и в помещение вошли сразу пять офицеров, в чинах от подпоручика до штабс-капитана.
– В чем дело, господа? – жестко спросил майор, выпуская длинную струю дыма.
Руслан, вместо слов, звучно щелкнул курком револьвера. Моментально сообразив, что это не шутка и оружие заряжено, господа офицеры замерли, разом растеряв весь свой гонор. Взгляд у Шатуна был мрачным и многообещающим, так что в его решимости стрелять сомнений ни у кого не возникло.
– Господа, мы хотели услышать ваши объяснения случившемуся вчера в ресторане, – взяв себя в руки, негромко произнес один из офицеров.
– Проучили пьяных хамов. Только и всего, – пожал плечами Рязанов, продолжая не торопясь курить.
– Но ведь… Дело в том, что ротмистр признался, что хотел увести у вас девицу легкого поведения, – запнувшись, сказал все тот же поручик.
– Выбирайте выражения, сударь! – рявкнул Руслан, вскакивая на ноги. – Или клянусь богом, я вам всем эти слова обратно в глотки вобью. Это моя невеста и дочь полковника Вяземского.
– Чтоб тебя, – охнул какой-то подпоручик, испуганно глядя на разъяренного Шатуна.
– Вам лучше извиниться, господа. Прямо сейчас. Потому что, если господин штабс-капитан начнет вас убивать, остановить его я уже не сумею, – негромко посоветовал майор, откидываясь на спинку кресла и поднимая над столом свой револьвер. – Да и не стану этого делать, – добавил он, взводя курок. – Вы только что, признаю, по незнанию, оскорбили девицу благородного происхождения и невесту моего друга.
– Господа, – шагнул вперед штабс-капитан из состава комиссии. – Мы приносим вам свои извинения. Бог свидетель, мы и вправду не знали, кто это был, и опирались только на сказанное нашим сослуживцем.
– Подлец он, ваш сослуживец, – фыркнул Руслан, немного расслабившись. Но оружия так и не убрал. – Нажрался до свинского состояния и не смог даже отличить приличную девушку от гулящей девицы. И что теперь, прикажете этого болвана на дуэль вызывать? Много чести. Рыло набок, и вся недолга.
– С этим у вас и вправду получилось, – смущенно усмехнулся штабс-капитан. – Вы ему челюсть сломали, шею повредили, да еще и с горлом что-то, толком говорить не может. Сипит только.
– Пусть бога благодарит, что вообще живым ушел, – презрительно усмехнулся Руслан.
– Да, но второму-то за что досталось? – попытался возмутиться офицер. – Ему ж тоже теперь челюсть лечить и зубов половины как не бывало.
– Сидел бы молча, был бы здоров, – отмахнулся Шатун.
– Господа, я буду вынужден составить доклад об этом случае, но признаюсь, я в серьезном затруднении, – неожиданно признался штабс-капитан. – Эта история случилась вечером, когда мои офицеры были не на службе, но при этом они входят в состав проверяющей комиссии, а значит, все одно были в городе по служебным делам. А главное, все случилось в общественном присутствии. Указав, что они были пьяны, я тем самым сломаю им карьеру. Про оскорбление знатной даме я даже не вспоминаю.
– Вы можете писать все, что вам вздумается. Депешу с описанием происшествия я отправил генералу Татищеву еще утром, – пожал Рязанов плечами. – Уж простите, но оскорбление офицера контрразведки это уже совсем не анекдот. И укрывать подобное я просто права не имею.
– Господа, вы не могли бы убрать револьверы? – вдруг проблеял молоденький подпоручик, ахнувший при виде вскочившего Руслана.
– И правда, Руслан Владимирович, уберите револьвер. Вам и без него тут недолго разобраться, – ехидно произнес майор, ловко убирая свое оружие в кобуру.
– Хотите сказать, что господин штабс-капитан способен и нас всех на больничные койки отправить? – обиженно уточнил ротмистр, до этого молчавший.
– Князь Ростовцев – пластун, командир команды пластунов. Десяток казаков под его командой уничтожил турецкую полусотню, не потеряв ни одного человека, – коротко рассказал граф, иронично усмехнувшись. – Кто-то из вас способен проделать такое?
Быстро переглянувшись, господа проверяющие понурились и принялись отводить взгляды.
– Осмелюсь напомнить, господа, что полный Георгиевский бант выслужить не так просто, как может показаться, – продолжал размазывать их по стенам Рязанов. – Для этого требуется недюжинная сила и храбрость. А уж для офицера еще и умение правильно командовать вверенными ему солдатами.
– А почему вы в черкеске, господин штабс-капитан? – неожиданно спросил все тот же подпоручик.
– Местная специфика, – ответил Шатун, намеренно подпустив незнакомое им словечко. – Мне по долгу службы часто приходится иметь дело с горцами, а они, видя офицера в близкой им одежде, становятся от этого более откровенны. Пришлось даже у начальства отдельное разрешение на это испрашивать.
– Нам об этом ничего не говорили, – задумчиво протянул все тот же подпоручик.
– А вам это и не нужно. Вы ведь в столице служите, а не на Кавказе, – хмыкнул Руслан в ответ.
– Не все в этой комиссии паркетные шаркуны, как вы изволите думать, – выпрямившись, гордо заявил штабс-капитан.
– Помилуйте, – усмехнулся Руслан. – Мне и дела нет до того, кто где служит. Просто подобные ухищрения в одежде нужны только здесь, и нигде больше. Вот и все.
– Странная ситуация, господа. Две титулованные особы, и вдруг служат в контрразведке, на Кавказе, – выступив вперед, вдруг высказался ротмистр. – К тому же фамилию князя Ростовцева мне уже приходилось слышать, и надо сказать, не в самом лучшем свете.
– Да, папаша мой, увы, благочестием не отличался. Прямо скажу, игрок был и мот. Ну, да теперь Бог ему судья. Но, как говорится, сын за отца не в ответе, – жестко усмехнулся в ответ Шатун. – Потому и оказался я на Кавказе, чтобы подальше от его интриг быть. И родине служу с тех пор, как в сознательный возраст вошел. Хотите еще что-то сказать? – навис он над ротмистром.
– Э-э, нет, – мотнул тот головой, вдруг сообразив, что рядом с этим гигантом ему очень неуютно.
– Ну, а меня сюда начальство направило, а приказы, как известно, не обсуждают, – добавил Рязанов, доставая из портсигара очередную папиросу. – У вас еще что-то, господа?
Понимая, что вступать в нынешнем положении в спор и что-то доказывать было бы глупо, офицеры развернулись и молча покинули кабинет. Дождавшись, когда за ними закроется дверь, Руслан повернулся к приятелю и, окинув его задумчивым взглядом, тихо попросил:
– Рассказывай, Миша.
– И что прикажешь тебе рассказать? – иронично усмехнулся граф.
– Всё. С чего ты вдруг вчера так переменил свое отношение к этой комиссии и даже не стал возражать, когда я принялся их по полу размазывать? А сегодня даже сам револьвер достал. Еще и депешу какую-то приплел.
– Все просто, друг мой, – победно усмехнулся майор. – Эта комиссия не более чем инициатива нескольких генералов, пожелавших подмять под себя все местные службы, мешающие им мошну набивать. Перевалы-то ты перекрыл, а они с той контрабанды свой гешефт имели. Вот и решили от нас с тобой избавиться. Но, как говорится,
