Спросил, когда ждать самых остепенённых медиков, Элиер предположил, что сразу после совета, поскольку двое действительно принимали участие и в этом сомнительном удовольствии.
Я попрощался и потащился к ремонтникам, куда прямо от шлюза пытался спровадить меня Келли. Эберхарда пришлось взять с собой. Он не возражал — светил любопытной мордой.
Локьё мне успел-таки выговорить, когда мы уже швартовали малый корт с «Леденящего» — эрцог решил доставить медиков с помпой.
Да, я их не сопроводил. Да, они мне хуже случайной мозоли. Да, понимаю, что надо соответствовать. Да в гробу я их видел! Что такое гроб? Я знаю, я хоронил Влану.
Локьё ожёгся и отстал от меня.
История двадцать вторая. «О нелюбви к медикам и полном эйнитском круге»
Открытый космос, «Персефона»
Медицинское нашествие я встретил наклеенной улыбкой. Пригласил на инструктаж. Велел подать легкие закуски и напитки, потому как следовало готовиться к разгону и проколу, а гостей от перегрузок могло затошнить.
Со мной пока милостиво соглашались.
Меня успели обсудить за время перелёта и стыковки. Решили, что я — вроде говорящей обезьяны — забавен и безопасен.
Ой, как мне хотелось бы стать такой обезьяной. Как многого не хотелось видеть и понимать. Вернуться на пару лет назад к родной непроходимой тупости.
Последних двоих, самых остепенённых медиков, на «Персефону» доставили отдельно.
Я встретил их сам. Эберхард маячил у меня за спиной, но на удивление молча и без эмоциональных атак-всплесков. Может, своих он знал и побаивался?
Проводил гостей в кают-компанию, переоборудованную под залы, что мы видели на «Леденящем». Чтобы врачи хоть как-то ощущали себя «в своей тарелке».
Я понимал, что они боятся с нами лететь, оттого и прёт столько агрессии. Имперский военный крейсер, вооружённые чужаки на каждом углу…
—…Ашгад. Впрочем, это не алайское название…. — выхватил я из общего гула голосов.
— Но, по слухам, именно там. И обратите внимание, непосредственно на грунте!
—…Закладывается гипрореактор?
— Словно бы Э-лай собирают отправить в космическое путешествие… — Сдавленный смешок.
Угу. Словно бы. Или так, словно хотят вызвать пространственный сдвиг. Не тот, что бывает в воспаленных мозгах, а самый что ни на есть оноформальный, то есть возвращающий материю и время к состоянию «наизнанку». К тому, что было до образования сегодняшней Вселенной. Когда время имело три работающих измерения, а пространство менялось однонаправленно.
Алайцам кажется, что это будет забавно. Это же такая прекрасная смерть.
А ещё кое-кому кажется, что данный микроповорот цепной реакции не вызовет. Но с этим мало кто согласен.
Медиков было сто тридцать два человека, я добавил в эту солянку ещё двоих, самых жирных. Привёл в без того набитый зал.
Гарман только меня и ждал, он уже приготовил голопанораму с инструкциями.
Включили воспроизведение, но медики в инструкции вникать не собирались. Они пили, закусывали, общались.
Я стоял рядом с обоими истниками — директором академии физиологии Керманом Ишером и аномастезиологом Укко Сстерос-Марком. Оба были похожи на пожилых коней — только один белый, а другой лысый.
Наследник притаился за моим левым локтем. Я не досмотрел за ним: пока шёл голопоказ приглушили свет, и пацан завладел бокалом с совсем недетским коктейлем.
Впрочем, ему же почти восемнадцать? Да и пил он совсем по чуть-чуть, явно приученный к спиртному ещё до меня.
Наконец свет вернулся к начальной яркости.
— А теперь — внимание! — предупредил я, пользуясь браслетом, чтобы усилить звук. — Прокол — серьёзная нагрузка на мозг. Я понимаю, что все здесь знают о последствиях воздействия нериманова пространства на сознание лучше меня, но отвечаю за ваше здоровье я. И я лично проверю, чтобы все заняли соответствующее положение в приготовленных каютах и приняли необходимые препараты. Нарушителей препровожу в медотсек, где они отправятся в прокол в медкапсулах.
