Федоров. — Чан — чертов параноик, который даже своей тени не доверяет.
— Не доверял, — поправил я его. — Маленький Дракон — мертв.
— Ты уверен? — со сомнением протянул Федоров. — Я не единожды слышал о смерти Чана, но каждый раз этот проклятый китаец точно восставал из мертвых.
— Более чем, — кивнул я. — Я лично снес ему голову. Так что свою часть сделки я выполнил. Дело за тобой.
— Если ты не заметил, за мной все еще охотится Черный Лотос, — произнес Федоров и оглянулся, точно проверяя, нет ли за нами погони. — Китайцы громят одно мое заведение за другим, СИБ копает под меня за связи с Поднебесной, а рынок пытается отжать чертов Пожарский, будь он неладен. Такими темпами мне скоро придется объявить себя банкротом.
— Ну и тогда какой нам от тебя прок? — хмыкнула Язва. — Быть может, нам проще связаться с китаезами и обменять тебя на Майора и прочих?
Федоров беспокойно заерзал на сиденье и сказал:
— Если вы думаете, что сумеете договориться с Черным Лотосом — глубоко ошибаетесь. Китайцы ненавидят нас еще больше, чем англичане. Я бы мог разобраться с Лотосом или Пожарским по одиночке — но воевать на два фронта у меня выходит так себе.
— Ладно, давай поступим так, — произнес я. — Мы помогаем тебе удержаться на плаву, а ты взамен берешь нас в долю. По рукам?
— Чего?! — взвился Федоров. — Ты совсем что ли охренел?! Я не для того трудился много лет, чтобы потом у меня попыталась отжать бизнес какая-то шпана! То, что ты спал с моей дочерью, не делает нас одной семьей. И да, после всего, что ты сделал, ты просто обязан на ней жениться и…
— Ты пристегнут? — повернула ко мне голову Язва.
Я кивнул, она же резко ударила по тормозам. Нас с Никитиным — который также предусмотрительно нацепил ремень — тряхнуло, Федоров же, который до оного даже не дотрагивался, чуть не пробил головой лобовое стекло.
Когда он уселся обратно, охая и держась за разбитый лоб, Язва оглянулась и прошипела:
— Еще раз я услышу про твою гребаную дочурку — пущу тебе пулю промеж глаз и выкину на дорогу. Усек?
Федоров скривился, но кивнул. Мы снова тронулись с места, он же проворчал:
— Ладно, хрен с вами, шантажисты малолетние. Можете забирать «Торнадо» и ЧОП «Бояринъ». Все равно у меня нет времени ими заниматься. А вы взамен разберетесь с Черным Лотосом. Если у меня на хвосте не будет чертовых китайцев, с Пожарскими я справлюсь. По рукам?
— По рукам, — кивнул я. — Есть идеи, где Лотос может держать пленников?
— Понятия не имею, — буркнул Федоров и откинулся на спинку сиденья. — Попробуй уточнить у Тарантула, вы с ним вроде ладите. У него полно связей среди всякого уличного сброда.
— Я же займусь всеми документами, — подал голос Никитин, достал из кармана пиджака визитку и протянул ее мне. — Вот, возьмите, здесь все мои контакты. Если понадобится адвокат — я к вашим услугам.
Я убрал визитку в карман, Никитин же, поймав тяжелый взгляд Федорова, только пожал плечами — дескать, не мы такие, жизнь такая.
У меня же зазвонил телефон. Сняв трубку, я услышал:
— Это Леха из ломбарда. Заказ готов. Заберешь?
— Да, — сказал я, убрал трубу в карман и сказал Язве: — Надо сделать небольшой крюк.
— Без проблем, — ответила она. — Диктуй адрес.
Высадив меня у «Целкового», отъехал в ближайший двор, чтобы не светить разбитым стеклом. Я же зашел в ломбард
Леха, одетый в то же черное поло и джинсы, сидел на том же самом стуле и, кажется, даже газета в его руках была та же самая. При виде меня он отложил ее в сторону, поднялся на ноги и без лишних слов повел в подвал.
Когда Леха включил свет, я подошел к одному из столов и окинул взглядом лежавшие на ней скипетр и державу. Выглядят очень натурально, так сразу и не скажешь, что подделка. Я проверил ауру предметов — была она совсем слабая, но толика магии в копиях все же присутствовала.
— Если нести не в чем — могу сумку дать, — сказал Леха. — За счет заведения.
— Буду благодарен, — кивнул я.
Повесив сумку на плечо, я попрощался с Лехой, который пообещал сделать мне скидку при следующем заказе, и вернулся к опелю. Усевшись на переднее сиденье, я произнес:
— Итак, предлагаю следующее. Мне нужно уладить одно срочное дело, потом я заеду к Тарантулу и поинтересуюсь у него насчет китайцев. Если вы что-то узнаете раньше — наберите.
— Я тоже попробую дернуть пару ниточек, — кивнула Язва.
— Отлично, — сказал я и оглянулся на Федорова и Никитина: — А вы двое лучше лишний раз не высовывайтесь. В следующий раз, если на вас нападут китайцы, нас может рядом не оказаться. И не дай бог ты попытаешься сбежать или кинуть нас — в этом случае и Черный Лотос, и Пожарские, окажутся наименьшей твоей проблемой. Понял?
Федоров тяжело вздохнул, но ответил кивком. Отъехав в безлюдное место, мы с Язвой покинули тачку, Никитин уселся за руль и вскоре опель исчез из виду. Язва же окинула меня прищуренным взглядом и произнесла:
— Кто ты вообще такой?
— Дмитрий Соколов, первокурсник Высшей Императорской Школы, — пожал плечами я.
— Ага, а я — выпускница пансионата для благородных девиц, — фыркнула Язва. — В вашей Школе для избалованных барчуков что, учат разборки с мафией устраивать?
— Это факультатив, — улыбнулся я.
Язва в ответ лишь фыркнула.
— Ладно, не хочешь говорить — не надо, — сказала она, окидывая меня еще одним взглядом. — До связи, Дмитрий Соколов, первокурсник Высшей Императорской Школы.
Мы распрощались. Домой я вернулся за полночь. Рассказав Валере и Салему о произошедших событиях, я спросил у фамильяра:
— Кажется, можно встретиться с гроксом. Ты знаешь, как с ним связаться?
— Могу попробовать, — Салем задумчиво повел хвостом. — Только понадобится мел и несколько свечей.
Все необходимое мы нашли достаточно быстро и уже вскоре Валера под указания Салема старательно выводил прямо на полу пентаграмму — пятиконечную звезду в круге — пока я расставлял и зажигал свечи.
Когда мы закончили, Салем начал произносить заклинание на незнакомом мне языке. Вдруг одна из свечей погасла. За ней потухла следующая и вот, когда последний огонек перестал дрожать на фитильке, раздался хлопок и комната наполнилась дымом. Когда он рассеялся, посреди пентаграммы стоял грокс. Он попытался было сделать шаг, но точно натолкнулся на невидимую стену и отступил назад.
— Хорошая защита, — покачал он головой и посмотрел на Салема: — Твоих лап дело, скивр?
— Чьих же еще, — фыркнул
