Яой вскинула голову, ее глаза вновь гневно сверкнули:
— Значит, это они сделали меня вдовой, не дав выйти замуж? Я отомщу! Клянусь Ужасным!
Она произнесла это прежде, чем Хайе успел велеть ей замолчать. Проклятье Митрала! Теперь Яой нужно либо выполнить свою клятву, либо умереть. Третьего не дано. О, Ужасный! Почему ты так покарал меня за ошибки других? Впрочем, нет. Владыка прав. Если мои Ираги ошиблись, то это прямая вина Хайе, не распознавшего недостойных этого титула и его власти. Урук мата Орго вздохнул и склонил голову — теперь судьба Яой в ее собственных руках.
— Что тебе нужно, дочь моя?
Та выпрямилась — клятва была принесена, и теперь никто, даже сам Ужасный не имел права остановить ее.
— Отец, мне нужен колдун, который вложит в меня язык и обычаи червей.
Ее замысел мгновенно стал ясен Хайе, и невольно его переполнила гордость за достойную наследницу имени Урук. Яой будет искать возможность добраться до виновного изнутри. Она выдаст себя за червя. И станет прорываться в туманность. А уж там… Да благословит ее Ужасный и дарует удачу. Хайе позвонил в колокольчик, бесшумно в дверях покоев возник слуга:
— Воля твоя, Великий?
— Проводи хаймине к колдуну Ии.
— Твоя воля, Великий.
Вождь Похода кивнул дочери, давая знать, что та может идти…
Дай человеку веру и цель, и он станет великим.
Александр, наследник Терранский«Невидимка» плавно пришвартовался к указанному шлюзу. Суставчатые захваты плотно обхватили корпус корабля, словно терранцы боялись, что герцогиня передумает в самый последний момент и сбежит. Выдвинулся прозрачный суставчатый хобот переходной галереи. Надулся. Анализатор выхода позеленел, показывая наличие нормальных условий для жизни. Девушка глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Громкое шипение вывело ее из сосредоточенности — внешняя дверь люка плавно скользнула в сторону, и она шагнула наружу. Впереди, в ярком свете прожекторов виднелась фигура. Из-за яркого света было не понять, кто там такой, но вроде бы мужчина. Значит, он явился за ее головой лично? Ноги едва не подогнулись, но, собрав всю свою волю в кулак, Эстерия шла вперед. Вот галерея закончилась, уже сама станция. Вздох облегчения едва не вырвался из ее груди — это не Александр! Кто-то другой. Но тоже терранский военный. Тот между тем приложил руку к обрезу пилотки, отдавая честь:
— Герцогиня новоамериканская?
— Да. Это я.
— Прошу следовать за мной.
— А мои спутники?
— О них позаботятся. Не волнуйтесь…
Повернулся, пошел вперед по огромному коридору.
Девушка увидела спешащие ей навстречу гравиносилки, многофункционалов и людей в медицинской униформе. Было и несколько тяжелых пехотинцев.
— Сюда, пожалуйста.
Дверь в стене бесшумно развалилась на две части, уходя вверх и вниз, и они оказались в лифте. Тот двинулся очень плавно, скорость не ощущалась. Эстерию начала бить мелкая дрожь. Военный, заметив ее состояние, заботливо склонился к ней:
— Не волнуйтесь. За вами уже прибыли. Так что все самое плохое позади.
Позади? Она с горечью усмехнулась — для нее личный ад только начинается. Кабина остановилась, и они оказались в небольшом тамбуре.
— Простите, обязательная процедура. Закройте глаза.
Девушка послушно прикрыла веки, ее обдало терпким ароматом. Затем словно полоса скользнула по телу.
— Можете открыть.
— Что это было?
— Стерилизация. Беженцев много, и большинство из них в плачевном состоянии. Попадаются всякие, поэтому приходится всех обеззараживать. Без исключений. Только эпидемий нам не хватало.
Офицер был на удивление вежлив, и понемногу напряжение начало ее отпускать. Может, все обойдется? В конце концов, уже пять лет прошло… Из раздумий вывел мягкий голос сопровождающего:
— Прошу. Вам — сюда.
Открыл очередную дверь, пропустил девушку вперед, затем повернулся в сторону и отрапортовал:
— Госпожа, герцогиня доставлена.
Эстерия перевела взгляд туда и вздрогнула — на нее, прищурившись, смотрела Иура, мать Александра. Когда-то она пробыла при дочери покойного Гейтса целый месяц, и девушка запомнила ее на всю жизнь.
— Вы свободны, лейтенант.
Тот отдал честь и удалился, а женщина недобро поманила девушку рукой.
— Присаживайся. Александр, к сожалению, сейчас в походе. Но я думаю, что он будет рад вернуть тебе долг…
Яой окинула взглядом колдуна, почтительно склонившегося в поклоне перед самой хаймине.
— Ты — Ни?
— Да, светлейшая.
— Мой отец, Хайе Урук мата Орто сказал, что ты можешь помочь мне.
— Светлейшая, изложите свою волю, и колдуны сделают невозможное, чтобы исполнить ее.
Девушка презрительно посмотрела на согбенную спину, затем начала речь:
— Мой жених Ираг Гыргы был убит червями.
— Мы знаем, светлейшая Яой.
— Я хочу отомстить.
— Мы понимаем, светлейшая.
— Но я хочу отомстить не тому, кто сделал это. И не тому, кто вел войска в бой. Это недостойно митритов.
— Воистину, ты права, светлейшая.
— Я хочу отомстить тому, кто собрал и послал войска, осмелившиеся сопротивляться Походу.
— Что мы можем сделать для тебя, светлейшая?
Она глубоко вздохнула — клятва принесена, отступать некуда.
— Я хочу проникнуть в стан врага и нанести удар изнутри по их вождю. Но для этого мне нужно выдать себя за червя. Вы можете мне переписать в мозг сознание одной из их самок?
Колдун несколько мгновений помолчал, потом выпрямился, стукнул посохом по металлу пола.
— Воля твоя высказана, светлейшая, и мы готовы выполнить ее. Но только скажи нам, как именно ты хочешь перенести сознание червя?
Яой встрепенулась: значит, это возможно! А именно в загрузке памяти она видела единственное затруднение.
— Объясни, колдун, что ты имеешь в виду?
— Светлейшая, то, что ты просишь, сделать очень легко. Но есть два пути, на каждом из которых свои трудности. Первый — просто переписать память червя, его навыки и знания. Но он опасен тем, что нарвись ты на ясновидящего, он вмиг раскроет твою сущность.
— А второй путь?
— Он гораздо надежнее, но больнее. Мы полностью меняем твою личность, твое сознание на то, что взято у червя. А саму тебя запираем так глубоко в подсознание, что ты сама не знаешь, кто ты и искренне считаешь себя червем. Но когда ты подходишь близко к цели, ты, прежняя, просыпаешься, и обратного пути уже не будет — станешь истинным митритом.
— То есть я могу не вернуться?
