом, он оказался при штабе и работал там.
– Здорово. Уверен?
– Я получал приказы от него лично. Могу, конечно, ошибаться, времени-то много прошло. Но мне с самого начала покоя не давало – знакомый голос, а припомнить не могу.
– Здорово.
– Проследить за ним?
– Нет, просто выясни, кто он сейчас. Где служит. Попробуй оказаться рядом с ним и понять – он или не он. Больше ничего не делай.
– Понял.
– Ничего! – с нажимом повторил я. – Не время.
– Да есть…
Такое переименование означает, что Его Императорское Величество содержит госпиталь за счет своих денег, а не казенных. Семья Романовых была богатейшей в стране, но многое содержалось за ее счет, а не за счет казны, это был как бы второй бюджет, пусть и намного меньше первого – но не лишний.
В нашем мире все еще интереснее. Существует железнодорожное сообщение из Захедана на Карачи через Мирджаннех, дорога проходит по белуджским территориям. Однако этот участок дороги по непонятным причинам не привязан к общеиранской сети железных дорог, хотя для этого надо всего-то построить дорогу между Бамом и Захеданом – это чуть меньше двухсот километров. Этого не делается. Так что не надо говорить, что Империя – тюрьма народов, Империя – высшая форма политического устройства, и имперское правление обеспечивает должную связанность всех частей империи, так что и люди перемещаются без дурацких границ и виз, и грузы можно дешево возить.
Такой проект существует и в нашем мире. Сделать финансовую столицу Пакистана на насыпных островах у Карачи, с небоскребами… все как положено, примерно как в Дубае. Вроде как отделиться от города и начать все с чистого листа. Но в связи с резким распространением радикального ислама – не факт, что он воплотится в жизни.
Это значит – полцены квартиры. Оставшуюся половину одалживала стройсберкасса под два процента годовых, а военным – без процентов вовсе. Вот почему в Империи практически не было ни бездомных, ни нуждающихся в жилье, строительство жилья было государственной задачей.
Девять парабеллум.
В Империи были школы не одного, а трех видов, бесплатными были только школы. Школа: девять лет (до 1976 года – 8, в деревне – 6), один иностранный язык. После школы не принимают в университет, только в коммерческое или реальное училище. Что, кстати, не мешало многим школьникам закончить коммерческое училище и стать очень богатыми людьми. Гимназия – платная, десять лет, два иностранных языка, после нее можно идти в любой университет. Лицей – двенадцать лет, три иностранных языка (включая французский, который дворяне знают с детства), он бесплатный, но только для детей дворян, это кузница имперской элиты. Лицеи содержатся Его Величеством и Дворянскими собраниями, простолюдин туда не попадет, сколько бы денег у него ни было. Суворовские или нахимовские училища давали образование некоторые по уровню гимназии, а столичные и особо хорошие в провинции – по уровню лицея, они были бесплатными.
Общий язык.
Стой! Стой, полиция! (урду)
Генетически модифицированные семена – это семена, которые произрастают только один раз, – семена из урожая уже сами не дадут всходов. Эта технология имеется и применяется и в нашем мире – будь послушным, а то мы не дадим тебе семян и будет голод. В Российской Империи использование «одноразовых» семян каралось по закону.
Средневековый художник, основная тема творчества – ад и адские муки.
Группа активных действий, обычное наименование армейского спецназа.
Лорд Луис Маунтбаттен, брат Его Величества, Короля. В нашем мире – последний генерал-губернатор Индии. Погиб в результате террористического акта в семьдесят девять лет.
Карандаш – гранатомет на сленге. У спецназовцев и у боевиков сленг был один и тот же, так проще.
Примерно как плечевой упор на «ДШК», очень удобный. В нашем мире такой приклад есть на китайской копии «МАГ».
Лодочного и минного дозора – специфические вертолеты, предназначены для охраны УАГ (ударной авианосной группировки) от мин и нападения с использованием взрывающихся катеров – смертников или малых торпедных катеров (тактические единицы Японского императорского флота), также для борьбы с пиратством. На таких вертолетах ставят радары, дополнительные баки и сильное пушечно-пулеметное вооружение. Есть в экипаже и снайперы. Не путать с вертолетами противолодочного дозора – у них совсем другие задачи.
На самом деле это не так. Бывшая шляпная фабрика стоит напротив здания ООН.
Понятия Пакистан не было, было название «Северо-Западная пограничная провинция». Так что – индусы.
Автору известно, что в нашем мире на британских танках применяют пулеметы только 7,62. Но это потому, что британцы редко применяли танки в локальных конфликтах – а тут они применяют их постоянно.
Ознакомительная версия.
