и помахал Рауман шкатулкой.
Все время, что я плыл назад, Рауман не сводила с меня взгляда, а с ее лица не сходила довольная полуулыбка.
Как только я причалил, ведьма бросилась ко мне, требовательно протягивая руку:
— Давай, — велела она.
— Я не был уверен, что это она, там было так темно, но, кажется, не ошибся, — я вручил ей шкатулку.
Рауман рывком выдернула ее у меня, осмотрела, заметила поломку и с немым вопросом уставилась на меня.
Я почесал затылок и виновато произнес:
— Наверное, придавил, когда взбирался на шлюпку, вот она и… Это сильно плохо, ваша доблесть? Вы теперь мне не заплатите?
— Нет, шкатулка — ерунда, — раздраженно ответила она, затем выудила маленький ключик на цепочке, что висел у нее на шее, и открыла ее, добавив: — Главная ценность внутри.
Я изобразил любопытство и попытался заглянуть, но Рауман тут же захлопнула шкатулку.
— А что там? — с любопытством спросил я.
— Не твое дело, — недовольно сказала она, спрятала шкатулку в карман складок платья, а затем сняла с пояса кожаный кошель и принялась отсчитывать золотые монеты.
— Молодец, — усмехнулась она, — держи, заслужил.
Она протянула кулак, а я подставил ладонь, и тут же со звоном монеты перекочевали в мою руку.
Ведьма окинула меня насмешливым взглядом:
— Здесь шесть диксов, еще один за молчание. Не стоит трепаться, что ты для меня что-то доставал, это может разозлить императора, — она перевела взгляд на Хагена и с нажимом спросила: — Это понятно.
— Разумеется, — вежливо улыбнулся ей Хаген и кивнул.
С ведьмой Рауман наши пути разошлись, как только мы оказались в ближайшем городе. Она отправилась на поиски нового ветробега и команды, и нас с собой она, конечно же, не приглашала. Мы же с Хагеном решили добираться обратно на пассажирской шхуне, которая как раз следовала через Файгос. К счастью, мы не только избавились от барона и замели следы, но еще и неплохо подзаработали, так что могли себе позволить путь обратно в комфортной каюте.
О том, что я увидел в шкатулке, я рассказал Хагену уже вечером, когда мы вышли подышать воздухом и полюбоваться закатом. На палубе было не людно. Команда суетилась в носу, а мы стояли в хвосте. Никто не мог нас подслушать. Хаген какое-то время хмуро обдумывал мои слова, пока не ответил:
— Ну думаю, что Ворлиар замышляет что-то хорошее.
— Это я и сам догадался, — усмехнулся я. — Возможно есть предположение, что это за осколок может быть?
Хаген пожал плечами и, нахмурив брови, уставился на утопающее в розовом закате солнце.
— Артефакт, наверняка. Может быть, оружие. Если оно и впрямь такое мощное, значит, могло принадлежать Шаргану.
— И много артефактов осталось на Адаре, которые создавали боги?
— Я о таком не слышал, — отрицательно закачал Хаген головой, затем вдруг хохотнул и похлопал меня по плечу: — Хотя, почему же не знаю? Один из них стоит прямо передо мной.
В ответ я тоже усмехнулся. Какое-то время мы просто любовались пейзажем, затем Хаген вдруг мрачно и тихо сказал:
— Ты ведь знаешь, кем тебе приходится Зейн Ворлиар?
— Знаю, — ответил я. — Но он не адамантиец. Пусть и первенец Вильгельмуса Девангера, но он не мог претендовать на трон. И после того, что он сделал с моей семьей, он не может даже причислять себя к роду. Он предатель и узурпатор. Эл рассказывала, что мой отец любил его, так же, как и Аэронеса. Он жил при дворе, был его главным советником, и взамен он так отплатил отцу. Если ты думаешь, что я его пощажу из-за родственных чувств…
— Нет, — не дал мне договорить Хаген, — я так не думаю. Я просто хотел убедиться, что ты понимаешь, с кем имеешь дело.
Я не ответил. Конечно, я понимал. В первую очередь, как только мне стали доступны книги Хагена, я начал изучать все о Зейне Ворлиаре и восстании Теней. Врага, как говорится, надо знать в лицо.
Почти на рассвете мы вернулись в Файгос, к тому времени Эл и Тай уже успели прибрать в доме погром и нам осталось только вставить стекло в выбитом окне. И можно бы было благополучно забыть о случае с бароном Олдбери, но из-за Эл это событие заставило нас пересмотреть все планы.
Она слишком боялась оставаться в Файгосе, то и дело говорила, что нужно срочно уехать, кричала в ужасе по ночам — ее мучили кошмары, да и вообще Эл не находила себе места. Поэтому мы решили, что для всеобщего спокойствия и впрямь лучше уехать.
Хаген отправил письмо в школу Аргаз с сообщением о том, что я закрыл некро-грань, и с просьбой назначить мне аттестацию. А после аттестации мы собирались выплатить все долги Скаргарду и уехать из Файгоса в Ятершат.
Но даже этому не суждено было сбыться. Слухи давно ходили, что на востоке у приграничных с Великим лесом поселений участились случаи вагрийских набегов. Но никто и подумать не мог, что император возьмется за это так основательно.
В день, когда мне пришло из школы письмо с назначенной датой аттестации, Хагену тоже пришло письмо.
Приказом императора Хагену было велено незамедлительно явиться в ближайшую военную часть и приступить к патрулированию Великого леса с целью выявления и уничтожения вагрийских набежчиков.
Ослушаться и не явиться Хаген, конечно же, не мог. Поэтому уже на следующий день он отправился на службу. А мне ничего не оставалось, как отправиться в Аргаз без него.
В школу Аргаз на аттестацию мы решили отправиться втроем: я, Тай-Тай и Рейг. Тай ехать было необязательно, но уж очень ей хотелось взглянуть на школу магов. А Рейг вознамерился подтвердить свои три закрытые грани. Для него это было очень важно, хотя никакой необходимости в спешке не было.
Я же напротив — кроме некро-грани и граней мироздания ничего больше подтверждать не собирался. Огонь, воздух и воду решили не подтверждать, дабы не привлекать ко мне слишком много внимания. Но даже трех граней было достаточно, чтобы имперские власти взяли меня на карандаш и внесли в списки потенциально значимых для государства магов.
Это значит, что если где-то поблизости будет очередной прорыв в щите, меня сразу же призовут на службу, чтобы я эту дыру закрыл. Не сам, конечно, для этого нужен отряд демоноборцев и еще один маг с гранью мироздания, и все же это возлагает на меня немалые обязательства. А еще, после того как я принесу присягу императору Ворлиару, меня могут призвать по любому поводу
