И тут в коридорчике, из которого мы только что вышли, раздался противный скрежет и какой-то тихий шум, напоминающий…
– Все, довыпендривались! Странный, ты сел?! Поехали! – Лайла почти кричала.
Транспортер дернулся и начал плавно набирать скорость. Я обернулся назад: из медленно удаляющегося проема двери показались гусеничные траки и пара пулеметных стволов! Это был патрульный робот «Берсерк»! Он выполз только наполовину, но уже разворачивал орудийную станину в нашу сторону, блеснув в темноте объективом видеосканера!
– Ира, пригнись! – крикнул я, и тут же раздался оглушающий рокот пулеметной очереди и свист пуль. В темноте тоннеля засверкали искры от рикошетов.
Транспортер уже разогнался достаточно быстро, а тоннель начал делать плавный поворот: мы выходили из зоны огня. Но это не очень утешало. Как не утешало и то, что у нас приличная разница в скорости, – во-первых, «Берсерк» уже идентифицировал нас как цели поражения, во-вторых, теперь он у нас на хвосте до победного конца, и стряхнуть его удастся, только уничтожив. К тому же он оповестил остальные патрульные машины во всем комплексе, и теперь они будут на нас в прямом смысле «охотиться». А сразиться с парочкой таких машин – это почти как с шагающим танком: большой плюс «РоСтОКа» состоял в его маневренности и «искусственном интеллекте» с огромным набором сканирующих систем и альтернативной боевой тактикой. Говорят, что их создавали на основе записей реальных боев таких же машин, но которые управлялись людьми дистанционно.
Я поплотнее прикрыл забрало шлема, чтобы встречный ветер не задувал внутрь. Да… теперь надо не задерживаться нигде, надо выиграть время по максимуму.
Я сидел с автоматом в руках, а Ирина положила мне свою ладонь на колено. Это меня ободрило – выкрутимся как-нибудь!
Скорость вдавливала в кресло, и по животу бегали мурашки… Мне вдруг показалось, будто я осел, бегущий за морковкой на удочке, – как бы я ни торопился, морковь висит все на той же дистанции… Аэродром… еще вчера скажи мне кто-нибудь про подземный аэродром, вход в который замаскирован в лежащей на боку подводной лодке и который ведет на секретный подземный объект, где проводят генетические эксперименты над людьми и животными, среди коих имеется карлик-телепат, наполовину гриф, а наполовину человек, под кодовым названием «образец номер две тысячи сорок четыре»…
Я не знаю… я бы сперва громко посмеялся, а потом постарался игнорировать этого человека как особо опасного психа… А самое главное… Я влюблен… в девушку-гида, которая оказалась ренегатом мировой разведки, корнем зла, что собрался управлять миром. Кто она? В тысячный раз спрашиваю себя. За что я подставляю жизнь Йоргена, Сибиллы, которые когда-то спасли жизнь мне? Совершенно незнакомых и ни в чем не виноватых туристов? Ира, моя милая Ириша – темное облако с угольками вместо глаз… Зловещий Посейдон, владыка подразделений внешней армейской разведки? Какой бред!!! Это она аккуратно подбила своего мужа помочь ему с его работой, чтобы все было шито-крыто. Он обрадовался, что может хоть как-то быть ближе со своей женой, делать общее дело, чувствовать ее локоть, – она становилась его партнером в тех играх, от которых он ее сознательно ограждал. Она становилась совсем ЕГО женщиной… Кто из них придумал эту дурацкую авантюру? Кто решил распустить слухи в «Пантеоне» про нового таинственного ренегата Посейдона? Не исключено, что оба… Я помню, как Ирина сказала, что ненавидит, когда ее водят за нос, что-то скрывают… В одном Лайла точно ошиблась: Ирина вовсе не хотела быть простой домохозяйкой, но и подлости и расчета в ней тоже не было ни на грош. Это опасный сплав нереализованности и романтизма… это почти то же самое, чем являюсь я… Господи… Да мы оба враги любого общества, любого государства… Идеалисты… ультралевые маньяки, готовые принести в жертву все ради собственных иллюзий… А сквозь тонкую прослойку по ту сторону зеркала видится нам коровья морда обывателя… человека без идеалов, любителя сериалов, стоящего в стойле уютной реальности, и это схема двух крайностей… Да… А как учит древнее знание: правда – она посредине, она меж двух пропастей. Лезвие бритвы, которое является осью весов. Не существует Кощея Бессмертного, который хочет испортить детям праздник: его выдумали люди, скрывающиеся за ликом «безликого» Посейдона… Как говорил принц Гамлет: «Слова-слова-слова»… Ужас – это то, что я сейчас осознал!!! В голове был полнейший хаос… Я понял, что все мои идеалы – яйца выеденного не стоят… Вся моя правда – это обыкновенное чистоплюйство, подсознательная жажда осчастливить всех в мире, переделав под свои красивые идеалы… Такова уж человеческая природа… бороться за доминирование своего – не вида, но клана. Своей задачи, не идеи… Сколько мне еще предстояло узнать об этой женщине, сколько она еще скрывает… Я приуныл – Ира и есть мое отражение в реальности. Только я решил действовать эволюционно, а она – революционно. Конечно, девочка, воспитанная на правильных книгах, на нужных идеалах (как и я), прагматично рассудила, что интеллигент должен защищаться… Вот только не верю я, что по ее приказу или личной инициативе убили Джованни, не верю, что она купила паладинов, не верю, что по расчету она полезла с бесполезным бластером на АШаТ. И гарпию пристрелила, чтобы втереться мне в доверие. И тошнило ее при виде трупа кадавра по-настоящему… Увязнув в этой истории, я стал понимать гораздо больше, чем раньше, – это был крик идеалиста, который многие восприняли как карканье ворона, готового клевать глаза трупам… Это тупое быдло подхватило ее идею, чтобы примитивно устроить переворот, а тупое быдло не имеет социального статуса – это состояние души… Совокупность воспитания, комплексов и лени… лени душевной… наплевательства на других… очень удобно было прикрыться ренегатом в рядах, чтобы стать в оппозицию, чтобы переделать кормушку, взять кусочек власти, подержать большой штурвал… А мы… мы простые идиоты, нашпигованные романтическими идеями. Самая страшная наша беда – это то, что мы судим других по себе. Нам кажется, что все должны быть внимательными (даже «плохие»), начитанными (даже тупые), порядочными (даже серьезные)…
А ведь все, что интересует массы, – это покой и свобода нагадить в центре тротуара… Хотелось сказать «Аминь», а вырвалось «Зиг-хайль!» – хотя это одно и то же, как бы ни пускали пену моралисты…
Я еще крепче стиснул рукоять автомата и поклялся себе, что буду сейчас стрелять в любого, без промаха и жалости…
Да… Я люблю Посейдона, я люблю Ирину, и мне это нравится – будь она хоть самим Сатаной или Баалом с Ктулху… Она чиста и непорочна, я постараюсь исправить нашу общую глупость, мы сможем стать умнее или тупее на горьком опыте сожранных детей, пролитой крови, пролитой спермы… придется написать Тору заново или перевести ее с шумерского…
