– Нравится? – улыбнулся начальник ГРУ, наблюдая за моей реакцией.
– Да, – растерянно выдавил я. – Но это же…
– Пока у меня полежат в укромном месте, – перебил Петр Иванович и бесцеремонно отобрал у меня часы. – Когда придёт время, лично награжу. А пока тебе с ними светиться не нужно.
– Хорошо, – кивнул я. – Как скажете, товарищ генерал.
– А теперь пройдем в комнату, расскажу тебе ситуацию.
В гостиной Ивашутин уселся во главе стола и пригласил присутствующих.
– Присаживайтесь, товарищи.
Капитан, Алла и Василий уселись рядом. Мне досталось место рядом с Ивашутиным.
– Значит так, товарищи военные, – генерал обвёл тяжелым взглядом окружающих. – Завтра тяжелый день. От него зависит, что будет с нашей страной дальше. Ваша группа остается в резерве. Задача всеми силами охранять Алексея и моментально передавать любую информацию, которую он сочтёт нужным. Будьте во всеоружии и готовыми по приказу выдвинуться в указанное место. Вы одни из немногих, которые посвящены в суть происходящих событий. Поэтому задействовать вашу группу могут в любую секунду. Общее командование группой осуществляет капитан Сосновский. Его приказы выполняются беспрекословно. Вопросы есть?
– Нет, товарищ генерал, – за всех ответил Сергей Иванович.
– Сергей Иванович и Алексей, останьтесь. Остальных более не задерживаю, – сухо сказал Ивашутин.
Оперативники встали, отодвигая стулья. Через десяток секунд в комнате остались мы втроём.
– Сергей, учти, никакой самодеятельности, – отчеканил Ивашутин. – Полное подчинение моим приказам. Учудишь ещё что-нибудь, как с поездкой в Новоникольск, вылетишь из ГРУ как пробка, с волчьим билетом или пойдешь под трибунал. Ясно?
– Так точно, товарищ генерал, – вздохнул капитан, бросив на меня угрюмый взгляд.
– Петр Иванович, он не виноват, это была моя инициатива, – попробовал заступиться я, но был остановлен предупреждающе вскинутой ладонью Ивашутина.
– Так, стоп, с этим разбираться будем потом, – заявил он. – Капитан, вы можете быть свободны.
– Слушаюсь, – Сергей Иванович встал и быстро вышел из комнаты, не забыв аккуратно закрыть за собой дверь.
Убедившись, что в комнате никого не осталось, начальник ГРУ вытащил из портфеля стопку бумаги, ручку и придвинулся ко мне:
– Леша, завтра на даче у Гришина, Романов и Устинов собирают членов Политбюро. Будут продемонстрированы все собранные материалы о перевороте, в том числе и те, которые собрала ваша группа. Вот список присутствующих, – Ивашутин быстро написал несколько фамилий и придвинул ко мне. – Можешь попробовать использовать свой дар, и спрогнозировать реакцию каждого? И возможное развитие событий?
Я пробежался глазами по списку. Так, Гришин, Щербицкий, Тихонов, Пельше, Черненко, Суслов, Громыко, Тихонов.
– Кроме них ещё, как понимаешь, Романов и Устинов будут. Но они, естественно, в курсе дела и на нашей стороне, – добавил Ивашутин. – Есть ещё фотографии дачи Гришина и зала, где будет происходить совещание. Если тебе поможет, я их достану из портфеля.
– Не нужно, – остановил я начальника ГРУ. – Петр Иванович, я ничего не обещаю. Мой дар – штука непредсказуемая. Но попробую.
Закрыл глаза и сосредоточился. Сознание взорвалось калейдоскопом картинок, сменяющих друг друга с быстротой, набирающего скорость локомотива. Через минуту я открыл глаза. Моё лицо блестело от влаги, по позвоночнику обжигающим ручейком стекала прозрачная дорожка пота.
Я хрипло выдохнул и тряхнул головой, приходя в себя.
– Леша, с тобой всё в порядке? – обеспокоенно спросил Ивашутин. – Ты весь мокрый.
17-18 января. Москва
– Нормально, Петр Иванович. Всё уже прошло, – заверил я. Мозги скрипели от напряжения, лихорадочно анализируя полученные сведения и выстраивая дальнейшую модель разговора.
– Ладно, – начальник ГРУ немного успокоился. – Что-то по моим вопросам сказать можешь?
– Да. Не только у нас завтра решающий день. Андропов и его единомышленники тоже всё проанализировали, поняли, что тянуть больше нельзя. Они планируют организовать переворот завтра, с учетом того, что в Москву съезжаются все члены Политбюро для внеочередного заседания.
