Сделал пружинку не из того сплава — она развалится при выстреле. Всё должно быть идеально выверено, подогнано и без соответствия стандартам не обойтись. Значит, мне придётся влезать в головы к конструкторам, инженерам, специалистам закрытых военных предприятий. Обычный снайпер не сможет дать Фёдору исчерпывающую информацию.
Далее.
Лучше изготовить запчасти, а потом собрать из них ствол. С патронами и их наполнением тоже гемор. В этом мире никто толком не представляет, что такое порох. Эта часть химии под запретом. Стоит тебе начать эксперименты со взрывчатыми веществами — жди в гости инквизиторов. И это я до глушителя не добрался. Глушитель, он же акустический фильтр, есть плод моего больного воображения с позиции местного оружейника. Человек, не державший в руках пистолет, не способен представить глушитель.
А что с оптикой?
В моём мире оптические прицелы делаются на заводах, это целый промышленный сектор. Дорогостоящее оборудование, шлифовка, полировка, калибровка… Я не знаю всей этой кухни, но понимаю, что на ровном месте кустарными методами ничего аналогичного не создашь… Вот только парнишка смотрит на картинку в учебнике, запоминает характеристики и сплавы, а затем вытаскивает из пустоты меч. Да ещё и ножны под него, если попросишь. Эта реальность полностью разрушает мои представления о мире.
Мне потребуются сборочные чертежи, деталировка, схемы отдельных узлов, сведения о материалах. Джан добудет эту информацию, я скормлю её Фёдору, и невозможное станет возможным. Не важно, сколько времени это займёт. Я получу то, что мне надо.
— Я набросаю эскизы, — допиваю почти остывший чай. — А ты будешь искать видения конструкторов, инженеров. Тех, кто работает на оружейных заводах.
— Целые заводы? — охренела морфистка.
— Да. В параллельных мирах огнестрел производится на заводах. Им вооружают большие армии. Свободно продают в магазинах. Это массовая индустрия. Мы раздобудем чертежи, спецификации. И попытаемся собрать нечто подобное здесь.
— Образцовый бред, — восхищённо произнесла Джан.
— Мы справимся.
Стрелки часов приближались к полуночи.
— Не факт, что у нас получится с первого раза, — задумчиво произнёс мальчик.
— Будем пробовать, — отрезал я. — А сейчас отдыхайте. Завтра я постараюсь набросать эскизы того, что мне необходимо.
— А когда переезжаем? — спросил Федя.
— Часа в три. Чтобы соседи ничего не заподозрили. Проснётесь уже на новом месте.
Мы начали убирать со стола.
Федя отправился чистить зубы, Джан уселась за составление списка продуктов на завтра. Я нехотя приступил к мытью посуды. Если вдуматься, перспективы головокружительные. Главное — выяснить пределы возможностей оружейника. Если он справится с пластиком, можно вытащить Глок 17, почему нет? А если он в химии разберётся, почему бы не попробовать раздобыть тротил для взрывчатки? Ладно, это я размечтался. У меня даже нет представления, где искать первых клиентов и как нарабатывать их базу в этом несовершенном мирке…
А ещё завтра в школу.
И я сильно сомневаюсь, что от меня отвяжутся отбитые одноклассники.
Утро началось с медпрактики.
Я плохо выспался из-за переезда и взбодрился лишь после того, как забежал в крохотную подвальную кофейню за чашечкой бодрящего напитка. Точнее — за бумажным стаканчиком. Улыбчивый турок сварганил мне в джезве, на песке, то, что доктор прописал. Здесь, кстати, меня умилило полное отсутствие кофемашин. Баристы вынуждены работать, а не просто жать кнопочки.
Собственно, из-за турка я чуть не опоздал на уроки.
Зато пришёл в относительную норму.
В три часа ночи я встал как штык по звонку будильника. Бродяга уже знал, что мы приняли коллегиальное решение о переезде. Оставалось лишь отдать приказ и насладиться перемещением.
Домоморф перебрался на улицу Беридзе за пару минут. Видимо, не так уж далеко мы находились от этого места, если двигаться по прямой, да ещё через многомерные пространственные развёртки. Адрес, который я назвал, можно было лишь условно считать адресом. Кто-то затеял стройку много лет назад, а денег не хватило. Поставили дощатый забор с примитивной калиточкой, заложили фундамент, но дальше не срослось. Стройплощадку начал понемногу захватывать бурьян. В общем, мы впёрлись на этот фундамент, практически не меняя конфигурацию. Фишка заключалась в том, что справа возвышался ещё один недострой, только многоквартирный, а слева расположилась мясная лавка с выходом на соседнюю улицу, так что покупатели не видели изменений, творящихся за забором. Напротив, через дорогу, стояли две сросшиеся аркой пятиэтажки, первые этажи которых были отведены под всевозможные лавочки, парикмахерскую, пекарню с тандыром и ремонт обуви. Ночью всё это было закрыто.
Я делал ставку на невнимательность большинства людей.
Наш мозг ведь как устроен? Столкнувшись с необычным фактом, мы наверняка попытаемся придумать разумное объяснение. Выглянул из окна, а на замороженной стройплощадке возвышается новенький трёхэтажный особняк? Какая ещё магия, просто я давно не следил за соседями, а они успели ударными темпами всё достроить. Бетономешалку подогнали, кирпичами всё заложили, заштукатурили и покрасили. Окна застеклили. Молодцы, и когда успели…
Мистические объяснения никто искать не будет.
Потому что большинство наших сограждан — люди приземлённые.
Общую картину портит забор, сколоченный из неструганных досок. С другой стороны… ну, не дошли у хозяев руки. Территория вон тоже бурьяном покрыта, а на каждом шагу валяются куски арматуры. И что? Москва не сразу строилась…
С такими мыслями я порадовал себя жёсткой силовой тренировкой с отжиманиями, подтягиваниями и турником. Поколотил грушу, поупражнялся с синаем, затем уделил по пятнадцать минут ножу и кусаригаме. Позавтракал овсяной кашей и варёными яйцами, заел всё это дело яблоком и отправился на занятия.
Меньше всего я рассчитывал на проблемы с вахтёром.
Точнее, с цербером-охранником, бессменно дежурившим на первом этаже.
Я попытался проскочить мимо упыря к лестнице, но тот смерил меня цепким взглядом и заприметил неладное. Так что я почти не удивился громогласному окрику:
— А ну, стоять!
На голос быкоголового монстра обернулось сразу несколько учеников.
— Вы мне? — до конца надеюсь, что хмырь ошибся адресом.
— Тебе, кому же ещё. Что с портфелем?
Причина происходящего стала очевидной, но я всё ещё пытался закосить под дурачка.
— А что с ним не так?
— Это не школьный портфель. Там нет эмблемы гимназии.
— У меня старый потерялся.
— Обратись к завхозу. Чтоб решил вопрос до конца занятий. Завтра я тебя в таком виде на уроки не пущу. Будешь под дверью стоять. Всё понятно?
— Так точно.
Иронии в моём голосе охранник не заметил.
— Свободен.
У винтовой лестницы, ведущей на крышу, я встретил Ираклия.
— Вот ты
