Вира сейчас переполняет блаженство свободно дышащего всей поверхностью тела, и напиток ему пришёлся по вкусу. Слушает, делает небольшие глоточки и щурится от удовольствия. На веранде не жарко и не холодно, из-под крышки сковородки, что стоит на плите, тихонько прорывается пар, уведомляя окружающий мир о том, что мясо дотушивается и его вот-вот можно будет подавать на стол. А вот и женщины в огромных тюрбанах, завернуты в просторные халаты.
Ага, вот и первая деталь к образу могущественных хозяев. В этом доме ровно два купальных халата из полотенечной ткани. И тот, которым обычно пользовался хозяин – отдан гостье. Размер выдает. Таких, как императрица, в него можно завернуть троих. Это сколько же до нее докапываться придется! Викторович наливает девчатам сбитень, расставляет тарелки и раскладывает отварную картошку и тушеное мясо. Налили по стопочке, опрокинули, захрустели малосольными огурчиками, и за работу. Его Величество Аппетит во всей красе. Нина рассказывает Раомине о том, что скафандры до утра ни за что не отдаст, потому что принялась приводить их в порядок по полной программе, а после баньки и сытного ужина стоит нормально выспаться на свежих простынях в мягкой кровати.
– Кстати, что дали ваши наблюдения за приматами? – поинтересовалась она в промежутке между первой и второй.
– Не так много нам удалось за столь короткое время, – явно намекая на свою причастность к биологии, ответила Раомина. – Но есть некоторые основания заподозрить зарождение разума у кого-то из членов этих интересных сообществ. Без хорошего исследовательского оснащения дальнейшие наблюдения малоэффективны.
– То есть вы запасетесь более совершенным оборудованием и вернетесь продолжать исследования? – это Викторович, разливая водку по стопочкам.
– Вряд ли. Здесь, конечно, безумно интересно, но пора возвращаться к прозе жизни.
– Работа, – понимающе кивает мужчина. – Отпуск, значит, закончился. А кто вы по профессии?
– Императрицей служила в последнее время, а сейчас ищу местечко, куда бы переехать со всей своей империей. А вы чем занимаетесь?
– Да я на старости лет решил заняться изучением ошибок, характерных для большинства людей. В основном вспоминаю сам и читаю воспоминания других. Дневники, мемуары, кое-какие тематические отчеты. Собственно, мы тут, на Тыкве, поселились из-за тюленей, с которыми Нина проводит опыты. Хочется ей добиться от них ускорения умственного развития за счет усложнения условий обитания, да что-то никак дела с мертвой точки не сдвигаются. Не хотят они, трусы мокрохвостые, отгонять косаток, сбившись стаей. – Викторович сделал знак, по которому все опрокинули по второй, и наступила закусочная тишина. – Так, а чего империи-то вашей не сидится на старом месте?
– Звезда Тран в нашем скоплении собирается полыхнуть сверхновой. Прикинули, что биосферы с планет взрывом смахнет гарантированно, так что ищем новое местечко, куда определиться на жительство. А нас ведь миллиарды, так что переезжать придется долго. Тут, на Тыкве, мы бы, пожалуй, разместились, поэтому и заехали осмотреться. – Раомина просто и коротко описывает их намерения, ничего не пытаясь скрыть от хозяев. Наличие среди них биолога – это гарантированное уличение в лукавстве, если продолжать прикидываться исследователями фауны. Так что дальше темнить опасно.
– А уезжать отсюда надумали, поскольку поняли, что место занято? – уточняет Викторович.
– Ну да, вроде как тут начинает проявляться своя разумная жизнь, так что квартирка и без нас не пустует. – Понятно ведь, что каждое произнесенное ими слово этим людям может быть известно. Если они владеют технологией связи между любыми точками пространства, позволяющей перемещать материальные объекты, то уж подсмотреть или подслушать, конечно, могли что угодно и где угодно.
– А куда же вы тогда собираетесь податься? Наметили еще какие-нибудь адреса?
– Таких удобных, как Тыква, нет. Но кое-какие наметки у нас имеются. Мы ведь ко многим звездам отправили посланников, кислородные-то планеты встречаются изредка. Ну и разведка новых тоже уже начата. Время в нашем распоряжении имеется, важно не растратить его впустую, то есть не хотелось бы ошибиться. – Императрице представляется разумным переключить беседу с проблем гостей на вопросы, интересующие хозяев. Поэтому она делает откровенный пас в сторону Викторовича: – Поэтому тема ошибок, которую вы разрабатываете, нам, безусловно, интересна. Если бы смогли рассказать о том, чего достигли на пути их изучения, возможно, это крепко бы нам помогло.
Виру ясно, что супруга откровенно подлизывается, но ее дипломатическому чутью он доверяет больше, чем своему скепсису. Ведь здесь и сейчас, пусть и в несколько необычной обстановке, как раз и проходят те самые переговоры, ради которых мотались они по диким просторам, стойко перенося неудобства и подвергая себя опасности.
Викторович снова разлил. Выпили и с удовольствием закусили.
– Ошибки, говорите? Пожалуй, есть у меня для вас одна на примете. Особенно хитрая и коварная настолько, что ее допускают, зная о ней и всеми силами стараясь избежать. Вы ведь, сударыня, с комплексом вопросов управления знакомы не понаслышке.
– Профессионально изучала, разрабатывала и пользовалась тоже профессионально. Случалось, что успешно, но как-то всегда что-то оставалось неучтенным, и результат не слишком хорошо совпадал с ожидаемым. – Супруга Вира уже перешла на точные формулировки. Верный признак, что она сейчас на работе.
– Разумеется, вмешивался человеческий фактор, последствия влияния которого трудно поддаются прогнозированию, – соглашается хозяин. – И какая-то неведомая сторона его проявления постоянно путает планы. Причем всегда результат ухудшается с точки зрения руководителя.
– Точно. И что, вам удалось разобраться в причинах этого явления?
– Скорее, приоткрыть одну из граней проблемы. Ту самую часть мотивации исполнителей, которую руководители игнорируют, полагая, что учли. Это касается профессионализма специалистов. Понимаете, каждый из них видит картину не так, как администратор. Любые действия в области, познанию которой человек посвятил значительную часть жизни, это вторжение и в его внутренний мир, мир не только представлений, но порой даже верований, а уж традиций и ритуалов – наверняка.
Руководитель, ставя задачи, просто не в состоянии учесть разницу в восприятии проблемы, которая неизбежно существует между ним и командой исполнителей. Его ведь интересует результат, представимый в осязаемых категориях. Деньгах, штуках, тоннах. Грубо говоря, чем больше, тем лучше. А конструктору бывает важно сохранить или улучшить технические решения, стоившие ему бессонных ночей, строитель станет переживать по поводу судьбы будки сторожа, с возведения которой началась его трудовая деятельность, но которая теперь мешает прокладке трассы. Причем неважно, кто прав, потому что точки зрения этих людей несопоставимы. Важен вред от этого, чаще всего, внешне необозначенного конфликта.