— Скажите, сколько проколов подряд выдерживает хороший пилот? — перебил меня академик Ишер.
Он глумливо оскалился и… ограничил моё восприятие, как это любил делать Локьё. И стал наблюдать мои попытки вывернуться, а не вырваться. (Вырвался бы я легко, до Локьё врачу было как до Э-лая пешком).
К неудовольствию академика, я сумел высвободиться, не причинив ему вреда, и отрезал:
— Пилоты проходят серьёзную подготовку.
— Дорогой капитан, — наклонился ко мне желтокожий и улыбчивый Вэн Чим Ун. (Имена висели над гостями на голобейджах). — Мы тоже опытные путешественники, нельзя ли нам избежать этих глупых формальностей? Каждый из нас прекрасно знает свои уязвимые места и возможности собственного мозга. Я сам в состоянии решить для себя…
Ишер перебил:
— Капитан просто не компетентен, Вэн. Его осторожность была бы смешна и подозрительна, если бы мы не знали, что он просто удивительно далёк от нормального этикета…
Академик опять попытался втянуть меня в ментальную связку, но я успел вывернуться. К несчастью, такие намерения были не у него одного.
Что-что, а головная боль мне сегодня была обеспечена. Я видел, что остепененные медики не желают терять время на подготовку к прыжку и проводить его в беспамятном горизонтальном положении.
Раз уж они решились лететь на Кьясну на боевом имперском крейсере, то планировали шаромыжиться по кораблю, пугать моих людей, пить спиртное и развлекать себя впечатлениями перед тяжёлой опасной работой. Полёт был для них стрессом, и бонусом они решили получить развлечение.
— Я думаю, это тот случай, когда установленные правила только мешают качественному выполнению услуг по перевозке! — рявкнул второй истник, Укко Сстерос-Марк. — Я не нанимался болтаться здесь, как бревно! — Гнев нафабрил его усы и трансформировал их обладателя из лысой лошади в моржа.
В зале зашумели и заголосили. Всем хотелось заявить о самостоятельности, но наплыв эмоций только подтвердил мои опасения о том, что любая нештатная ситуация превратит это научное сборище в неуправляемое стадо ослов.
Нужно было как-то обуздать медбратию, но без скандалов и травм. Как?
Я огляделся по сторонам. Плохо было то, что ни я, ни присутствующие не были специально обучены для поединков воли. Медики давили на меня как придётся, и точно так же мне приходилось сопротивляться этим атакам.
А среди общей массы кретинов бултыхались два признанных истника, пока весело наблюдающие за энергетикой процесса, но тоже не настроенные принимать меня всерьёз, а уж тем более помогать.
Я же не имел сейчас права даже на подобие ЧП. Мало того, что имперское судно будет перевозить медицинскую элиту Содружества, что само по себе путешествие по лезвию, но ещё и место действия — Кьясна. Планета, конфликт в атмосфере которой, чуть не стал началом войны.
Война здесь могла вспыхнуть ещё сорок пять лет назад. Но мы сжали зубы. И эти сорок пять лет как-то прошли, чтобы в отголосках аукнуться сейчас.
Я обязан доставить всех живыми и невредимыми, чтобы энергетически закрыть эту блуждающую дыру. Чтобы между нашими мирами больше не маячил Эскгам. Чтобы военная провокация сгладилась в памяти людей до недоразумения.
— Господа, — начал я тихо, зная, что автомат сам сообразит, до какой степени усилить голос. — Вы понимаете, что прежде всего я на службе? Я дал обещание эрцогу Локьё доставить вас в целости и сохранности. Мы находимся в состоянии перемирия, и любая случайность с вашим здоровьем может обойтись нашим мирам крайне дорого…
Похоже, я что-то не то сказал. Потому что отреагировали на мою фразу с точностью до наоборот.
Гул недовольства усилился, пропорционально ему возросло и давление на меня.
Медиков возмутило моё недоверие к их талантам попадать в неприятности?
