диаметром метров сорок, внутри которого поблескивали крупные квадратные пиксели. Шанталь попыталась увести вертолет с траектории, но винты все же зацепили пространственную дыру.
Свист приборов резко стал выше. «Варьете» падал вниз, беспорядочно петляя. Запертый в багажном отделении медведь, похоже, кувыркался во все стороны и никак не добавлял баланса нашему падению. Я сделал единственное, что мог, – нащупал кнопку открытия грузового отсека, которую вначале нажимала девушка, и вдавил ее, выпуская Бурелома наружу.
Фары вертолета высветили стадион, полный людей. Их было несколько сотен. Я не успел заметить, что они делали, – винт намотал на лопасти несколько тел, разрубая на части и ломаясь сам. Кабина пропорола траву, затем «Варьете» врезался в деревянную будку, где затих на всю короткую жизнь, оставшуюся Версиане до обнуления.
Одна из фар все еще работала, освещая образованные нами деревянные руины. Нижнюю половину стекла уже засыпало грязью и опилками. Через верхнюю мелькали приближавшиеся к нам фигуры. На спасателей они не были похожи от слова «совсем».
Шанталь лежала на приборной панели – точнее, того обилия электроники, которое в «Варьете» заменяло привычную россыпь рычажков. Девушка не подавала признаков жизни.
Мне сразу стало крайне дурно. Выбив ногой заклинившую дверь, я выволок Шанталь с места пилота на свою сторону, не зная, хвалить ее или ругать за то, что не пристегнулась. Уж за двести часов практики можно было и вспомнить о таких вещах. Хотя и сам хорош…
Вытащить девушку на холодный воздух мне удалось как раз к моменту, когда до нас добежала первая десятка безумствующих ботов. Не знаю, кто их так раззадорил. Или же эта будка была им очень дорога. Я встретил сумасбродные взгляды и сделал первое и последнее, что мог: выхватил пистолеты.
Не время размышлять о моральной стороне убийства моделек, оторванных от объективов. В этой фантасмагории никто не будет смотреть сторис.
Первые выстрелы скосили четырех бегунов, но нисколько не напугали остальных. Я сдвинул стволы пистолетов, плавно потянул спуск на каждом. Еще минус пятеро.
Что-то белое мелькнуло снизу. Скосил глаза – оказывается, я упирался локтями в грудь лежащей на спине девушки, едва вздымающуюся то ли от слабого дыхания, то ли от вибраций моих выстрелов. Не знаю, что более странно – что в суматохе случаются подобные вещи или что я это заметил.
Оба пистолета щелкнули вхолостую, когда бегунов оставалось еще с десяток. Позади них неслась настоящая толпа, и я выдохнул от облегчения, завидев, как по ночному полю мчится Бурелом, снося головы взмахами лап. Разок он даже умудрился сделать это в буквальном смысле.
– Ты жив? – спросил кто-то почти над ухом, и я едва не вскрикнул от неожиданности. Повернулся, направляя разряженные пистолеты.
Над обломками стоял Лайм – в облачении то ли лесника, то ли егеря, с тяжелым двуручным топором в руках.
– Так это ты их привел? – спросил я с оторопью. – Почему они нас атакуют?!
– Да, я привел, – с жаром ответил Лайм, спрыгивая ко мне и прикрывая нас с девушкой от бегунов. На него накинулись сразу трое. Лайм сшиб двоих рукояткой и приложил обухом третьего.
Стараясь не смотреть на него, я бросил бесполезные пистолеты, приподнял Шанталь на руки. Даже если рассматривать ситуацию сугубо в рамках игровой механики – мы только что остались без хила.
– Вставай, – потряс я девушку. – Просыпайся!
Шанталь слабо стонала. Ее веки чуть подрагивали. Я попробовал прощупать пульс на шее, но будь я проклят, если Версиана и его показывает тем, кто не качал профессию лекаря. От безнадеги я открыл первую попавшуюся коробочку на поясе Шанталь, сковырнул пальцем немного пудры, провел по лицу и шее девушки. Ничего. Я долбаный Лимитчик, мне не дано творить красоту в этом городе.
– Что у вас?! – прогремел медвежий тембр. Бурелом растоптал последнего бегуна из ближайших, глядя на Лайма с подозрением.
– Она ранена, – ответил я. – Ты не выучил хилящих заклинаний?
– Зараза, не успел! – топнул танк. – Сильно плохо?
– Дотащим до разлома – выберется.
– А где он?
– Понятия не имею!
– О чем вы вообще? – спросил Лайм, нервно перебирая пальцами по топору. – Какой разлом?
– С тобой разговор отдельный! – жестко сказал я. – Ты какого хрена бегунов взбесил?! Они не должны были выбирать цели!
– Ну извиняй! – заорал Лайм в ответ. – Ты сам приказал мне качаться! Я тут лужайку стриг вообще! Когда небо загорелось, мне квест упал – защищать свой объект, в смысле стадион! Выкосил полсотни ботов и получил левел-апы! Я думал, это все квест такой! Ты ж не предупредил, что это вы лавину вызываете и мне надо сидеть смирно!
– Ладно, ладно, – попытался утихомирить нас медведь. – Потом перетрем. Надо разлом найти теперь.
– С вертолета мы ничего не наблюдали, – произнес я. – Даже не знаю, что искать.
– Охренеть, – сплюнул Лайм.
– Я из трюма не видел ни черта, – напомнил Бурелом и повернулся. – Снова бегут! Сваливать надо!
– Не унесешь нас троих на себе? – спросил я с надеждой. Да уж, город возможностей. Теперь самой безопасной точкой Версианы оставалась медвежья спина.
– Как?! Она же в обмороке!
Он был прав. Мне не удержать Шанталь на спине Бурелома, даже если мы поймем, куда двигаться.
– Транспорт нужен, – сказал Лайм очевидную вещь, и сразу пришел звук незнакомого двигателя. Мощные прожекторы осветили половину стадиона.
Поначалу я решил, что Лайм купил хитрый перк, позволяющий вызвать машину волшебным словом. А когда увидел, что именно к нам приехало, то понял: это невозможно. Уж такого я точно в ассортименте игрового магазина не встречал.
Рядом с нами остановился вездеход – огромное чудовище, похожее на помесь военного грузовика с гусеничным экскаватором, в который запихали двигатель от ракеты. Бурелом на его фоне смотрелся перебегающей дорогу дворняжкой.
Открылась дверь. Наружу выпрыгнул тот, кого я совсем не ожидал увидеть.
– Меркуцио, – вымолвил я, подсознательно накрывая рукой лоб Шанталь.
– Да, я, – ответил стример, как всегда спокойно. – Заползайте.
Он выглядел оборванным донельзя, словно угнал этот вездеход с военной базы, населенной истерящими психами с оружием. Возможно, так оно и было.
Без лишних слов Лайм открыл одну из трех боковых дверей, закинул топор внутрь, махнул мне рукой. Я потащил Шанталь, бросив взгляд Бурелому. Медведь все понял и заполз в кабину рядом с нами. Уж в дверной проем такого размера он влезал без труда.
Лайм сел рядом с Меркуцио, принялся озираться во все окна. Вездеход сразу двинулся вперед, в сторону центра.
– Куда мы? – задал я вопрос, который казался мне самым актуальным.
– В разлом, – ответил Меркуцио, не оборачиваясь. – В Сокольниках.
– Откуда
