– Стоп. – Вот это Стаса всерьез заинтересовало, не зря он вроде как слушал лекцию Оймикадо. – А нельзя ли для этих двоих… – Стас кивнул на пленников. – Придумать что-нибудь другое?
– Новые роли в новом мире? – Наморщив лоб, старик кивнул. – Почему бы нет? Думаю, мы сможем сделать так, чтобы у их клонов осталось немного памяти о прошлой жизни. Ведь это покруче, чем просто снять с них скальпы, это славная месть! Верно, молодой человек? – Оймикадо задорно подмигнул Стасу и принялся колдовать, вводя команды с виртуальной клавиатуры. Со стороны казалось, что он размахивал руками, как шаман, разговаривающий с духами. Да так оно по сути и было.
Лиза прижалась к плечу Сокола.
Минут через пятнадцать Оймикадо закончил свои пассы.
– Молодой человек, послушайте меня внимательно. Когда я дам знак, будьте добры, нажмите эту кнопку. – Оймикадо показал на отвратительного вида бурый отросток, который методично подрагивал. – Все понятно? Ну и отлично. Но прежде чем нажмете, попрощайтесь со своими «друзьями» – больше вы их никогда не увидите. – Он пристально глядел на Стаса. – Молодой человек, вам все понятно?
Старый Сокол кивнул – мол, да, уяснил задачу, готов выполнять. Но на душе у него было муторно. Толстяка не жаль, он вроде Бешеного Когтя, опасный и непредсказуемый, слишком уж себе на уме этот человек-гора. А вот второй, Макс… Сокол смотрел на него и видел себя – только шрамов нет и оба глаза целы. А так – одно лицо. Как брат прям, близнец. Теперь понятно, почему этот парень с Другой Стороны так запал на Лизу.
Наверное, и в душе он такой же, как Стас.
– Эльза, прости, – сказал вдруг Макс, глядя на подругу Старого Сокола.
Та поджала губы.
– Я не Эльза. Меня зовут Липкая Земля. Лиза.
И отвернулась.
И тогда Сокол понял, что должен сделать то, что должен. Иначе никогда и нигде не будет ему покоя.
– Мне все понятно, – сказал он, глядя в глаза Оймикадо.
– Очень хорошо, молодой человек, очень хорошо.
Человек-гора вдруг громко задышал, напрягся, но так и не смог разорвать путы. Похоже, он таки уяснил, какая участь ему уготована. И ему это не понравилось.
– Эй, старик, опомнись! Хренов клон, тебя ж на фарш отправят, когда выяснят, что произошло!
– Уверен: так и будет. – Оймикадо улыбался светло и спокойно. – Но главное, энергозапаса хватит на все телепортации. Вы, господин Самборский, уйдете из этого мира первым. Считайте это знаком уважения к вашим заслугам. Кстати, вы любите футбол?
Так и не дождавшись ответа на свой вопрос, Оймикадо кивнул Стасу.
Пора нажать на кнопку… Чуть помедлив, Старый Сокол в точности сделал то, о чем его просил старик. Стоило только тронуть бурый отросток, как мясная туша вздрогнула и выпустила из своих недр длинные лапы-жгуты, которые обхватили человека-гору. Он яростно сопротивлялся, кричал что-то, проклинал всех и вся, но уже через пару секунд его толстое тело скрылось в складках телепорта.
Лиза всхлипнула.
– Все в порядке. Он уже в другой реальности, – поспешил успокоить ее Оймикадо. – А теперь, молодой человек, повторите процедуру.
Стас взглянул на второго пленника – будто на себя посмотрел.
И отдернул руку от бурого отростка.
Тогда вперед шагнула Лиза – и без малейших колебаний тронула кнопку.
В отличие от человека-горы, Макс ушел, не проронив ни единого слова. Он просто не отводил глаз от Лизы.
А потом настало время уходить Старому Соколу и его подруге.
– Я… я боюсь. – Липкая Земля дрожала, словно ее голой выставили на мороз.
– Не бойся, все будет хорошо. – Стас поцеловал ее и обернулся к Оймикадо: – А нам программу менять не надо. Мы хотим остаться собой.
Старик кивнул, мол, без проблем, даже в мыслях такого не было.
– Я отправлю вас как можно ближе к вашему ареалу, если вы, молодые люди, не против. Допуск почему-то заблокирован, но это не проблема, я ее почти что решил.
Сокол отстранился от Липкой Земли и подошел к старику. У него есть вопрос, на который очень важно узнать ответ.
– Дружище, скажи, генералы, ученые, плохие люди с Другой Стороны… они смогут достать нас отсюда? Навредить и даже убить?
Усики Оймикадо боевито встопорщились, пенсне в глазу хитро блеснуло.
– Отсюда? Нет, конечно. Чтобы навредить, им придется отправиться в ваш мир.
Услышав это, Стас недобро улыбнулся:
– Хорошо. Пусть приходят. Мы дадим им бой.
Лизу он пустил вперед.
Затем сам шагнул в мясную пасть телепорта.
Мерцали диоды, запаянные в перекладину ворот, – сканирование мяча завершено, повреждений нет. Боливиец снял мяч с сетки. Обычному человеку такое не под силу – нужны искусственные мышцы и титановый скелет. А у боливийца, как и у всех голкиперов, все это есть, иначе бы его не определили защищать ворота.
Теперь же он примеривался, как бы выбить мяч подальше. Его улыбка не понравилась Максу, у которого в глазах рябило от калейдоскопа воспоминаний. Гаденькая такая улыбка. И зубы слишком ровные, чересчур белые. Импланты небось. А что-нибудь свое в нем есть? Или совсем ничего людского?
Похоже, боливиец решил не дожидаться подкрепления. Нетерпеливый какой. Типа вынесу мяч подальше, куда Будда пошлет, а там хоть трава не расти?
Если бы.
Удар получился хоть и слабенький, зато по желтому сектору. Высокая траектория, грузное приземление – мяч плюхнулся в паре метров от гладиаторов Вавилона. Те застыли с открытыми ртами. Уж такого коварства от голкипера они никак не ожидали. А мяч, вместо того чтобы по инерции прокатиться еще пяток метров, вдруг резко отвернул обратно, совсем на чуть-чуть, и прижался к крохотной, диаметром в три сантиметра, «эл-си»[68]. Эта мина оказалась ближайшей от точки падения. Легкого нажима на пластмассовый ВВ-контейнер, подпружиненный боевой чекой, вполне хватило, чтобы детонировали девять граммов тетрила и кумулятивная струя прожгла мяч насквозь. Вспышка. Комья глины в стороны, трава, гравий дренажа. И нет мяча.
Был – и нет.
– Ты смотри, Максимка, не попал, сволочура! – Иван поправил оселедец и, обернувшись к вражеским воротам, махнул боливийцу – мол, давай еще, не стесняйся.
Стая видеокамер кружила над воротами. В двух шагах от Макса внезапно вспухла огромная жестянка «Bibl Beer Premium». Тьфу, м-мать! Макс рефлекторно отскочил. Пиарщики откровенно зарываются, игнорируя запрет на проецирование рекламных голограмм во время матча. То есть проецировать можно, но не на газон. После финальной сирены Мцитури обязательно найдет того умника, который это сделал, и вежливо объяснит, что тот был не прав.
