Марсель забрался в кабину, где начал возиться с приборной панелью.
– Долго еще? – не выдержала Лайла.
– Нет… почти… Дэн, а вы можете нажать на пульте клавишу «три» в блоке «Подача»?
– Вообще нет, но я попробую. – Я метнулся в караульную комнату и начал лихорадочно изучать пульт управления. Найдя искомую клавишу, я надавил на нее и тут же услышал, как загудели электроприводы и зашипела пневматика.
Выскочив наружу, я увидел, как разъезжаются в разные стороны три лепестка-сегмента стальных ребристых ворот.
– Лайла, а не сделать ли нам несколько перетяжек? – спросил я, глядя, как покачнулся изящный силуэт геликоптера и тележка медленно поползла по рельсам в раскрывающийся проем.
– Я уже сделала, – отмахнулась та, – что же мне без дела-то стоять: три у двери и две в проемах между ящиками…
– Идиот! – воскликнул я и кинулся к вертолету: этот безумный летчик забыл отсоединить топливный рукав, который, шурша по полу, стал медленно натягиваться, до сих пор закрепленный на баке… пальцы пару раз сорвались с крепления, и все же я его отсоединил – мутноватая жижа топлива расползлась по бетонному полу.
За воротами открылась другая просторная комната, почти круглая в плане. Она была ритмично разбита по стенам кирпичными пилонами.
– Ну что, летчик-камикадзе, – крикнул я, – можно занимать места согласно купленным билетам?
Марсель неопределенно махнул рукой, продолжая что-то колдовать над пультом.
– Лайла, лезьте с Ириной в вертолет, – сказал я, кивнув на люк десантного отсека.
– А ты? – спросила Ирина.
– Наверняка будет нужно еще что-нибудь нажать, замкнуть или активировать, – ответил я. – Идите на борт.
Лайла еще раз оглядела комнату и, кивнув, пошла к уезжающему по рельсам воздушному кораблю.
Я подбежал к кабине и, вскочив на платформу, крикнул этому Марселю, чтоб он настроился на частоту моего шлемофона.
– Давай, моя Кати́, моя девочка! – пробормотал Марсель.
Сверху раздался громкий и многократный металлический лязг. Я задрал голову – это разошлись, покачиваясь, по кругу двухъярусные лопасти винтокрылой машины.
Плавно разгоняясь, загудел двигатель, и лопасти начали вращение. Стал подниматься ветер.
– Там кнопка люка, – крикнул из кабины Марсель, не отрываясь от пульта.
Я попытался проследить за его небрежным жестом – на одном из противоположных пилонов я и впрямь заметил рубильник, окрашенный красным, и какую-то табличку под ним, испещренную убористым шрифтом.
Я бросился туда, и когда добежал до него и с силой рванул вниз, под потолком что-то загудело, заскрипело, и раздался громкий взрыв…
В первые мгновения я решил, что Марсель нас подставил и я привел в действие какой-то ликвидирующий механизм. К тому же сверху вдруг посыпался песок и мелкие камни, но затем вновь раздался взрыв, и я, подбежав к вертолету, посмотрел в ту сторону, откуда шел звук, а теперь еще и валил дым…
Это сработали растяжки с осколочными гранатами, которые поставила Лайла. За грудой ящиков, рядом с которыми валялись бочки, те самые, послужившие мне укрытием, блестел внимательным глазом парный объектив и торчали пулеметные стволы патрульного робота модели «Берсерк»…
Первая пулеметная очередь зарокотала над моей головой, и несколько пуль, высекая снопы искр, отрикошетили от задней части фюзеляжа геликоптера…
Они нас нашли!
– Взлетаем! – крикнул я Марселю, на всякий случай отчаянно жестикулируя…
– Двигатель надо прогреть, – буднично ответил пилот у меня в наушниках. – Что там за шум?
– Роботы! – только и смог я крикнуть, вынимая из разгрузки гранату и швыряя ее как можно дальше, туда, к бочкам…
В потолке уже образовалась приличная щель, в которую проглядывало ночное небо с легким веером облаков. Оттуда-то и сыпался песок с камнями.
Вновь грянул взрыв, а в проеме десантного люка показалось встревоженное лицо Лайлы.
Возле бочек вспыхнуло тяжелое оранжевое пламя с черным масляным дымом. Уж не знаю, куда угодила граната: может, в бочке были остатки горючего или машинного масла, а может, это протекшее из рукава топливо…
Опять что-то громыхнуло, и огня стало больше. Помещение заполнялось дымом, сквозь который свистели пули, а самого робота не было видно. Наверное, он предпринял обходной маневр. На этот раз пули ложились перед хвостом вертолета.
– Марсель, полетели! – вновь крикнул я.
– Я не могу протаранить потолок! – ответил он с нервическими нотками в голосе.
Я вскинул голову вверх: потолочный люк уже отъехал почти до середины. Вокруг клубилась песчаная пыль и едкий дым, разгоняемый винтами вертолета.
Ну быстрее же! Открывайся…
И тут из-за стены пламени показался угловатый силуэт, напоминающий неуклюжее насекомое: «Берсерк» все же прорвался сквозь огонь. Его гусеничные блоки пылали от налипшего топлива, он складывался пополам, одновременно разворачивая орудийную станину в мою сторону.
Я выпустил в него бесполезную очередь из автомата, стараясь попасть по его видеосканерам, а сам спрятался за вытянутым горбатым носом вертолета.
Вновь заработали пулеметы «Берсерка», и по корпусу вертолета застучали пули – роботы пытались взять нас с флангов, но угол атаки даже через ширину ворот был маловат…
– Дэн, скорее! – услышал я в шлемофоне встревоженный возглас Ирины.
– Марсель, давай, а то пристрелю! – крикнул я и кубарем подкатился к подножке десантного люка.
Пока я забирался, по вертолету опять ударила очередь, которая отозвалась неприятным эхом: с противоположной стороны ящиков выползало еще два стальных чудовища, плавно разворачивающих стволы в нашу сторону.
Ирина с Лайлой буквально втянули меня за руки в люк, а вертолет слегка качнулся и оторвался от пола. Звякнула о рельсы транспортная тележка…
– Сейчас… пару секунд… – бормотал Марсель у меня в наушниках, – Кэт почти готова…
Вновь раздались выстрелы, а вертолет начал плавный подъем к раскрывающемуся люку…
Словно маленький смерч в стакане, струя воздуха от винтов раздувала возникающие в ангаре новые языки пламени, которые поливало сверху скудными струями ржавой пены из включившейся системы пожаротушения. В бесконечных вихрях носились песчинки, мелкие камешки, промасленные тряпки, пластиковые упаковки и прочий мусор. Только этим можно было объяснить тот факт, что нас еще не убили, – вся эта кутерьма вкупе с огнем мешала электронной аппаратуре наведения роботов. Сильно пахло горелым пластиком и топливом, растекшимся из шланга, к которому примешивались запахи раскаленного машинного масла.
Последнее, что я разглядел внизу, было тремя горящими силуэтами роботов, которые смогли пробиться сквозь завалы пылающих ящиков и бочек. Они упрямо и методично въезжали в ворота, одновременно разворачивая стволы пулеметов вслед за поднимающимся брюхом геликоптера, который мне виделся сейчас как пресловутый Ноев ковчег.
