Бэтани спросила прямо, то Вив бы сразу ответила.
Но Бэт не спрашивала.
– Ты можешь делать хорошее здесь. Выучиться бороться с этрийцами.
– Нет, невозможно. Война длится много лет, линия фронта сдвигается то на восток, то на запад, гибнут тысячи людей.
– Думаешь, ты сможешь это остановить? – серьезно спросил Акил.
– Даже если не смогу, хоть попытаюсь. Я поняла, что Империю можно уничтожить только изнутри.
– И что ты будешь делать?
– Найду контрабандистов, которые перевезли Шаю через границу.
– Эспер не отпустит, – заметила Бэт. – Мы для него как дети, он несет за нас ответственность.
– Не ему решать. Я намереваюсь уехать и уеду. Мне тут не место. Я привыкла работать, бороться…
– И страдать? – перебила Бэт. – Это больше не обязательно. Родители пожертвовали жизнями не для того, чтобы ты убивалась в Империи. У тебя появился шанс спастись. Папа хотел, чтобы мы жили именно здесь.
– Знаю, родители не хотели бы для меня такого. Но они не успели меня спасти, – с горечью бросила Вивьен. – Я выросла и решаю сама. Пришла пора чем-то пожертвовать.
– Разве ты жертвовала недостаточно? Хочешь лишиться жизни?
– Нет, только помочь друзьям, которые остались там.
– Оно того стоит?
– Разумеется.
– Я с тобой, – вырвалось у Акила.
– Что?
– Я же говорил, что не оставлю тебя. – Он сжал ладонь Вивьен. – Если тебе не жалко себя, то не жалей и меня. Давай отправимся в то чудовищное место и вместе погибнем. Почему бы и нет?
– Не надо так!
– Разве не этого ты хочешь?
– Нет! Я собираюсь хоть кому-то помочь!
– Вив, – вмешалась Бэтани, – в Республике у тебя есть реальная возможность что-то изменить. Пойдем со мной в школу. Эспер давно предлагал вас записать. Посмотришь, как живут наши ровесники.
– Бэт! Не начинай!
– Прости. – Бэтани взяла сестру за другую руку. – Ну что? Дашь нам шанс переубедить тебя? Какая специальность интересует? Если хочешь влиять на военные действия, то нужно стать стратегом.
– Нет. – Вивьен думала, и никто не мог понять, на что она ответила отказом.
– Пожалуйста, – взмолился Акил.
– Я хочу учиться медицине. – Вивьен кивнула и крепко сжала ладони, не давшие ей сорваться в пропасть. – У меня есть опыт.
Бэтани и Акил радостно заулыбались.
* * *
Бэтани продолжала ходить на занятия по стратегии, а Акил выбрал инженерию. Вопреки надеждам сестры и друга Вивьен чувствовала себя не в своей тарелке. Другие ученики смотрели на нее с подозрением. Девушку мучил их непривычный акцент. В классе вместе с ней учились человек сорок. Часто стоял гвалт.
Медицина пользовалась популярностью. Хоть уроки и длились по пятьдесят минут и после каждого была перемена, Вив все давалось сложнее, чем в академии. Она имела представление о том, как остановить кровь или перевязать рану, но в теоретических познаниях по анатомии и биологии значительно отставала от сверстников.
Неделю за неделей она ходила на уроки, пытаясь втянуться, но не могла. У нее не оставалось сил на домашние задания или прогулки с новыми знакомыми. По ночам все сильнее мучили кошмары. Вязкие сны бросали то в жар взрывов, то в холод смерти. Вивьен казалось, что она умирает в огне, а потом ее бездыханное тело гниет на одиноких мраморных скалах, и никто не может ее найти.
Под глазами залегли синяки, но на все расспросы Вивьен отвечала односложно. А что сказать? Что совесть не дает спать по ночам? Чувство вины вот-вот сожрет живьем, а она не хочет пользоваться выпавшим шансом?
Вивьен лежала и глядела в открытое окно, пытаясь сосчитать листья на дереве по их теням в свете луны. Ночь разорвал вопль, жуткий, нечеловеческий. Вив испугалась, вскочила с кровати. Проснулась Бэтани.
– Что это? – бросила Вивьен.
– Воздушная тревога! – перекрикивая сирену, ответила Бэт.
– Здесь? Разве такое возможно?
Дверь распахнулась.
– Скорее, девочки, – в бомбоубежище! – скомандовал Эспер.
– У вас есть бомбоубежище? – удивилась Вивьен.
– Общее на квартал. Нужно добежать. У нас еще никогда не было атак, мы слишком далеко от границы. – Эспер подталкивал их вперед. – Не бойтесь, все будет хорошо.
Из своей комнаты выскочил одетый Акил. Лицо в полутьме коридора казалось серо-фиолетовым. И Вивьен подумала, что парню, наверное, очень страшно. Однажды он уже пережил бомбардировку и вряд ли думал, что придется снова.
Она взяла Акила за руку.
Авиатриса тоже испугалась. Она никогда прежде не бывала жертвой. Лицо горело от стыда и от осознания того, что случится дальше.
Эбигейл нашли замерзшую и дрожащую, едва в сознании, на полу пещеры, возле той расщелины, где ее спрятал Томас. Когда повстанцы ушли, она еще долго оставалась в убежище. Ей казалось, что даже сон успел ее сморить. Но когда проснулась, вместо отдыха и облегчения тело нестерпимо болезненно свело. Эбигейл выбралась наружу, упала на каменистый пол и там ждала поисковый отряд.
Графиню отвезли в фамильный особняк в Тристан-Гроув. Ее охранял десяток солдат и ежедневно приезжал врач. Больше никого к ней не допускали. Холод и сырость сыграли злую шутку. Эбигейл заболела пневмонией и месяц с лишним пробыла почти в бессознательном состоянии. При падении с поезда она сломала ребра, что требовало долгого восстановления. Она много лежала в постели, до сих пор испытывала слабость, а иногда ночами страдала от приступов кашля, от которых нестерпимо саднило в груди и боках.
Когда она пришла в себя, двое офицеров приезжали узнать о том, что произошло на бронепоезде, об авиатрисах и Томасе Биене. Эбигейл нечего было скрывать. Она умоляла рассказать, есть ли новости о советнике, но военные отмалчивались. Про девочек она тоже ничего не выяснила.
В конце концов, один из офицеров объявил, что графиня свободна от любых подозрений и ее сопроводят в академию, когда она пожелает. Единственная информация, на которую он расщедрился, оказалась печальной. Из высшего офицерского состава никому не удалось спастись. Тех, кто выжил при взрыве, поймали повстанцы и убили. За исключением Эбигейл – ее обнаружили имперские войска… и Томаса. Советника похитили живым и требовали выкуп. Самолет сгорел на бронепоезде, Мия и Хейс убиты. Деви, вылетевшая раньше, базировалась на авианосце, но и ее истребитель сбили.
Самолет Айрис направили на другой поезд, где находились две выжившие авиатрисы из первого отряда. Инженеры работали над тягой оставшегося бронепоезда, чтобы достать по мощности до уничтоженного состава и вернуть атакующим мобильность.
Пока Эбигейл болела, академия выпустила третий отряд авиатрис. Командование сменило тактику, решив использовать истребители вместе как ударную силу. За счет скорости и плотности они прокладывали армии путь вперед ковровыми бомбардировками. Отряд расположили на базе Нокс, где имелись необходимые условия.
