Ознакомительная версия.
«Сложен как Аполлон», ‒ не без гордости подумал он и вспомнил упившегося «сильвана» с хайва «Гулливер». Что-то не очень хорошее говорил о планете Аполлон ветеран, дважды «мерзляк» Стафла…
В ванной прозвучал зуммер входной двери каюты.
‒ Твой заказ, мистер, ‒ сообщил по фону серв.
‒ Спасибо. ‒ Крис не стал включать экран и провел пальцем над панелью возле раковины, открывая дверь каюты. ‒ Заходи, оставляй.
Из ванной он, голый, как и положено богу Аполлону, вышел только минут через пятнадцать. Заказанная одежда аккуратно лежала в кресле, а на столике поджидала чашка кофе и расписное блюдце с раундлами ‒ хрустящими кругляшками, испещренными желтыми точками сагаллума. Кофе, разумеется, безнадежно остыл, но Крис ничуть не печалился по этому поводу: именно такой он и предпочитал еще со времен юности. Неслышно ступая босыми ногами по мягкому напольному покрытию, он направился к креслу за одеждой ‒ и вдруг остановился. К аромату кофе примешивался едва уловимый чуть приторный запах, и это пахли вовсе не раундлы. Это был запах какой-то косметической мази… Ему уже доводилось здесь, на галере, ощущать такой запах.
Серв? Или?..
Габлер бросил взгляд на входную дверь и вспомнил, что не удосужился дистанционно запереть ее после ухода серва. Он обвел взглядом каюту и подошел к комбинезону, разложенному на спинке второго кресла у стены. Пригляделся к нему, расстегнул липучку и осторожно извлек футляр со всеми своими кардами. Просмотрел их и сунул футляр назад. Раньше «великолепная пятерка» лежала в иной последовательности.
Ему все уже было ясно. Кое-кто интересовался его личностью. И даже не кое-кто, а, конечно же, мистер Здено Шатан. Потому что серву совершенно незачем изучать карды пассажиров. За такое можно с работы вылететь в два счета.
Вероятно, Шатан увидел выходившего из каюты серва и заметил, что дверь осталась незапертой. Возможно, спросил у того, что там поделывает хозяин каюты. И узнав, что хозяин занят водными процедурами, решил воспользоваться моментом и кое-что уточнить. Даже не имя ‒ имя он мог спросить и у серва, ‒ а род занятий. Если бы он, Крис, застал Шатана у себя в каюте, тот, несомненно, придумал бы какое-нибудь объяснение своему неожиданному посещению: зашел, мол, узнать, что там, на Земле, с уровнем радиации. «Ах, ты не знаешь? Извини… А я прогуливался тут, дай, думаю, зайду, поинтересуюсь…» Или: «Эй, сосед, у тебя ножичка, случайно, не найдется? А то колбаску нечем порезать». В общем, нашел бы, что сказать. А может быть, все дело не в случайно замеченной незапертой двери. Возможно, Здено Шатан шел сюда вполне целенаправленно, намереваясь выяснить, кто же он такой, этот тип в комбинезоне файтера, и соответствуют ли данные его документов этой одежке. И не исключено, что выяснить это он собирался даже вопреки его, Криса Габлера, воле. Кто знает, на что способна эта парочка…
Значит, намозолил он все-таки глаза Здено Шатану.
Крис вновь пересек каюту и начал медленно одеваться, не зная, ругать себя или нет.
Вроде бы все сложилось очень даже хорошо. Шатан собственными глазами убедился, что он, Габлер, обыкновенный файтер, следующий в отпуск, ‒ ливку Шатан, думается, не пропустил. И никакой угрозы этот файтер не представляет.
«Тоже мне специалист, ‒ подумал аккуратист Крис. ‒ Не мог сложить в том же порядке. Кто же они такие, эти двое? Просто воришки, стянувшие любимую игрушку Императора? Но как они до нее добрались? Янкер проморгал со всей его чиновничьей компанией? И что бы он делал без своего влиятельного дядюшки?..»
* * *
Галера «Флавий Аэций» вышла на околопланетную орбиту десятого августа. В отличие от того, как оканчивались рейсы во многих других мирах, посадка корабля на Землю не предусматривалась. Вокруг «колыбели ромсов» кружились несколько старых космических станций, похожих на огромные колеса со спицами ‒ переходными тоннелями. К одной из них ‒ «Ринг-II» ‒ и пришвартовалась галера. На Землю прибывших должны были забрать шаттлы ‒ на разные космодромы, кому куда нужно.
По инфе контролера, переданной Габлеру пройдохой-сервом, объекты наблюдения за время всего полета в контакт ни с кем не входили. А значит, юнит оставался у них.
Крису вновь пришла в голову мысль, что контролер мог его и надуть. Если Шатан заплатил больше за ложную инфу для него, Габлера. Немного поколебавшись, Крис признал эту мысль глупой: Шатан разорился бы, если бы платил за то, чтобы контролер дезинформировал каждого, кто сидел с воришкой в одном холле или посмотрел на него в кабаке. Нет, тут, без сомнения, все было чисто.
С того момента, как Габлер покинул борт галеры, он не спускал с этой парочки глаз. На орбитальной станции он впервые после Единорога увидел напарницу Шатана. Лили Акимжанов была все в том же перламутрового цвета брючном костюме. За спиной у нее висел изящный, почти плоский нэп. Тоже, разумеется, перламутровый, в тон. Нэп ее напарника был черным и гораздо длиннее. Он возвышался над плечами Шатана, и там, несомненно, и покоилась утеха мистера Аллена Сюрре, то бишь Цезара Юлия, Императора. Босса.
В шаттле Крис тоже наблюдал за ними и ничего подозрительного не заметил. Сидели они вместе и ни с кем не общались. Шаттл пронзал облака, и все ближе становилась поверхность разуделанной автохтонами многострадальной планеты, испытавшей и чуть ли не катастрофическое загрязнение атмосферы, и глобальное потепление, и массовую вырубку лесов, и разрушительную атомную войну…
Посадка на космодроме «Дикое поле» прошла штатно, без сучка и задоринки. Басы тут и в подметки не годились тем, что обслуживали пассажиров на Единороге, ‒ они были менее вместительные, весьма обшарпанные, с непривычными скошенными «мордами». А в здании космопорта Крис не углядел ни вездесущих бюстов, ни древнеримских цитат. Наверное, земляне старались показать, что они какие-то особенные, не из общего ряда. А может, просто денег не хватало. Вместо всяких мудрых высказываний над входом мерцали в воздухе очень простые слова: «С прибытием на родину!»
И Крис невольно ощутил, что в его крови есть что-то от предков-землян.
Народу тут было гораздо меньше, чем в космопорте Единорога, но все-таки достаточно для того, чтобы продолжать слежку, оставаясь незамеченным. Не требовалось хорошего знания психологии, чтобы понять: Здено Шатан и Лили Акимжанов чувствовали себя после посадки более раскованно, чем при таможенном досмотре в пункте отправления. Оно и понятно: если бы их преследовали, то попытались бы забрать юнит на галере. А коль никто такой попытки не сделал ‒ значит, преследователей не было. Видимо, эти двое знали, что никто не будет поднимать шума и развешивать их портреты на всех столбах, а потому даже минимально не замаскировались. Хотя бы при помощи темных очков.
Ознакомительная версия.