– Откуда знаешь? Я этого не говорил, – прищурился Ивашутин, внимательно изучая моё лицо. – Видения?
– Они самые, – подтвердил я.
– Ладно, рассказывай, что у там тебя.
– Завтра Андропов планирует ликвидировать Леонида Ильича Брежнева. Днём Чазов повезёт ему заряженные таблетки «от бессонницы». На подхвате имеется ещё один сотрудник «девятки». Брежневу врачи запретили курить, и он постоянно выпрашивает у него сигареты. И таблетки, и сигареты подготовлены в знаменитой «Лаборатории Х» КГБ. В таблетках Чазова находятся компоненты, резко повышающие артериальное давление. У Леонида Ильича ещё при Сталине, когда он работал первым секретарём ЦК Молдавии, случился инфаркт. В шестьдесят восьмом году, во время совещания по вводу советских войск в Чехословакию, он перенес сердечный приступ. В начале семидесятых – ещё один. Сейчас у Леонида Ильича диагностирована ишемическая болезнь сердца с очаговыми поражениями коронарных артерий. Прием хоть одной таблетки вызовет мощный сердечный приступ и гарантированно его убьет.
Для подстраховки, человеку Андропова из «девятки», майору Липатову, одному из телохранителей Леонида Ильича, вручены две пачки сигарет марки «Новость», изготавливаемых из высококачественного табака и лучшей сигаретной бумаги. Именно их любит Брежнев.
В одной пачке сигареты нормальные. Майор может курить, привлекая внимание генерального секретаря табачным дымом. Во второй – пропитаны отравляющим веществом, синтезированным на основе яда кураре.
Брежнев знает, что у майора всегда в наличии сигареты, и периодически «стреляет» их. После того, как летучие соединения табака попадут в дыхательные пути, а затем в легкие, он умрёт от сильнейшего удушья.
Задачи Чазову и Липатову председатель КГБ поставил конкретные – из своей дачи Леонид Ильич живым выйти не должен. Как только Брежнев умрёт, об этом моментально доложат Андропову. Во избежание каких-либо проблем, председатель КГБ должен уже находиться где-то не очень далеко. Когда он узнает о смерти генсека, сразу же рванёт на дачу, чтобы забрать чемодан с компроматом на остальных членов Политбюро из сейфа в спальне.
После этого, будет дана команда об аресте и ликвидации вас, Петр Иванович. Вы будете арестованы подразделением «А», допрошены Андроповым и Бобковым, а потом убиты их людьми «при попытке к бегству». Основания они подготовят. С остальными Андропов, и те, кто стоят за его спиной, планируют разобраться после избрания председателя КГБ Генеральным секретарем. С помощью «волшебного чемоданчика» Леонида Ильича Андропову будет несложно обеспечить голосование в свою пользу.
Затем из Политбюро уберут Пельше, Устинова, Романова, Суслова, Щербицкого, Гришина, других влиятельных аппаратчиков и министров, тех, кто может помешать Юрию Владимировичу и его единомышленникам проводить реформы. На смену им придут полные бездарности и серые личности, которые будут безропотно голосовать и делать то, что им скажут заговорщики. Андропов их уже подобрал: Это Рыжков, Лигачев, Ельцин и многие другие партийные чиновники на местах.
И да, за председателем КГБ стоит ещё одна мощная и влиятельная фигура. Именно она и является одним из основных инициаторов развала СССР и двигателем грядущих «либеральных» реформ, хотя сама предпочитает держаться в тени. Судя по тому, что среди фамилий приглашённых членов Политбюро, её нет, Вы на этого деятеля уже вышли.
– Конечно, вышел. Такого «гиганта мысли и отца советской демократии» сложно не заметить, – усмехнулся Ивашутин. – Ты об Алексее Николаевиче Косыгине?
– О нём, – подтвердил я. – Он, Андропов, покойный Гвишиани, директор института Востоковедения АН СССР Евгений Примаков, заведующий Международным отделом ЦК КПСС, кандидат в члены Политбюро Борис Пономарев, начальник Пятого управления КГБ Филипп Бобков, заместитель главы Торгово-Промышленной палаты и одновременно руководитель «Фирмы», личной спецслужбы Андропова – Евгений Питовранов – руководство заговорщиков. К ним примыкают чиновники и партийные функционеры рангом поменьше – директор института США и Канады Георгий Арбатов, посол СССР в Канаде Александр Яковлев и многие другие.
